Туман войны - Алексей Колентьев

— Даже видя меня, ты ничего не добился, могучий царь. Не бойся, твоих тайн никто не узнает, я буду молчать… Но другие… Те, кого ты ищешь так давно всёравно близко, битвы не избежать…

— Где они, кадавр? Покажи мне где!

Голос царя лишь на какое-то мгновение выдал волнение и тревогу, кулак Бессмертного с силой опустился на стекло резервуара, раздался глухой стук, но Оракул остался на месте, динамики наполнились его срывающимся на визг криком:

— Всё скрыто… Человек с тусклыми глазами… Если не убьёшь его будешь жить ещё очень долго…

С последней фразой жидкость снова стала молочно-белой, утратив прозрачность. Динамики утихли, даже шороха помех расслышать никому не удавалось. Круто повернувшись, Митридат быстро зашагал к подъёмнику. В этот момент, он вёл интенсивный ментальный обмен с оставшимся на «Рейесе» дагонитом Варуной. Эскорт стремительно покинул пределы храмового комплекса и на предельной скорости устремился к аэродрому. Спустя еще полчаса, Митридат уже сидел в комнате для совещаний, на борту базового корабля. Такие помещения были на всех авианесущих кораблях класса «Рейес», чтобы царь, всегда передвигавшийся столь стремительно вслед за своими войсками, ни на мгновение не терял нитей управления государством. Вдоль стен выстроились консоли управления за которыми бессменно дежурило два десятка офицеров из числа отборных гвардейцев, а в центре зала было отделённое пространство, с огромной голографической сферой в центре и всего двумя креслами и одним терминалом. Там, обретался сам царь и его неизменный помощник и ни единого слова не выходило за пределы этого, скрытого туманной дымкой силового экрана, помещения в помещении. Вот и сейчас, Митридат просматривал изображения Оракула, одно за другим появляющиеся перед ним в голубоватой глубине голоэкрана, где теперь вместо глобальной карты мира, извивалось уродливое тело дельфийского Оракула.

— Что ты об этом думаешь, Варуна — Царь откинувшись в кресле. Внимательно всматривался в объёмный снимок существа. — В наших базах данных есть что-либо похожее?

— Да, мой господин. Капрал Кальвист заслуживает награды — Дагонит снова оскалил пасть в улыбке — он так натурально разыграл неконтролируемый гнев, стреляя по оскорбителю твоего величества, что датчики зашитые в его пули, смогли разместиться достаточно близко от вместилища Оракула. Данных предостаточно и мы с уверенностью смогли идентифицировать существо. Это кайт, пожалуй одно из самых хорошо сохранившихся искусственно выведенных существ аккадцев.

— Расскажи подробнее, я не встречал в записях по войнам Передела упоминаний о кайтах.

— Зато — Голос секретаря стал вкрадчивым — Ты смог на себе испытать последствия их службы Ашшурте. Именно такое существо отдавало приказ на использование той биологической заразы — «коричневой лепры», от которой…

— Замолчи! — Восклицание вырвалось помимо воли, подлокотники кресла смялись под механическими пальцами царя.

Митридат отвернулся, воспоминания о гибнущих от упавшей с неба медленной смерти, сходящих с ума людях сдирающих с себя гниющие лоскуты плоти, снова встали у него в памяти, словно всё произошло только вчера. Варуна совсем тихим голосом продолжил:

— Прости, повелитель, но в забытьи нет пользы: деяния врага следует помнить.

Митридат кивнул, воспоминания снова ушли в глубину памяти, вернулась сосредоточенность и спокойствие. Уже без сердца он спросил дагонита:

— Эта тварь знает, где укрылся противник аккадского царя?

— Не знаю. Но вряд ли: кайты — органические боевые вычислители. Их задачей было провидеть действия врага и принять превентивные меры к отражению атаки наиболее эффективным способом. Они сильные псионики и могут в некоторой степени предвидеть будущее. Но те, что отдавали приказ на бомбардировку Эвксина, были накрыты веерным обстрелом Врага вместе с остальными силами вторжения. Враг применил неизвестный вид оружия и почти полумиллионная группировка аккадцев просто испарилась: только серый пепел и больше ничего. Может быть в хранилищах жрецов есть что-то, способное пролить свет на те события. Сам знаешь, повелитель, они до сих пор хранят «глобусы» аккадцев, считая их военные отчёты и рапорты мистическими текстами.

— Согласись, что без ключа, их коды так и выглядят. Таинственные письмена, а когда защитная программа требует код авторизации, на аккадском…

Дагонит зашёлся в приступе злорадного смеха и перешёл от консоли в зал, где один из дежурных офицеров связи подал личному секретарю царя, маленькую горошину «глобуса». Теперь, все данные по открытому существу будут отданы для обработки собственному, построенному по чертежам и с помощью синтетов, вычислителю. Митридат назвал его Тень Ареса, новый вычислитель был способен потягаться по мощи с Минотавром, но вот справится ли он с возложенной на него функцией, это ещё предстоит выяснить. Мысленно вызвав капитана базового корабля, он приказал взять курс на Понт, сейчас царь хотел быстрее оказаться дома.

