Город грехов - Юрий Трещев

Ночь писатель и артист провели на террасе…

Посветлело.

— Кажется, погода меняется… — сказал писатель.

— У погоды характер женщины… — отозвался артист. — Что ты пишешь?..

— Дописываю все ту же книгу без начала и конца… — Писатель вскользь глянул на артиста. — Она напоминает мне хронику… у меня дядя был историком… он воспитывал меня и предоставил мне возможность заниматься историей… почти семь лет меня обучали полезному и непонятному… я не был компетентным историком, но сам я об этом, конечно, не знал…

— Ты написал что-нибудь?..

— Написал… я интересовался историей тирании… один известный поэт переложил мою историю в стихи и опубликовал… власти посчитали книгу вредной и губительной фантазией, хотя в ней не было ничего фантастического и чуждого истории… преследования властей сделали поэта известным… для женщин он стал богом, хотя прислуга, выносившая за ним горшок, так о нем не думала… к людям он выходил в льняной одежде… говорил, что лен не плодит вшей… жил он в доме, фасад которого украшали горгоны и химеры, плюющиеся огнем, от которого остались руины…

— Можно я полистаю… — артист полистал книгу. — Книга напоминает мне хронику… правда, иногда она превращается в сборник эротических новелл…

Писатель слушал артист и смотрел на город, который, казалось, пятился в море.

— Какая странная тишина… — сказал человек, спавший в кресле еврея.

— Полуденная тишина… благодать… кто бы еще унял мошкару и слепней… а вы кто?..

— Я?.. но зачем вы спрашиваете?..

— Не обращайте на него внимание… — заговорил артист. — Он писатель и имеет некоторые странности… есть у него и другие недостатки, о которых и говорить нехорошо… женщины его волнуют… у добродетели горький вкус, в то время как пороки таят в себе сладость наслаждения… вы женаты?..

— Нет, я холостяк… правда, в 13 лет я влюбился в свою сестру… одно время мы даже были любовниками… ее звали Лия… она была чуть старше меня, нежна телом и изящна, похожа на женщину, созданную для любовных утех, доступную всем… не раз она ловила на себе восхищенные взгляды мужчин… как-то я стал читать Лие свои стихи… склонность к поэзии была у меня всегда… стихи ввели ее в любовное заблуждение… утратив рассудок, она отдалась мне… когда все кончилось, девочка расплакалась… она была подавлена и нашла успокоение в келье женского монастыря, стала невестой бога… в монастыре она родила мальчика… ребенок появился не вовремя и не должным образом… его извлекли из бока матери… говорят, он не заплакал, а рассмеялся, что вызвало восторг и удивление… спустя какое-то время он уже болтал, что придется, но так как он родился преждевременно, то имел слабые ноги… с тех пор я ни разу не приподнимал покров женщины…

— Лия была вашей сестрой?..

— Вы ее знали?..

— Кто ее не знал?.. она была подругой жены судьи… любила ночь — начало всего и всему завершенье… ни стыда, ни страха не знала… обнажалась и танцы танцевала с обитателями потемок… могла быть и женщиной, и мужчиной… да… и что с ней случилось?..

— После родов Лия покинула монастырь, вышла замуж… ее муж был малоизвестным поэтом… из его стихов ничего не сохранилось… а философский трактат «О возвышенном» не был опубликован… впрочем, это излишняя подробность, не имеющая никаких последствий… всю жизнь он собирал и соединял слова в свое учение… и лишь немногим приоткрыл его суть… говорил, не дозволено нечистому, касаться чистого…

Возникла пауза.

— Моя жизнь была умеренной и простой… спал я на матраце, набитом не гагачьим пухом, а соломой… были у меня и счастливые дни, и праздники, которые предписывают плач… в один из таких дней я стал записывать историю Лии, потом сжег все записи, сказал, забудь, все это вздор, не думай, будто что-либо из этого произошло и случилось так, как об этом говорят, внимать молве бессмысленно… ночью я окружил себя музами и ангелами, которые относят на небо молитвы и просьбы людей, а оттуда приносят пророчества, и стал читать стихи мужа Лии… заснул я в слезах, и очнулся, услышав жуткий вопль… я приоткрыл дверь в комнату соседа, издавшую при этом тягостный и резкий звук… сосед корчился в агонии на полу… его мучили судороги… сломленный и обессиленный он затих… лицо у него было темное, волосы рыжие, завивающиеся на затылке, как у гиацинта… я узнал его… это был муж Лии… я опустился на колени… помню, руки у меня были, как будто связаны за спиной… я не мог даже прикоснуться к его телу… а меня заподозрили в причастности к его смерти… я вынужден был бежать… очнулся я ночью… луна убывала и вскоре совсем исчезла… воцарилась кромешная тьма… это было мое первое странствие… потом я странствовал на осле, проповедовал учение мужа Лии… пытался вселить в душу людей надежду… люди мне верили… правда, были у меня противники, и преследователи… они говорили, что я породил ужасное учение, бесчувственное и безбожное, которое как трясина засасывает людей…

Возникла пауза.

