Прибалтика. Почему они не любят Бронзового солдата? - Юрий Емельянов

Изложенные 2 июня 1939 года в ноте Советского правительства предложения о подписании военной конвенции трех стран и об их гарантиях странам Прибалтики были отклонены правительством Англии.

Правда, Франция стала склоняться к участию в отпоре Германии в случае ее агрессии против прибалтийских стран. Однако и новые предложения западных держав содержали лазейку, позволявшую им отказаться от гарантий странам Прибалтики.

После же заключения договоров о ненападении между Германией, с одной стороны, и Латвией и Эстонией — с другой, латвийский посланник в Лондоне Заринь передал Галифаксу 12 июня 1939 года заявление о том, что политика нейтралитета делает для Латвии невозможным принятие гарантий. В заявлении же эстонского правительства говорилось, что оно «рассматривает русское предложение как недружелюбный акт, направленный против нейтралитета Эстонии». По поручению своего правительства посланник Эстонии в Москве Рей заявил британскому послу в СССР Сиидсу, что советское предложение «заставило бы нас воевать до последнего солдата на стороне Германии».

Ссылаясь на эти заявления, западные державы отказывались принять меры против вторжения Германии в прибалтийские страны. 15 июня Великобритания и Франция вновь отклонили предложение СССР о гарантиях и предложили лишь начать консультации в случае угрозы независимости Латвии, Эстонии, Финляндии, Голландии и Швейцарии.

В эти дни Англия не выразила возражений против договоров Германии с Эстонией и Латвией. Выступая на заседании комиссии Государственной думы, министр иностранных дел Эстонии Сельтер заявил, что «Англия в принципе согласна с заключением германо-эстонского пакта». В английской печати появились сообщения, что перед заключением договора с Германией на президента Эстонии Пятса «было оказано сильное давление, чтобы он не отказался от германских предложений. Это давление, по-видимому, исходило — пусть это не покажется странным — из кругов, связанных с британским ведомством иностранных дел».

Латвийский посол в Италии А. Спекке писал 17 июня в Ригу: «Из источников, стоящих близко к английским кругам, слышно, что позиция Латвии в отношении заключения договора с Германией нашла в большей части решающих английских кругов понимание и признание». В значительной степени такая позиция объяснялась желанием Лондона направить агрессию Германии к советским границам.

Латвийский посланник в Брюсселе сообщал китайскому послу в Бельгии Дзинь Таю в июне 1939 года: «Оставляя прибалтийские государства вне гарантий, Германии указывают путь к границам Советского Союза… Если определенные границы оставляют негарантированными, то из этого ясно, что… Чемберлен желает, чтобы Германия все же оказалась в конце концов в состоянии конфликта с Советским Союзом, что является давнишним планом Чемберлена».

Очевидно, что в Лондоне и Париже прекрасно понимали, что угроза для Запада будет устранена или, во всяком случае, отсрочена в случае затяжной войны на Востоке. Как утверждал посол Германии в Лондоне Дирксен, для того, чтобы обеспечить участие СССР в активных военных действиях против Германии, Англия даже была готова «уступить» СССР Прибалтику, которую до этого с такой же легкостью «отдавала» Германии.

Лицемерная политика Запада, проявившаяся, с одной стороны, в срыве реальных соглашений по отпору германской агрессии, а с другой стороны, в начале тайных переговоров с Германией, имевших целью достижение нового «Мюнхена», была обусловлена желанием развязать советско-германскую войну.

16 июня СССР вновь потребовал распространения гарантий на Прибалтику. 22 июня Франция предложила Англии включить прибалтийские республики в список стран, на которые должны были распространяться гарантии, а 28 июня повторила свои предложения. Поэтому 1 июля в своем совместном послании Советскому правительству оба западных государства выражали готовность распространить гарантии на Прибалтику. Однако вопрос о так называемой косвенной агрессии, подобно той, что осуществил Гитлер в отношении Чехии 15 марта 1939 года, был обойден.

3 июля 1939 года Советское правительство в своей ноте западным державам настаивало на том, чтобы все участники договора выступили против Германии и в случае косвенной агрессии против трех прибалтийских государств. Однако это предложение было проигнорировано. 24 июля латвийский посланник в Лондоне Заринь сообщал в Ригу, что Чемберлен «не стремится форсировать заключение договора» о взаимной помощи с СССР.

Вновь и вновь советская дипломатия требовала от Запада распространения гарантий на прибалтийские страны в случае косвенной агрессии Германии. Снова и снова эти требования отвергались.

