У Лаки - Эндрю Пиппос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он ждал в машине через улицу от дома Александра, прислушиваясь к эху хлопающих дверей вокруг – соседи возвращались с работы домой, – к металлическому скрипу ручников. Лаки выкурил столько сигарет, что подумывал, хватит ли ему дыхания, когда дело дойдет до разговора. Или до драки. Александр приехал, когда уже стемнело.
Уличные фонари в этом квартале были тусклыми и стояли далеко друг от друга: один фонарь на три дома. Лаки вышел из машины и громко позвал Александра. Они сблизились, остановившись на безопасном расстоянии. Лаки не мог рассмотреть выражение лица бывшего друга.
– Зачем ты это сделал? – спросил он.
– Что? – переспросил Александр.
– Ты испоганил мне жизнь, а теперь вернулся в бизнес. Для тебя это ничего не значило?
– У тебя нет детей. Тебе не понять.
– Я понимаю, приятель. А давай поговорим о семье, раз уж ты так любишь своих детей. Я собираюсь сломать тебе нос, и когда дети спросят, что у тебя с лицом, ты ответишь, что я его разбил, потому что ты так сильно их любишь.
Лаки рванулся вперед, сгреб Александра за джемпер и свободной рукой двинул предателя в нос. Они схлестнулись. Александр был крупнее и опытнее в драке, но ослепляющая ярость Лаки сводила на нет все преимущество. И когда они наконец расцепились, у обоих изо рта текла кровь, а у Александра к тому же щедро хлестало из носа.
– Стой! – крикнул Александр. – Я потерял обручальное кольцо. Это было кольцо моего деда, а потом отца.
В почти кромешной тьме Александр опустился на четвереньки и принялся обшаривать участок дороги, где они дрались. Если бы захотел, Лаки мог бы с разбегу пнуть его в лицо. На мгновение мысль показалась ему ужасно заманчивой, но Лаки решил, что это было бы трусливым поступком с его стороны. Наклонившись, Лаки принялся искать потерянную семейную реликвию, но сердце нетерпеливо билось, словно секундомер отсчитывал мгновения. После того как пропажа найдется, пообещал он себе, мы вернемся к задаче сломать Александру нос.
– Нашел, – сказал Александр несколько минут спустя. – И что теперь?
Он поднялся на ноги, сжимая украшение в кулаке. Услышав это, Лаки отвернулся, сгорбился, словно из него выпустили весь пар, и, стараясь не тревожить онемевший от ударов рот, направился к своей машине. Сев за руль, он уехал.
Больше с Александром они никогда не встречались.
2002
1
Ширли и Сэм предложили провести интервью в Драммойне, в одном из своих пабов – оживленном, дорогом, недавно отремонтированном, – где подавали блюда тайской кухни. Заведение, расположенное в построенном до Второй мировой войны здании, называлось «Эшенден» и стояло на углу как величественный замок, с яркими декоративными балконами, нижние окна были выкрашены в темный цвет. Они сели в столовой наверху: стены украшали сосновые панели, столы разделяли каменные вазы, виноградные лозы над головой и легкая музыка. Ширли извинилась за медленное обслуживание. Эмили это не беспокоило. Пока официант наливал им вино, Ширли повернулась к Сэму и упомянула о недавнем закрытии грузового причала в гавани Сиднея.
– По-моему, они опоздали на три года, – пробормотал Сэм, отправляя в рот комок кокосового риса.
Отвечая на любопытный взгляд Эмили, Ширли пояснила, что их с Сэмом деды и отцы работали в порту и ожидали, что Сэм пойдет по их стопам. Но у Сэма и Ширли были идеи получше. Они сохранили интерес к погрузочным работам, следили за новостями торговли – наследие, которое они отвергли.
– Меня интересует, как Лаки потерял все деньги, – сказала Эмили.
– Вам известно, что он играл?
– Я слышала, да.
– Надеюсь, он был честен с вами об этой части своей жизни, – проговорила Ширли. – Игры какое-то время серьезно его губили. Я доподлинно знаю, что как-то он просадил в рулетку двадцать тысяч зараз. Вскоре после Третьего апреля. Может, будь ты Мердок или Паркер, ты и позволишь себе выкинуть такую сумму. Но если ты Лаки – нельзя.
– Он рассказал мне о стройке, неудачной. Потом появились вы. Сколько вы заплатили ему за франшизу?
– Сколько мы дали по версии Лаки?
– Он не сказал. Но у меня создалось впечатление, что цифра небольшая.
– Лаки навешал на себя долгов. Он исчерпал свои возможности, – сказала Ширли. – Мы появились вовремя. Обидно, если он до сих пор жалеет о сделке. Всем нужно двигаться дальше, верно?
– Прошу заметить, – добавил Сэм, – мы успешно расширили франшизу. И сохранили два-три греческих блюда, которые Лаки добавил в меню. В те времена всем было известно, что в этих кафе не подают греческую кухню.
– Какова точная сумма за покупку франшизы?
– Мы не назовем вам сумму сделки. Конфиденциальная информация. И мы уже живем дальше, как и говорили. Мы закрыли франшизу… когда?
Она посмотрела на Сэма.
– В девяносто первом, – ответил тот.
– Мы закрыли рестораны, потому что люди больше не хотели так питаться. Они хотели тайскую, сычуаньскую кухню и им подобное. Они хотели сидеть в старомодных пабах и вкушать хорошую еду. Посмотрите на это место. Это рай. Разумеется, «У Лаки» было эпохальным местом. Частью истории. Но всему свое время. К девяносто первому году три четверти предприятий стали убыточными. Культура питания изменилась. Мы переросли старую привычку ходить в закусочные.
– Мы создаем то, чего люди хотят? – мы всегда этим занимались. Это несложно, – добавил Сэм.
– К тому же, – продолжила Ширли, – большинство из поколения детей, выросших в этих кафе, не пошли в бизнес родителей. Они поступили в университеты. Они сформировали средний класс в следующем поколении. Опять же, возможно, именно на это и был изначальный расчет. Не знаю – спросите об этом Лаки.
– Мне бы очень помогло, если бы я знала стоимость сделки, – сказала Эмили.
Само собой, они скрывали сумму по каким-то причинам. Может быть, был какой-то иной способ узнать стоимость продажи франшизы. Она чуяла удачу рядом. Чувствовала, что цель совсем близко. Так бывает, когда задание кажется трудным или невозможным долгие месяцы, а потом вдруг в конце тоннеля виден свет. Словно ты выдавил из себя все нытье и беспокойство.
– Не можем сказать, – ответила Ширли. – Вместо этого можем поделиться чем-нибудь другим. Что вы хотите знать?
– Лаки
