Воскрешение - Нэнси Холдер

Холли корчилась от невыносимых страданий.

То же самое когда-то испытал и он. Жан. Жеро.

«Можно прекратить пытку, — предложила Катрина. — Скажи лишь слово. Тогда он умрет, а твои мучения закончатся».

— Нет! — прокричала она. — Жеро!

Боль нарастала. Горел воздух, каждая частица пространства, с которой Холли соприкасалась. Горело время.

Девушка заходилась от крика.

Жеро очнулся.

«Холли пыталась меня утопить...»

И тут колдун увидел, что ведьма объята пламенем, а их атакуют все демоны преисподней. Он быстро взвалил Холли себе на спину. Арман, Пабло и Ева метали огненные шары в напиравшую армию чешуйчатых тварей, когтистых чудовищ, неуклюжих великанов, крылатых призраков... Оглушительно лаяли, клацая зубами, адские гончие. А впереди, на скелете боевого коня, изрыгающего пламя, скакал прародитель Жеро, ужасный герцог Лоран, и камни крошились под копытами кошмарного зверя.

— Скорее! — крикнул Жеро остальным.

Горящее тело Холли словно прикипело к изувеченной, страдающей плоти колдуна.

— Берегись! — воскликнула Ева.

Жеро резко обернулся — и вовремя: грянул взрыв, брызнули камни, обломки, мусор... Пригнув голову, колдун продолжал бежать.

— Холли, помогай! — попросил он.

Девушка ответила мучительным стоном. Сердце Жеро разрывалось от жалости к любимой. В отдалении неожиданно показались силуэты: навстречу бежали два незнакомца.

Новые приспешники герцога Лорана?

Где-то умирали люди.

Спустя миг колдун догадался — это герцог расправляется со своим ковеном. Вот и конец храму Воздуха. Кажется, пара ведьмаков пыталась сопротивляться... Жеро молился, чтобы этой отсрочки хватило.

Его догнала Ева.

— Жеро, я кое-что не успела рассказать... — Тяжело дыша, она бежала рядом.

— О чем? О тайном способе остановить этого негодяя?

Колдунья жадно глотнула воздуха.

— Могу и об этом.

Не сбавляя скорости, он метнул взгляд в ее сторону.

— Как?

— Мы можем вызвать Черный огонь.

Жеро чуть не упал.

— Но это же невозможно! Вызывать Черный огонь умеют только Деверо. Даже если бы мы нашли Илая, все равно понадобился бы третий...

— Нас будет трое.

— И кто же третий?

Над ухом просвистел огненный шар.

Колдунья взглянула на него и, помолчав, сказала:

— Видишь ли, я тоже Деверо.

НИКОЛЬ, АМАНДА, ТОММИ, РИЧАРД, ОУЭН, КАРИ, АННА ЛУИЗА И КОШКИ

Скарборо

На кухне дома Муров Кари наблюдала за расхаживающей туда-сюда Николь. Прижимая к груди ребенка, закутанного в серебристую шаль с амулетами и саше — подарки Анны Луизы, — ведьма взволнованно схватила мобильник, чтобы проверить сообщения.

Кухня благоухала корицей и гвоздикой; память Кари давно обратилась в прах, но в потаенном закутке сознания вдруг мелькнула крохотная искра — подобие тоски по рождественским праздникам, которые уже никогда не доведется отметить.

Николь ходила из угла в угол, покусывая нижнюю губу, на виске пульсировала жилка. Судя по бьющей ключом нервной энергии, ведьма умерла — душой.

Кари понимала, что ей следовало бы огорчиться, испугаться, но никаких эмоций не испытывала. Сплошная апатия. Пустота.

Анна Луиза, в серебристо-белом наряде, застыла над барной стойкой, пристально всматриваясь в один из тринадцати магических кристаллов, которые она кругом разложила по гранитной столешнице, посыпанной солью и толчеными лесными орехами. По четырем углам стойки горели белые свечи, а посередине возвышалась статуэтка Богини в воплощении Девы Марии. В арочной нише у холодильника плясали низкие языки пламени — в этом огне, посвященном Гестии, греческой богини домашнего очага, Анна Луиза сожгла прядь волос Холли.

Кари заглянула через плечо старшей ведьмы. Ее взору предстала корчащаяся в муках Холли, почерневшая, будто опаленная огнем. Холли грозила опасность; так же как и ее спутникам — в том числе... Жеро!

Кари вспомнила боль и смерть, клинок Жеро у горла, когда она, умирающая, лежала на полу лондонской резиденции Верховного ковена; слова любви на старофранцузском, которыми они обменялись, прежде чем колдун вонзил ей в шею нож.

Она сама его попросила — в ночь Ветреной Луны убийца получал магическую силу жертвы. Кари не хотела, чтобы волшебная энергия досталась ранившему ее Майклу Деверо, предпочтя отдать силы Жеро, возлюбленному, которого она потеряла дважды: в нынешнем веке и много столетий назад-

Давным-давно, в средневековой Франции, они были любовниками. Жан обожал свою красавицу Кариенну, изящную французскую лилию. Дни напролет пара предавалась порочным удовольствиям.

Когда семья Деверо устроила брак сына с Изабо, Кариенна осталась не у дел. Она и не спорила — это же политика; как верный союзник клана Деверо, девушка понимала, что женитьба на ведьме из вражеской семьи поможет уберечь собственный род. Главное — Жан любит только ее, всем сердцем. Что ж, этой мыслью она будет утешаться до конца своих дней…

Граф Алуа, новый покровитель, обещал заехать после свадебной церемонии. Кариенна уже сложила вещи, предстояла дорога в Париж. Всего через час — драгоценный час! — она вскинет обожающий взор не на Жана, а на неизвестного мужчину, предназначенного ей в законные супруги... Поэтому девушка прокралась в церковь, на колокольню, чтобы взглянуть на любовника в последний раз: уж лучше видеть его с другой, которой он достается по закону, чем не увидеть вообще!

Пляшущие на ветру языки огней отбрасывали густые тени на роскошно разодетых гостей. Гости Каор блистали нарядами в серебристо-черной гамме, гости Деверо предпочитали красно-зеленые дублеты и платья. Драгоценные камни, золото, серебро... В воздухе витала кровь принесенных в жертву; сервы горько оплакивали умерших.

«Он мой!» — думала Кариенна, глядя на прекрасного, потерянного для нее любовника.

Вонзив ногти в ладонь, она принялась жарко молиться, прося ребенка от Жана. В глубине души девушка подозревала, что беременна, но твердой уверенности пока не было. Вдоль линии жизни на правой ладони стекла струйка крови — в тот же миг герцог Лоран надрезал жениху вену ритуальным кинжалом, а Катрина — вену невесте.

Затем родители связали запястья новобрачных.

Полыхнула молния. Раскатисто прогремел гром. Вспыхнули факелы.

«Что за женщина стоит поодаль и плачет?»

Луна исчезла за стремительно налетевшими тучами. В вышине, как кометы, вспыхивали и гасли молнии. Внезапно сердце Кариенны сжалось от горя, острого, точно кинжал: едва кровь новобрачных смешалась, взгляд Жана переменился. Прежде он стоял холодный, настороженный, лишь изредка недовольно поглядывая на самку, назначенную ему в жены, а теперь склонился к невесте и поедает ее глазами! Он в восторге, он обожает Изабо, любит...