Княжна (СИ) - Свидерская Маргарита Игоревна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«А инструкция по применению?»
– Ты скажи, что тебе нужно, и все будет!
«Надеюсь, мне не нужно будет кого-нибудь прирезать»
Очень хотелось провалиться сквозь землю. Наверное, именно так могли засыпаться разведчики. Но она не разведчик и не шпион. С каждым словом Лесны в голове сильнее начинали бить молоточки.
– Я всего лишь хотела помочь, Лесна. Завтра я приступлю к своим обязанностям.
– Хорошо, Ольха. Ты идешь в гридницу?
– Нет. Пока нет, я хочу… Мне нужно побыть одной… Пообщаться… с богами, – слова не слетали с губ. Особенно последние вызывали бурю внутреннего протеста – своей лживостью. Ей необходимо было побыть одной. Лучшее место – стена. Там можно найти одиночество и постараться перетрусить все знания и найти выход.
«Как мне быть? Я не имею никакого понятия в колдовстве. Да я даже девчонкой не гадала ни разу! И актриса из меня никакая. Ха! Берегиня! Ни одной молитвы, или как их там называют? Не суть! Я ничего не знаю! Кроме «Отче наш». Только не поможет. Никто не поможет. Значит, спасать меня некому, кроме меня самой. Отказаться не смогу. Начнем.
Есть одна большая проблема. Я разложу ее на несколько. Первая – внешнее изображение действия: как волхвы машут руками – видела. Задумчивый вид – изображу, это как на экзамене. Сильно руками махать не нужно. Господи! Какая чушь! Как же мне не стыдно! Все эти люди верят в мою молитву, они надеются на меня, а я… Придумываю, как их надурить!»
Ольге хотелось плакать. Не выдержала, и покатилась одна за другой слезинки. Руками вцепилась в бревно, и тоскливо смотрела в сторону угров.
«Соберись, Северова! Там тоже люди, им хуже, чем тебе! Эх… Была бы тут моя бабулечка, погладила бы меня по голове, утешила, посоветовала бы… Ох-хо-хо… Да что ж такое! Ничего путного в голову не идет!» – Ольга зло утирала слезы, но они не прекращались. Жалко было себя – нет сил.
– Кто тебя обидел, Ольха? Столько времени стоишь и плачешь?
«Тебя только не хватало!»
– Никто.
– Лесна сказала, что ты собралась говорить с богами и просить их о помощи, это так? – Игорь стоял рядом, голову повернул в сторону двора крепости, – Что приготовить для капища?
«Да откуда ж мне знать?!» – Ольга отвернулась от стены и стала рассматривать ровную площадку.
– Костер нужен, – вспомнила о празднике Коляды Ольга.
– Будет готов, скажи когда.
– Сегодня, когда все спать будут.
– Хочешь одна быть?
– Я никогда не совершала этих таинств, посторонние будут мне мешать, могу сделать что-то не так, потом осудят.
– Вот как? Дира должна была тебя обучить.
– Не успела видать.
«Сказать ему, что мне страшно? Что я не верю во всю эту дребедень?!. Нет, нельзя»
– Не бойся, Ольха. Я помню, как Ольх говорил, когда-то давно – не важно, кто вокруг, безразлично, что ты положишь в дар богам. Главное – сердце открыть и позвать. О добром просить и верить в то, что будешь говорить.
«Вот именно! Верить в то, что будешь говорить! А я не знаю, что говорить! Как я могу еще и верить?!»
– Прости, что побеспокоил, пойду, распоряжусь о костре, – и Игорь ушел.
«Ничего себе. «Прости», без обнимашек и шуток»
Ольга стояла, пока зубы не начали стучать от холода. Спустилась, подошла к капищу, где на месте кострища уже высилась груда хвороста и дров. По краям площадки и рядом с деревянными истуканами горели факелы. Белый камень – жертвенник перед идолами поблескивал непонятными вкраплениями. Ольга медленно обошла площадку по кругу, хотела уже поджечь, но вспомнила о «сюрпризе» от Диры.
С задумчивым видом вошла в гридницу и прошла за печь. Вытащила мешок из-под лавки. Лесна с девушками встали и вышли в общий зал. Там было тихо. Никто не веселился, разговоры вели шепотом.
