Драко Малфой и Солнечный путь - Джуд

— Ловец Слизерина увидел снитч!

Маленький золотой шарик порхал у самой травы. Лицо Поттера отразило такое отчаяние, что Драко даже стало его жаль; выйдя из пике и чудом не свернув шею, он камнем полетел вниз.

Он почти падал; быстрая метла и собственный вес стремительно несли его к земле, но Малькольм был впереди. Он несся, почти распластавшись на метле, ветер рвал его волосы, и он не думал снижать скорость. Болельщики дружно ахнули, а особо впечатлительные девицы завизжали — на полном ходу Малькольм схватил снитч; рукоятка метлы зацепила землю, и слизеринец рухнул в траву, прокатился несколько метров и замер.

Драко, резко приземлившись и едва не свалившись сам, помчался к своему ловцу. Мальчик медленно пытался подняться на ноги. Приходилось опираться на одну руку, и у него ничего не получалось, но он по-прежнему сжимал трепыхающийся снитч. Слизеринские болельщики надрывались так, что даже дружный разочарованный вой Гриффиндора, Рейвенкло и Хаффлпаффа не мог их заглушить.

— Малькольм Бэддок поймал снитч, — разочарованно простонал Дин Томас.

— Мэл, солнышко… — Драко подхватил Малькольма подмышки, поставил на ноги и сжал в объятиях. — Ты поймал снитч!..

— Я хотел тебя порадовать, — пробормотал Малькольм. — Прости… я так жутко выгляжу… — и он попытался отвернуться.

Улыбаясь, как безумный, Драко вытирал кровь, бегущую из носа Малькольма и как-то не совсем кстати ему подумалось, что если бы он собрался влюбиться в Малькольма, то сейчас был бы самый подходящий случай.

В двух шагах от них Гарри выслушивал утешения от своих друзей. Дин Томас, примчавшийся специально чтобы уверить Гарри, что тот ни в чем не виноват, многословно объяснял Мине, что Гарри, на самом деле, всегда ловит снитч, просто сегодня день неудачный, погода нелетная, и вообще, играть в квиддич в пятницу — плохая примета, а новичкам везет. Мина, посмеиваясь, обняла Гарри и погладила его по голове.

А Гарри смотрел на белокурого юношу, который, улыбаясь своей самой редкой и самой красивой — солнечной — улыбкой, обнимал за плечи Бэддока, вместе с ним принимая восторги команды и поздравления болельщиков. Внезапно Гарри дернулся из крепких рук Мины и окликнул его:

— Малфой!

Слизеринец повернулся, и его улыбка, как луч прожектора, неожиданно осветила и гриффиндорцев.

— Что?

— Поздравляю.

Драко нетерпеливо встряхнул растрепанной головой.

— Не меня. Его, — и вытолкнул вперед Малькольма.

— Поздравляю, Бэддок, — произнес Гарри.

— Спасибо, — Малькольм застенчиво улыбнулся. И Гарри вновь позвал:

— Малфой…

— Что? — отозвался сияющий блондин.

— Не хочешь отпраздновать вашу победу? — спросил Гарри. И уточнил: — Вместе…

Стало тихо, и напряжение вдруг повисло такое, что его можно было трогать руками. Улыбка сошла с губ Драко; потом эти губы приоткрылись, и чуть наклонилась голова, словно Драко хотел заглянуть в лицо Гарри с другого ракурса.

— Драко… — легкая вопросительная интонация прозвучала в голосе Гарри. В ответ бледные губы сомкнулись в тонкую полоску, и лицо Малфоя стало таким злым, что Гарри отшатнулся.

— Поттер, — голос Драко напоминал наждачную бумагу, — я сегодня занят, — он властно обнял Малькольма за плечи. — Обратись ко мне на днях, может, я найду для тебя минутку в своем расписании.

— Гарри, — осторожно произнесла Мина. Гарри не отозвался — он смотрел вслед уходящей слизеринской команде, и что-то, что могло быть только отчаянием, отражалось у него на лице. — Гарри! — настойчиво повторила девушка.

— Оставь меня, пожалуйста! — выкрикнул вдруг Гарри, обвел бешеным взглядом толпу и громко крикнул: — Оставьте меня все!

Хогвартс, 10 октября 1997 года, вечер

— Тебе холодно?

— Нет…

— А почему ты дрожишь?

— Я не дрожу.

— Ты дрожишь. Тебе страшно?

— Нет…

— Тебе страшно… Хочешь передумать?

— Драко… я…

— Это страшно?

— Нет…

— Это больно?

— О… нет…

— А теперь?

— О… Драко… пожалуйста…

— Иди сюда…

— Оооо…

— Позволь мне… вот так… ложись… тише, котенок, тише…

— О… Драко, Боже… Драко!..

— Тише, радость моя… шшш…

— О… не издевайся надо мной!..

— Вот видишь… связная фраза… Ты слишком нетерпелив, сладкий…

— А-а-аххх!.. О, еще!..

— Так?

— Та-а-ак…

— Малькольм… мальчик… сладкий… маленький… котеночек… нежный…

— Драко… Господи… сильнее… еще…

— Мой…

— Драко…

— Котенок…

— Посмотри на меня…

— Только мой…

— Посмотри…

— Любимый…

— Дра-а-ако-о-о…

— О… Бо-же… мой!..

Склоненная к маленькому дракончику белокурая голова не повернулась, когда Гарри вошел и остановился в дверях.

— Ты же велел оставить тебя в покое… — произнес ледяной голос, от которого стыли вены.

— Прости меня… — прозвучало в ответ. Она обернулась, и Гарри увидел всплеск слез в светлых глазах.

— Что я тебе сделала? Ты мне мстишь за что-то, что тебе сделал Драко? А я тут при чем? Объясни мне, ради Бога, что происходит!

— Я люблю тебя, — Гарри шагнул вперед, обхватил руками тонкую талию, зарылся носом в белые волосы, пахнущие солнцем. — Вот что происходит. Но до тебя я любил другого человека. Я им отравлен. Когда я вижу его, мне кажется, что все иное — ложь, и только он — истина. Но я люблю тебя… Прости…

— Я никогда не стану делить тебя ни с кем! — яростно произнесла Мина.

— Это закончится, — прошептал Гарри в теплые пряди. — Это закончится… Я люблю тебя… Я хочу любить тебя… Он мне не нужен… Он пройден…

Сладкий мальчик, разметавшись, мирно спал в его префектской кровати, а Драко курил третью сигарету, сидя на подоконнике крошечного окна спальни. Оно было вровень с землей; и потому Драко вспоминал «тайную комнату». Наверное, если сильно постараться, можно даже представить, что это Гарри сейчас спит в его кровати.

Входя в дрожащее, жаркое, податливое тело Малькольма, он закрывал глаза, чтобы хотя бы вообразить себе, что это Гарри, и каких усилий ему стоило не прокричать во всю глотку его имя… Наверное, нельзя так поступать с мальчишкой, но, с другой стороны, он же получил свою порцию удовольствия…

— Он любит тебя…

Драко вздрогнул, обернулся — и выругался сквозь зубы.

— Я надеялся, что это был ночной кошмар.

Рон Уизли ухмыльнулся.

— Всю жизнь мечтал, что ты это скажешь.

Их последняя встреча не была самым приятным воспоминанием из жизни Малфоя…