В ходе начавшихся в августе 1939 года англо-франко-советских переговоров Советское правительство делало все от него зависящее, чтобы добиться создания действенной системы коллективной безопасности. В ходе московских переговоров Советское правительство заявило, что считает необходимым, чтобы в случае войны сильные английские и французские военно-морские эскадры вошли в Балтийское море, а Англия и Франция договорились с прибалтийскими странами о временном размещении англо-французского флота на Аландских островах, в Моонзундском архипелаге, в портах Ханко, Пярну, Хаапсалу и Лиепая «в целях охраны нейтралитета этих стран от нападения со стороны Германии». СССР предлагал, чтобы советский Балтийский флот действовал совместно с флотами западных союзников. Эти предложения Запад отверг.

Переход в 1938–1939 годах гитлеровской Германии к захватам целых стран и отдельных земель требовал принятия действенных мер для обуздания агрессора. Между тем западные державы и государства-лимитрофы продолжали срывать попытки СССР создать надежный фронт против гитлеровской агрессии. При этом Лондон прямо подталкивал Латвию и Эстонию к капитуляции перед Гитлером

Глава 6

Советско-Германский договор о ненападении

Политика западных держав делала практически невозможным действенное англо-франко-советское сотрудничество против Гитлера. Пока Запад обменивался нотами с СССР, а представители Великобритании и Франции далеко не на самом высоком уровне и с сомнительными полномочиями не спеша ехали на конференцию в Москву, активизировались тайные англо-германские переговоры, которые осуществлялись Вольтатом, видным специалистом Третьего рейха по экономическим вопросам и советником Германа Геринга, с одной стороны, и английским министром внешней торговли Хадсоном и доверенным лицом Чемберлена Вильсоном — с другой. Как отмечалось в «Истории Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.», «в этих переговорах предусматривалось полюбовное разграничение «жизненных пространств» между Англией и Германией, то есть раздел мира между ними; развивались планы захвата новых и эксплуатации существующих мировых рынков, включая «рынки» России и Китая; подготавливался англо-германский договор о взаимном ненападении, который должен был включить отказ Англии от ее обязательств в отношении Польши; шла речь о предоставлении Германии английской экономической и финансовой помощи, в том числе очень крупного займа».

В своих воспоминаниях германский посол в Англии Дирксен писал, что Хадсон заявлял на переговорах с Вольтатом о возможности совместных действий Германии и Англии в Китае, России и Британской империи. Хадсон подчеркивал, что в России особенно важна «всеобъемлющая дополнительная экономическая деятельность Германии».

Эту внешнеполитическую линию консервативного кабинета поддерживали и руководители оппозиционной лейбористской партии. Во время своего визита в германское посольство в Лондоне видный деятель лейбористов Чарльз Роден Бакстон заявил, что «Англия будет согласна уважать германские интересы в Восточной и Юго-Восточной Европе, откажется от своих гарантий некоторым странам, воздействует на Францию с целью разрыва ею договора о взаимной помощи с СССР и прекратит переговоры с Советским Союзом». Свои предложения Бакстон затем изложил в письменном виде для Рейхсминистерства иностранных дел во время своей поездки в Германию. В них говорилось о том, что Англия готова «признать Восточную Европу естественным жизненным пространством Германии» и выдать Польшу нацистам.

С 7 августа в переговоры с Хадсоном и Вильсоном включился Герман Геринг, второе лицо в гитлеровской иерархии. Составлялись планы для прибытия «наци № 2» в Лондон для подписания соглашения между Германией и Великобританией.

Одновременно шли переговоры Запада с руководством рейха и по другим каналам. 10 августа в Берхгесгадене прошла тайная встреча между Гитлером и комиссаром Лиги Наций в Данциге Буркхартом. Заявив, что он готов пойти на всеобщую войну из-за Данцига и польского коридора, Гитлер в то же время подчеркивал, что он ничего не требует «от Запада ни сейчас, ни в будущем». Он подчеркивал, что ему «нужна свобода рук на Востоке… Германия нуждается в зерне и лесе. Для получения зерна мне нужна территория на Востоке, для леса — колония, только одна колония. Все остальное ерунда… Все, что я предпринимаю, направлено против России… Мне нужна Украина, чтобы нас не могли морить голодом, как в прошлую войну». Эти заявления Гитлер делал через неделю после того, как министр иностранных дел заверял советского поверенного в делах в благожелательном расположении Германии к России.