Четвертый год - Артем Каменистый

Народ, согревшись чаем, быстро скатал одеяла и шкуры, забросил их за спину вместе с вещмешками, колонной зашагал за дозором арков.

Дорогу к реке искать не пришлось — от разоренной деревни прямиком на запад шла хорошо натоптанная тропа. Вскоре она вывела к берегу Фреоны, здесь же обнаружили еще одно пепелище — остатки пары хижин. Очевидно, до налета разбойников, народ сюда ходил порыбачить.

Слова Макса подтвердились — берег был чистый, с хорошей тропой, вьющейся среди кустарника. Заблудится среди петляющих стариц, озер и болот, как на юге, здесь не получится. Солнце давно растопило иней и высушило росу, шагать было благодать — тепло, светло, и комаров нет.

Через час пути выбрались к месту побоища.

Издалека углядели черные остовы сгоревших кораблей — будто обугленные рыбьи скелеты лежат на мелководье. По характерным V-образным шпангоутам еще издалека поняли, что это бывшие хайтанские галеры, а по тучам воронья ясно было, что бой случился недавно.

Десятки раздувшихся трупов хайтов прибило к берегу — их облепило воронье и стервятники. На мели, не боясь птиц и дневного света шастали полчища раков и рыб. Скоро здесь одни косточки останутся.

Кабан, осмотрев побоище, довольно осклабился:

— Это Олег поработал. На вечерней связи говорил, что сжег парочку корыт. Красота! Ни одного человека при этом не потеряли, лишь «Варягу» чуток корпус попортило, но вроде ерунда.

Народу зрелище разгрома понравилось — явно приподняло дух. Профессиональных военных практически нет, у большинства минимум боевого опыта. Так что хайты пугали не на шутку. И увидеть кучу их трупов, зная, что при этом земляне не понесли потерь, бальзам на душу.

Дальше войско пошло веселее, обнаглели до того, что песни принялись горланить. Такое впечатление, что победу над кораблями одержали они, а не флот Олега.

Монах, оглядев шеренгу южан, покачал головой:

— Мы ваши песни заслышали еще за час до вашего прихода. Будь рядом крупные силы хайтов или восточников, вам бы не поздоровилось.

— Да это мы их приманивали, — ухмыльнулся Кабан.

— Понятно. Я вижу, ваша самоуверенность гораздо больше, чем ваша численность. Хотелось бы, чтобы было наоборот.

— Это только передовой наш отряд. Основную толпу Круг приведет, но его еще дождаться надо.

— Надеюсь, он до зимы все же прийти соизволит. Наши главные силы стоят дальше на Севере. Мы считаем, что где-то там будет нанесен основной удар. В тех краях проходит древняя дорога на восток, похоже, хайты привыкли к ней, и изменять привычке не намерены. Я оставлю здесь отряд, встретить вашего Круга, и вместе с вами подойдем туда. Пора стягивать все силы в один кулак.

— А Олег? Его флотилия тоже туда пойдет?

— Он в курсе наших планов, но пока у него своя задача. И, насколько я понял, у вас с ним есть радиосвязь, так что сами все можете узнать. Я бы тоже с удовольствием бы послушал о том, что они видели на реке, и что делали.

— Батареи экономим. Попусту не болтаем — сеансы связи в строго отведенное время. Если у вас есть генератор, неплохо бы наши аккумуляторы подзарядить — корабельные заряжаются от мотора.

— Генератор у нас есть — в мастерских мы применяем ток для нанесения гальванического покрытия. Но мастерские далековато, так что, боюсь, придется вам обойтись без подзарядки. Скоро время обеда, я уже приказал приготовить горячее и для ваших бойцов. Как пообедаем, так и выступим. Идти нам далеко…

Горячий, мерцающий лист стали, лег на формовочную наковальню. Отпустив его, рабочие отбросили клещи, поспешно заткнули уши. Садист Алик никогда не давал им времени отскочить подальше, опасаясь, что чем ниже температура металла, тем больше дефектов вылезет, да и микротрещин.

Молот рухнул вниз, вмазал раскаленную сталь в форму, будто пластилин. Добрыня, хоть и стоял далеко в дверях, скривился — грохот больно прошелся по ушам. Рабочие уже орудовали клещами, выдирая заготовку под кирасу, Алик придирчиво оглядел результат и, наконец, соизволил подойти к главе островитян.

— И как у вас уши выдерживают! Алик, ну как там с бомбами?

— Ты уже достал своими бомбами! Тебе и доспехи, и мушкеты, и пушки, и бомбы, и мечи — причем все сразу. А у меня, между прочим, ни рабочих, ни оборудования не прибавилось.

— А я тебе людей тоже не рожу — учись обходиться теми, кто есть.

— Эх… Добрыня… У нас ведь, по сути, деревня просто. Большая деревня. А ты здесь и химзавод держишь, и металлургический комбинат, и завод металлопродукции. Высоко взлететь хочешь, а оттолкнуться не от чего. Не будь тут такого рыбного богатства, да зерна, что от Нары привозят, с голоду бы зимой померли.

— Ну Бог даст, подружнее жить станем. Если собрать тех, кто на левом берегу, то это уже не деревня, а городок выйдет. Я уж про северян помалкиваю. Да и кшарги вон, к нам липнут вовсю, и местный народишко потихоньку подтягивается. Люди во все времена искали, где получше, и среди тех, кто искал, дармоедов не бывало — все полезные люди. Алик: завтра последний день — потом наше войско уйдет. Каждая железка пригодится. Что хочешь делай, хоть не спи вообще, но народ обеспечь по максимуму.

— За год не успели, так и за день не успеем… Да и насчет сна — забыл я уже, когда нормально спал в последний раз.

Глава 16

«Варяг» лежал в дрейфе. Удур, подведя его к правому берегу, поднял рулевое весло, и уверенно заявил, что до утра с кораблем ничего плохого не случится. Хотелось бы ему верить… Пугала не близость хайтов, а капризы речных течений — того и гляди на мель занесет. А мели под правым берегом знатные бывают — настоящие зыбучие пески, если зацепил килем, так полдня потом корячиться придется.

Ночь безлунная, печь на камбузе топят бездымным древесным углем, до берега километра полтора — сомнительно, что хайты заметят флотилию землян. Да и клотов хиты не задурят своими иллюзиями — речные великаны издалека почуют вражеские лодки или корабли. Так что можно спать спокойно.

Но народ спать не спешил — не устали. После вчерашнего утреннего боя никакого экстрима больше не было. Рейд наверх прошел впустую, осторожная разведка вражеского побережья тоже закончилась ничем. Правда, Олег опасался приближаться близко, ну уж хайты-то должны были видеть добычу — странно, что не соблазнились купеческими скорлупками. Даже закралась мысль, что за утренним боем следили вражеские глаза, и, сделав правильные выводы, решили не связываться с огненосными судами.

Ветер способствовал действиям флотилии, и за весла брались нечасто. Народ подолгу дремал на солнышке, спеша запастись его теплом на сезон дождей и зиму, так что ночью засыпать не спешили.