Земля. Республика Колумбия, мобильный центр управления оперативной группы АНБ «Коготь». Заброшенный храм Солнца. 24 февраля 1990 г. 22.15 по местному времени. Капитан Шон Эндерс

Для радости, впрочем как и для паники не было никаких оснований: «Небула» показала сносные, для первого полевого испытания результаты. А если учесть, то невероятное количество роковых случайностей которые имели место — лучшего и желать было нельзя. Тэлли уже пыжился перед вашингтонскими «шишками», туманно намекая сенаторам, что данный результат это далеко не предел. Но полностью запудрить мозги начальству у полковника не получилось. Среди профанов, получивших свои кресла в результате многолетних интриг и сложных разменов политических фигур, в комиссии по вооружению оказался тот, кого отредактированный отчёт о ходе испытаний прототипа не впечатлил. Так уж вышло, что отчёт попал на стол заместителя комитета по обороне, сенатора Николаса Барнета. Тощий, словно щепка, сенатор более всего подходил под выражение «заноза в заднице». Ветеран корейской войны, во время которой, он собственноручно уничтожил десятков пять северокорейских солдат, когда встав к пулемёту, он практически в одиночку отбил несколько атак на позиции своего взвода. Получив пулю в ногу и серебряную звезду на грудь, молодой лейтенант вернулся в Штаты и там удачно женился на дочери техасского нефтепромышленника Смайта. Не испытывая склонности к бизнесу, ветеран написал и издал книгу мемуаров в которой живописал свои подвиги и сделал пару серьёзных заявлений, как начинающий политик. А дальше, были выборы сначала в губернаторы самого своенравного среди прочих лоскутков американского государства — штата Техас, а потом и кресло сенатора. Справедливости ради, нужно сказать, что Барнет почти никогда не вёл грязной игры, бескомпромиссно продавливая интересы тех людей, которые так или иначе не раздели его крайне реакционные взгляды. Это не означало, что он не использовал компромат, когда таковой позволял убрать с дороги очередного оппонента или молча пожать руку представителю какой-нибудь крупной корпорации, когда последний недвусмысленно намекал Барнету, что совсем неплохо будет пролоббировать тот или иной законопроект. Просто, сенатор всегда с обескураживающей прямотой отвечал на нападки «шакалов пера», постоянно пытавшихся припереть непотопляемого ковбоя к стенке. Коронной фразой Барнета стало выражение тут же подхваченное его сторонниками: «Американский народ, заслуживает право на лучшую долю. А я сделаю всё, чтобы наш кусок вишнёвого пирога, был самым большим и вкусным, чего бы это ни стоило остальному миру, мне плевать!» Основной же чертой характера, помимо редкой занудливости и упрямства, была паранойя: сенатор везде и всюду подозревал подвох, обман, на худой конец — предательство. Как ни странно, но на этот раз чутьё Барнета не обмануло и он лично решил прибыть на борт «Энтерпрайза», чтобы поймать Тэлли на горячем, так сказать. По крайней мере, именно это он старался показать всем, кто не входил в число посвящённых в истинную подоплёку своего визита к берегам Колумбии. На самом же деле, толчком к столь живому интересу именно к данному проекту Минобороны, послужила встреча с одним из главных спонсоров всех предвыборных компаний сенатора — Робертом Мак-Кинли. Этот преклонных лет денежный туз, лишь десять лет назад допустил сенатора до личной встречи, до этого общаясь с ним сначала через длинную цепочку посредников, потом, пришёл черёд адвокатов и личного помощника — Ангуса Миггса. И лишь в декабре 81-го, Николас Барнет, был приглашён на закрытую встречу, которую Мак-Кинли организовал в своём частном поместье в Вермонте. Трёхэтажный особняк главы корпорации «Global World Research Inc.», посетило ещё семеро дорого одетых господ и одна, довольно молодая дама в строгом деловом костюме, чей акцент говорил о том, что женщина родом из ЮАР. А точнее, из одного влиятельного семейства с английскими корнями, сделавшего себе имя и состояние на поприще торговли оружием. Когда с вежливостями было покончено и все переместились из столовой в библиотеку, где в окружении сотен старинных томов, располагавшихся на уходящих под потолок полках, стоял овальный стол с десятком кресел с высокими резными спинками и вычурными подлокотниками в виде голов химер. Сенатора не пригласили за стол, его отвели к стоящему в десяти метрах поодаль табурету и усадив вежливо попросили подождать. Барнет был влиятельным человеком и далеко не трусом по натуре, но в этом месте витали эманации настоящей Власти. Не той, что творит судьбы одного государства, а той, по чьей воле можно заново перекроить политическую карту мира. Николас понял, что это тот самый шанс вознестись так высоко, что даже президент с его овальным кабинетом и кучкой олигархов мелкого пошиба, будет записываться к нему на приём за год вперёд. А падение с такой высоты будет однозначно смертельным.