Ольга развязала веревочку и вытряхнула содержимое. Мягкой кучкой вылетела белая шерстяная рубашка, точно такая же была на Дире при праздновании Коляды. Несколько ожерелий, разной длины и бляшками символами. Лента голубая, расшитая богато и тоже непонятными для нее знаками. Нависочники длинные, жемчугом украшенные. Несколько серебряных браслетов и колец. Самым объемным была шкура волка, сшитая длинным жилетом. Почему волка?! Ребус.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Девушка решила не ждать. Перед экзаменом и смертью не надышаться. Тем более, когда не знаешь что делать. Переоделась. Мягкая ткань рубашки приятно прилегла к телу. Присела. Все же хотелось еще подумать. Смятение улеглось. Когда в голове опустело от роя мыслей и предположений, она встала и пошла к выходу.
Там стояли поляницы, у каждой из девушек были сосуды в руках. Они поклонились Ольге – все одеты в белоснежные рубашки и в волчьи жилеты. Волосы распущены, на головах высокие двурогие шапки – знак богини-матери Макоши. Лица сосредоточенные, красивые, глаз не оторвать.
Лесна держала расписанную чашу, в ней плескалось молоко.
«Молоко. Мед. Зерно. Вино. Рушник… Меч» – неизвестно откуда всплыло знание, каким должно быть преподношение, о котором Ольга не позаботилась.
– Дозволь быть рядом, берегиня, – поклонилась Лесна и подала Ольге меч. Пальцы дрогнули, коснувшись холодного металла, но девушка приняла его.
«Я – не берегиня! Я лгу вам!» – захотелось крикнуть Ольге, но губы произнесли другое:
– Спасибо, подруги, дозволяю, – ответила Ольга и поклонилась. Почему? Совершила это не думая, не зная так ли нужно, но ощутив странную волну теплой, живой энергии от поляниц, которая обволокла ее, не могла сказать иначе. Ее охватило спокойствие, сравнимое с покорностью, но не той, когда человек покоряется участи. Здесь было иное – осознание веры в нее, не Ольгу, а именно Ольху – в ком кровь древнего рода-защитника. Но, все еще отрицая суть происходящего, ведь она – чужая здесь, обреталось желание сделать, как просят, ведь верят в нее, а она не может отказать.
Не хочет. Ее выбрали.
«… ты ни разу не сделала то, что должна делать и, что не можем делать мы…» – слова Лесны напомнили, подтверждая правильность робкого решения. Заставили сделать первые шаги к неизвестному.
Первыми вышли две девушки, в их руках был мед и зерно, далее шагнула Ольга с мечом. Все это для действующих лиц имело свой сакральный смысл, и он Ольге казался правильным, не требующим пояснений. Она не знала смысла действия, но воспринимала отрешенно, как правильное, как будто кто-то руководил ею, а она дала на то согласие.
Ночного холода не чувствовалось.
Огонь на капище взлетел, обдав жаром лицо, мгновенно осветив все капище и образовав круг, отгородив от тьмы стен, города, суеты.
Исчезло все. Остался только не костер, а столб огня, и звуки: то вихрь искр взлетал с воем, подобным волчьему зову, то звучал тонким посвистом одинокой свирели пастуха. Пропавшую реальность сменило волшебство, таинство свершавшегося чуда. И вновь Ольга ощутила легкое прикосновение играющего ветерка.
– Здравствуй, друг мой, ласковый и озорной ветерок! – Ольга обрадовалась прикосновению, не рассердилась, когда коса растрепалась, и волосы взвились подобно змеям вверх, догоняя языки пламени, и упали, укрыв плащом. Не было страха перед очистительным огнем и тем, что она делает.
Обойдя по кругу вокруг костра, протягивая руки с дарами прямо в пламя, девушки поставили дары на жертвенник, предварительно расстелив рушник. Тихо запела Лесна, стройный хор девичьих звонких и чистых голосов взлетел к небу. Слился с невидимой свирелью, создав гармонию, отозвавшись в душе.
В какой-то миг Ольга поняла, что вот оно время, когда нужно обратиться к богам, передать просьбы, заступиться за всех… даже тех, кто еще на правом берегу Славутича. Они ведь тоже просят помощи, они тоже ищут покой…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Сколько продолжалось волхование, как она просила, что слышала в ответ, да и были ли те ответы, Ольга не помнила.
Глава 28
Странно, но после обряда Ольге стало легче. Словно она закрыла дверь в прошлое, сделала выбор и ступила в новую жизнь. Легче стало общаться с поляницами. На нее перестали коситься дружинники. Волхвовать не страшно, о других просить легко.
