Извращенная преданность - Кора Рейли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Знаю, — сказала я. — Но у меня нет машины, и такси нас не подвезет.
Шерил вздохнула.
— Мне неприятно это говорить, Чик, но от тебя больше неприятностей, чем кажется. — она вытащила из заднего кармана ключи от машины и указала на старую ржавую «тойоту». — Садитесь. Я вас быстро подвезу. Мэл справится с баром.
— Спасибо, — прошептала я.
Она отмахнулась от меня, помогла донести маму до машины и усадила на заднее сиденье. Она также помогла мне затащить маму в квартиру, в то время как отец бушевал вокруг нас. Я заплатила за еду и дала ему более чем достаточно денег за последние несколько недель. Сейчас ему придется иметь дело с мамой, спящей на диване.
— Ты закончишь, как она! — крикнул он, выбегая из комнаты. Шерил уже ушла.
Я присела на краешек дивана рядом с матерью, которая что-то бормотала себе под нос. Мама в Вегасе означало для меня больше проблем. Я не хотела, чтобы она снова работала на улице, но у меня не было достаточно денег, чтобы выплатить ее долг Каморре.
Мой мобильный запищал. Я достала его из рюкзака. Это было сообщение от Фабиано.
Фабиано: Мне забрать тебя с работы сегодня вечером?
Несмотря на то, что он был зол на ситуацию, он выполнил свое обещание защитить меня. Я улыбнулась своему телефону.
Я: Нет. Я дома с мамой. Спасибо.
— Этот взгляд, — прохрипела мама, напугав меня. — Кто он?
— Никто. Никого нет, мам. Спи.
Она едва могла держать глаза открытыми, наркотическая дымка манила ее.
— Надеюсь, он хорошо к тебе относится.
— Он добр ко мне, — сказала я.
Добро ко мне это другое дело.
— Он любит тебя так же, как ты его?
У меня перехватило горло.
— Спи, мама.
И наконец ее глаза закрылись.
Любовь ломала людей. Это сломило маму прежде, чем наркотики сделали все остальное.
Я не любила Фабиано. Я… я влюбилась в него. Падение все глубже и глубже с каждым днем. В его тьму, и то, что лежало под ним.
Фабиано не хотел любви. Он не верил в это.
Я не могла любить его.
ГЛАВА 16
ЛЕОНА
Мой желудок трепетал от нервов. Как будто это мне пришлось драться в клетке. Я посмотрела на двери раздевалки, ожидая появления Фабиано. Это был его второй бой, который я наблюдала, но на этот раз я волновалась. Беспокоилась за Фабиано, боялась, что он пострадает или еще хуже. За последние несколько недель работы на Арене Роджера я видела, насколько жестокой может быть борьба в клетке. Несколько человек впоследствии скончались в больнице. Что, если что-то случится с Фабиано?
Я не видела его с тех пор, как он вчера высадил мою мать на стоянке. Я была в кладовке, когда он вошел, и это сводило меня с ума, что я не могла сказать ему снова, как сильно я ценю его помощь.
Мама проспала большую часть дня, и я заставила ее пообещать, что она не выйдет из квартиры одна. Позже мы придумаем, как получить деньги, которые она должна, а до тех пор придется довольствоваться моими сбережениями. Мой отец не собирался помогать, это было понятным.
Дверь раздевалки открылась, и из нее вышел Фабиано, высокий и мускулистый. Я улыбнулась. Он выглядел непобедимым. Фабиано был грациозен, яростен и силен, когда он шел к центру комнаты под одобрительные возгласы толпы. Его глаза были самой страшной вещью, которую я когда-либо видела. Он был в ярости. Это из-за меня, из-за моей матери. Возможно, его противник, который ждал его, тоже увидел это, потому что на мгновение показалось, что он хочет отменить бой. Фабиано прыгнул в клетку, как кот. Его глаза встретились с моими, и на долю секунды он обрел покой.
Я перестала мыть стаканы, перестала слушать посетителей. Был только он. Толпа взорвалась новой волной приветствий. Этот мужчина. Он был моим. Я никогда ничего не стоила, но один его взгляд заставил меня почувствовать себя центром мира.
Его противник прыгал с ноги на ногу, сжимая кулаки, пытаясь заставить Фабиано действовать. Бросив на меня последний взгляд, Фабиано прыгнул к своему противнику.
Его удары были сильными. В его ударах и пинках не было никаких колебаний. Его глаза были острыми и внимательными, читая противника и используя его слабость. Все в этом спорте было жестоким и безжалостным. Но движения Фабиано говорили о грации и контроле. Толпа орала и аплодировала каждый раз, когда он наносил удар. Вскоре руки Фабиано покрылись кровью. Он был жестким и суровым со своим противником, чем в прошлый раз.
Шерил наклонилась ближе и опустила грязные очки в воду.
— Надеюсь, это придаст тебе здравого смысла. Если это не пугает тебя до усрачки, то ничто не испугает.
Страх был последним, о чем я думала, наблюдая за Фабиано. Шерил посмотрела на меня и покачала головой.
— О, Чик, а я-то думала, Стефано романтик Каморры. Кто бы мог подумать, что их монстр разобьет тебе сердце?
— Он не монстр. И он ничего не разобьёт, — пробормотала я.
Она загрузила поднос с пивными бутылками для следующего столика.
— Он что-нибудь разобьёт. Если это только твоё сердце, то тебе повезло. И если ты не видела его монстра до сих пор, ты можешь оказаться в большей беде, чем я думала. Не беги ко мне, когда столкнёшься с ним.
Она ничего не знала.
— Не волнуйся.
Вскоре мужчина лежал на земле, Фабиано склонился над ним, ударяя его снова и снова.
Я вздрогнула и почувствовала облегчение, когда мужчина, наконец, сдался и похлопал по полу. Судья вошел в клетку и поднял руку Фабиано. Фабиано, весь в крови, посмотрел в мою сторону.
Он выглядел великолепно. Мне вспомнились его слова с нашей первой встречи об альфа-самцах и их привлекательности, и я должна была признать, что он был прав в том, что касалось меня. Я никогда раньше не была загипнотизирована борьбой, но наблюдать за Фабиано было чем-то совершенно другим.
Он выбрался из клетки и принял поздравления от нескольких посетителей, но его глаза продолжали возвращаться ко мне. Я положила кухонное полотенце и взяла бутылку воды.
— Куда ты идешь, Чик? Прямо в логово льва? — Шерил покачала головой и заняла мое место за стойкой. — Вперед, продолжай. Полагаю, каждый должен вырыть себе могилу.
Я послала ей благодарную улыбку, несмотря на ее раздражающие слова, и прокралась в раздевалку. Люди все еще были слишком сосредоточены
