Драко Малфой и Солнечный путь - Джуд

— Всю жизнь мечтал, что ты это скажешь.

Их последняя встреча не была самым приятным воспоминанием из жизни Малфоя…

— Это мое кольцо.

В первый раз в своей жизни, столкнувшись с Рональдом Уизли, Драко Малфой потерял дар речи. Впрочем, из-за чертового Поттера в жизни Драко в последнее время много чего происходило в первый раз.

Когда, наконец способность говорить вернулась к Драко, он спросил совсем не то, что нужно было спросить:

— В каком смысле — твое кольцо?

— В прямом, — отозвался Уизли. — Ну, впрочем, теперь вряд ли мое — покойники не имеют права на личное имущество. Это мое кольцо, я купил его в прошлом году, чтобы подарить Гарри.

— Гарри? — Драко посмотрел на кольцо. Что ж, справедливости ради стоило признать, что у Уизли был некоторый вкус. Кольцо подошло бы Гарри идеально. — Гарри Поттеру?

— Прости, я не знал, что у тебя так много знакомых по имени Гарри, — кротко улыбнулся Рон.

— Смерть положительно повлияла на твое чувство юмора, — огрызнулся Драко.

— Я буду расценивать это как комплимент, — усмехнулся Рон.

— На черта ты купил кольцо для Гарри? — Драко посмотрел на Уизли в упор. Хмм… Рон выглядел как-то иначе, не так, как хогвартские привидения. Он не был прозрачным и бесцветным. Нет, его трудно было назвать плотным — он не выглядел как живой человек, хотя его одежда — форменная хогвартская роба, гриффиндорский галстук и значок, — были цветными. Но он казался несколько эфемерным.

— Я хотел сделать ему предложение, — в голосе призрака прозвучала легкая грусть.

— Какое предложение? — тупо спросил Драко. Определенно, беседа с душами умерших не была его коньком — он начал слегка тормозить. Рон рассыпался в негромком смешке, и Драко подумал, что он и представления не имел, что привидения умеют смеяться, но если умеют, то этот смех — как раз то самое и есть.

— Руки и сердца, Малфой. Я тогда думал, что раз вы все равно поссорились, возможно, у меня есть шанс…

— Ты был влюблен в Гарри?!

— Малфой, незачем так орать — я услышу тебя, даже если ты будешь просто думать.

— Как ты мог быть влюблен в Гарри?! — прошипел Малфой, понизив голос. — Ты же был его лучшим другом!

— Послушай, ты говоришь это так, как будто я, будучи лучшим другом Гарри, отдал его на съедение соплохвостам, — заметил Рон. — Мне казалось, ты должен понимать, почему можно влюбиться в Гарри.

— Я никогда не был ему другом! — отрезал Малфой.

— Тогда мне было еще проще, тебе не кажется?

— Черт побери! — Драко сел на кровать. Рон присел рядом. Малфой поднял голову от сложенных на коленях рук и с интересом посмотрел на привидение.

— Как ты это делаешь?

— Что?

— Ну… касаешься материальных предметов? Призраки этого не умеют.

— Это чтоб тебе было проще, — ответил Рон. — Я, понимаешь ли, не совсем призрак. Я — дух-посланник, у меня есть задание.

— Какое? — спросил Драко.

— Не знаю в точности, но, думаю, это со временем откроется.

— Ты хочешь вернуть кольцо? — Драко протянул руку с украшением.

— Не думаю, — задумчиво отозвался Рон. — Да и зачем мне…

— Может, нужно отдать его Гарри и передать ему, как ты его любил, и все такое?

У Рона был такой вид, будто он что-то напряженно обдумывает. Потом он сказал:

— Нет, не это. Да и я вовсе не хочу, чтобы Гарри про это знал.

— Почему? — удивился Драко.

— Потому что я был его лучшим другом и, слава Богу, не успел этого испортить. И не хочу портить, — терпеливо отозвался Рон. И усмехнулся. — Кстати, давно ты стал таким добрым и любезным?

— Я просто хочу, чтобы ты от меня отвязался, — буркнул Драко. — Как твое кольцо попало к Снейпу? Ты что, перепутал адрес?

— Он нашел его на том месте, где меня убили, — спокойно ответил Рон.

— Кто это сделал? — вдруг спросил Драко.

— А ты не догадался? — удивился призрак. — Питер Петтигрю. Червехвост. Струпик, моя крыса.

И он растаял в воздухе прежде, чем Драко успел что-либо сказать по этому поводу.

И вот теперь Рон Уизли снова стоял перед ним. Точнее, не то чтобы стоял — он скорее висел в воздухе невысоко над полом, все с тем же благостным выражением на светящейся физиономии.

— Почему бы тебе не начать доставать своих друзей, а, Уизли?

— Я не хочу их расстраивать, — ответил тот.

— А меня, значит, можно?

— Ты никогда не был моим другом. Представь, что с ними станется, если я вдруг перед ними появлюсь.

Он присел на подоконник рядом с Драко. Слизеринцу показалось, что призрак с их прошлой встречи стал еще плотнее.

— Да, — ответил Рон на незаданный вопрос. — Так оно и есть. Опять же, для твоего удобства.

Драко тут же захотелось прикоснуться к Рону, чтобы узнать, насколько он плотен на самом деле. С другой стороны, вряд ли это уместно по отношению к своему недругу…

— Ты можешь, — сказал Рон. — Но сейчас я бесплотен. Возможно, если мы еще пообщаемся, твое воображение обеспечит мне и плоть.

— Ты не являешься предметом моих ночных фантазий, Уизли, — выплюнул уязвленный Драко. — И прекрати читать мои мысли!

— Я не могу, — смиренно отозвался Рон. — Я делаю это не нарочно, просто это для меня все равно, что для тебя слышать или видеть. И, кстати, ты мне однажды приснился в эротическом сне.

— Что?!. - поперхнулся Драко. На кровати завозился Малькольм. Рон улыбнулся уголком рта.

— Я же сказал, не нужно кричать. Я серьезно. Я бы мог рассказать тебе этот сон, но, думаю, будет интересней, если я его тебе покажу.

— Ты это можешь? — удивился Драко.

— Ну да. Я же дух, тень. Мысли и сны — это все рядом. Но мне сначала нужно с тобой пообщаться подольше. Я не очень хорошо тебя знаю, Малфой, на самом деле.

— Отлично! — фыркнул Драко. — Не думаю, что ты что-то упустил!

— А я как раз так и думаю, — возразил Рон.

— Ты что-то добренький, Уизли.

— Ничего не поделаешь, — улыбнулся Рон. — Я же умер.

— Что, все умершие внезапно добреют?

— Или наоборот. Это зависит от души.

Драко покачал головой и вытянул еще одну сигарету из пачки.

— Так, значит, это правда — про ад, рай и прочую фигню?

— Да, — ответил Рон.

— А разве ты можешь все это рассказывать живым?

— Да, могу. Если я что-то не могу сказать, у меня это просто не получится.

— А как Он выглядит? — Драко указал сигаретой на потолок. Рон ненадолго задумался.

— Мне кажется, он похож на Дамблдора, — и, заметив, как вытянулось лицо Драко, призрак добавил: — Но, думаю, это субъективное восприятие.