Принцесса Севера - Лана Ежова

«Уверен, Грэм? Мне казалось его единственная возлюбленная – власть. И Константин страшный ревнивец, одержимый желанием удержать ее любой ценой».

«Мой наставник – телохранитель покойной императрицы. С его рассказов, Константин едва не умер, тоскуя за женой».

«Никогда бы не подумала…»

«Интересно, что имя Константин в переводе с одного из древних языков означает постоянство».

От дальнейшего обсуждения императора нас отвлекло появление принцессы Отемис. Моя наблюдательница от храма Судьбы стояла в одиночестве возле вазона с вечноцветущей желтой лилией. В руках жрицы сверкал гранями хрустальный бокал, его ножку она поглаживала указательным пальцем. Один мимолетный взгляд из-под густых ресниц сказал о многом. Убедившись, что я готова к зрительному контакту, Отемис на языке жестов передала сообщение. Прикоснулась большим пальцем к длинной изумрудной серьге – неприятности. Изящный пальчик поправил кокетливый локон – нужно немедленно поговорить.

Запретив фрейлинам и сатурийцам следовать за собой, я с улыбкой направилась к жене кузена.

– Ваше Императорское Высочество, какая честь, – поклонилась Отемис. – Чем могу послужить высокой родственнице?

Все правильно: скрытность, скрытность и еще раз скрытность. Хоть на первый взгляд кажется, что нас игнорируют.

– Дорогая сестра, вместо услуги мне нужен от вас совета.

– Вы можете рассчитывать на меня, Ваше Высочество, – потупив взор, Отемис нервно постучал пальчиком по ножке бокала – меня раскрыли, нужно спасаться.

– У вас, сестра, потрясающий вкус в подборе украшений. Собираюсь приобрести несколько новых комплектов, какого ювелира посоветуете, Отемис?

– Вы не поверите, но между моим мужем и послом Аг-Грассы совсем недавно состоялся спор: где ювелиры лучше? В Семиграде или Грассе?

– Как? – изумление сдержать трудно. – Как могут мужчины разбираться в таких вещах? Как могло такое случиться?

– Припоминаю, что шесть лет назад в Грассе, действительно, был великолепный ювелир, специализировавшийся на черных бриллиантах, – принцесса Отемис недовольно поджала губы. – Ну а с недавних пор слава держится за мастерами Семиграда.

– Мне нравятся черные бриллианты, они большая редкость, – улыбнулась я. – Вы не знаете, тот мастер все еще в столице Аг-Грассы?

– Не думаю, Ваше Высочество, шесть лет назад находясь там проездом, я сделала заказ мастеру. Это была его последняя работа, он не смог мне отказать, хотя спешно готовился к переезду на север Боррикана.

– Жаль, Отемис.

– А мне как жаль, принцесса! – вздохнула жена Артура, поднесла бокал к губам и, не сделав глотка, добавила: – Кстати, я бы тоже не отказалась от путешествия в Боррикан, сейчас там отличная погода. Вам, Ваше Высочество, тоже не помешало бы отправиться в путешествие.

– О да, оно мне предстоит, длинной в четыре года.

– Простите, принцесса, – Отемис бросила быстрый взгляд мне за спину. – Я обещала рассказать дочери сказку, она ждеть, хоть и должна давно спать.

Жрица поклонилась и оставила меня в одиночестве.

«Просветишь?»

«Ты не смог сломать шифр, – от всего сердца обрадовалась я. – Отемис предупредила, что Артур и агграсский посол нас раскрыли. Причина кроется в моем пребывание в Грассе шесть лет назад. О том, что она там также была, я не знала, наверное, храм послал ее на замену, в случае моего провала. Герцог Доминни раскрыл ее еще тогда, а муж – в недавнем времени, и страшно зол. Отемис собирается бежать и советует делать ноги и мне».

«И ты последуешь ее совету?»

«С удовольствием, но как?»

Наш маленький диалог пришлось прервать, принц Артур решил почтить меня своим вниманием.

– Случайно не моя любимая жена заставила хмурить ваше чело, принцесса? – любезно осведомился принц. В руках у временного родича два бокала с белым вином. – О чем призадумалась, сестренка?

– Ни о чем таком, что может заинтересовать Ваше Высочество.

– Кто знает? Может, ошибаешься? И все твои мысли и тайны представляют для меня особый интерес? Например, почему Звездный венец признал тебя хозяйкой?

Принц, невесело улыбаясь, протянул бокал – я потянулась за вином, но прежде, чем сделать глоток, поинтересовалась:

– Яд? Или просто плюнул?

Артур ошарашено посмотрел в мои серьезные глаза, потом перевел взгляд на Звездный венец в волосах.

– С твоей защитой только хороший яд портить, – пожал плечами давний враг. – Как тебе удалось обмануть Венец? Или тебе помогли? Ладно, и так ясно, что без вмешательства Эвгуста не обошлось. Счет в твою пользу, сестренка. Но знай, в следующей игре я так просто не отдам победу.

Мне хотелось сказать, что я отнюдь не играю. Я живу. И если в случае проигрыша он теряет сомнительную честь быть регентом, то я – жизнь. Но принц не поверит, так зачем пытаться объяснить? Разве он может понять, что кто-то согласится подменить принцессу не ради денег, временных почестей и славы, а из-за того, что страшно? Нет, Артуру не понять.

«Ты так и не рассказала, почему согласилась стать двойником принцессы Севера», – мягко напомнил Грэм.

«Прости, не сейчас. У нас полно времени для раскрытия тайн».

Прошлое отозвалось тягучей болью внутри. Настроение бала резко отличалось от моего. Веселая музыка, беззаботный смех, яркий свет и блеск драгоценностей раздражали. Хотелось оставить беспечных гостей, удалиться в свои апартаменты и тихонько заскулить. Заскулить то ли от обиды на прошлое, то ли от облегчения, что снова осталась жива… Пора лечить нервы травкой, вот окажусь в своих покоях – сразу заварю огромную чашку успокаивающего чая…

Живое воплощение высокомерия, окутанный пряным облаком духов, император Константин соизволил приблизиться ко мне и покровительственно улыбнуться.

– Наша прекрасная дочь, я сегодня горжусь вами, как никогда ранее, – произнес император, растягивая губы в фальшивой улыбке. – Конечно, у меня не было сомнений в том, что дитя Лелии достойно взойти на трон. Но ведь всегда приятно, когда и другие видят подтверждение твоей веры?

Император протянул согнутую в локте руку, я опустила ладонь на серо-серебристый камзол. Когда мы оказались в центре Изумрудного зала, музыканты заиграли пронзительно грустную мелодию, величественную в своей скорби. Музыку, звучащую, когда прощаешься с дорогими людьми, отправляя их в путь за Последнюю Грань, когда заканчивается один этап, и впереди маячит неизвестность. Песнь Прощания и Перемен, она появилась в те времена, когда Межграничье сотрясала самая длинная война в истории – Вторая война пепла.

«Папочка» уверенно вел меня в танце. На лице застыла нежная улыбка. Но я-то знаю, как ему нелегко. Он ненавидит хэмеллов и меня заодно. Несколько десятков лет назад императрица подписала мирный договор с расой меняющих лик, но ее муж расторгнул его сразу после ее смерти. Я не знаю, за что он не любит хэмеллов, меня он возненавидел в первые же мгновения знакомства.