— Я давно искал встречи с вами… — заговорил прохожий после довольно продолжительного молчания. — Говорят, вы стали мифической личностью…

— Не знаю, когда я получил такую репутацию… — писатель рассмеялся и тут же помрачнел.

— Молва уверяла, что вы были на небе и занимали делами бога…

— Чего только люди не говорят… молва все переворачивает с ног на голову… говорят, что под влиянием присущей мне какой-то воли, я могу изменять себя и делать все вокруг подобным одно другому… и люди верят… верят, что я умею одушевлять слова и вмешиваться в дело Судьбы и Случая…

— Это вы предсказали городу гибель?..

— Предсказывать несчастья не трудно…

— Что вы пишите?..

— Все что-то пишут, и я пишу…

— Поэзия вновь снизошла до философии?..

— В том, что я пользуюсь стихами, нет ничего странного… я картавлю и заикаюсь… мне легче выражаться стихами… впрочем, обычно я пишу прозой, а потом перелагаю в стихи…

— И как вы объясняете зло?..

— Человек стал той силой, которая хочет блага, но творит зло… — сказал незнакомец в плаще и ушел, прежде чем кто-нибудь успел его остановить…

Вдруг потемнело. Неизвестно откуда появился этот гибельный мрак, густой как вода.

Дальше события развивались по логике кошмара, когда реальность утрачивает всякий смысл…

Нелепо всхлипнув, артист очнулся в кресле еврея. Он привстал, огляделся.

— Никого, но я видел их… — заговорил артист, обращаясь неизвестно к кому. — Жена судьи была безумно красива… ее красота отнимала дыхание… люди звали ее рыжей волчицей… прозвище относилось не к ее облику и телу, но к ее духовному складу, к ее нраву… нет, женщины не были тенями бесплотными… и существа, которые вились в воздухе вокруг них были не роем забытых воспоминаний, в которые в свое время и я превращусь… помню, я испытал страх, трепет и смирение, когда среди теней появился незнакомец в плаще… не знаю, кто он, этот странный человек, которого неясно к кому лучше отнести, к поэтам или к философам?.. он появился как будто из воздуха… по виду он был похож на ангела, из тех, которые осквернили себя близостью с земными женщинами, и не допущенные на небо, остались на земле… а кто я?.. ни ангел, ни человек между небом и землей… как и писатель, я стал мифической личностью и кажусь скорее умершим, чем живым… люди полагают, что я могу заглядывать в будущее… как будто я присвоил себе имя гения, расстраиваю умы, пугаю людей кошмарами, внушаю им все то, что влечет их к злу тайно или явно… и в том, что жена судьи, обольщенная моей игрой, красотой и изыском моих монологов, стала блудницей, есть моя вина… я любил ее… она была прекрасна сама по себе… от внешних прикрас ее красота только искажалась… одно время она была музой поэта, но по причине застенчивости он не говорил ей об этом… он искал корни зла, то, что найти невозможно, основываясь на предположениях и догадках… когда случилось несчастье с ее мужем, он был далеко… я рассуждал о том, что творится на небе, и о вещах, о которых не дано знать смертным… он искал благо на земле, пытался открыть путь земного спасения без бога… он так и не узнал, в чем корень зла… погряз в блужданиях, в тине пороков, потому что зло доступнее блага… у него не осталось ни стыда, ни целомудрия, ни веры… оценивая себя, он говорил, что ничего не знает, и мнил себя философом… он не боялся признать своего неведения… он не нашел мудрости в книгах и понял, что мудрость надо искать в другом месте, чтобы обрести надежду и победить соблазны желаний и смерть… смерть — это зло… во сне он и умер, когда исполнилось проклятие… я видел, как отверзлось чрево земли и породило Яму, в которой исчез город и все его жители… они расплатились смертью за свои преступления и обрели преисподнюю, укрылись для пыток и казней за медными дверями с железными засовами…