Тайна церковной мыши - Анна Васильевна Дубчак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он пришел в себя, когда автомобиль, на котором он ехал, остановился в тихом переулке позади старого Арбата.
Навигатор помог ему добраться до нужного места, да так, что словно бы сам вел машину, пока его хозяин предавался своим фантазиям.
Александр вышел, осмотрелся и понял, что находится в Проточном переулке между Новинским бульваром и Смоленской набережной. И вот здесь, в этом старинном жилом доме, где цены на квартиры просто зашкаливают, живет, получается, бывшая жена Евгения Табачникова, Тамара. В вечернее время этот переулок выглядел особенно уютным, и казалось, что за начавшими зажигаться окнами проживают не современные буржуа, а какие-нибудь известные профессоры, архитекторы, актеры, ученые… Такая здесь была атмосфера. Что ж, этой девушке крупно повезло, если она, расставшись с мужем-водителем и живя где-то в скромной квартирке, перебралась в такое престижное и дорогое место. За кого она там вышла замуж? За одноклассника, кажется. Журавлев достал свой блокнот, куда все записывал, и прочел фамилию, которую ему продиктовал его помощник Георгий.
Итак. Максим Сергеевич Яковлев. Предприниматель. Ему всего-то тридцать семь, а как многого добился. И человек, судя по всему, хороший, раз женился на женщине с ребенком.
Он позвонил по телефону, ему ответили не сразу.
– Тамара? Это я вам звонил, следователь Журавлев.
– Да-да, проходите, пожалуйста, я вам сейчас открою.
Массивная входная дверь щелкнула, и он вошел в прохладный сумрак подъезда. Яковлевы жили на третьем этаже. Он поднялся, позвонил. Послышались шаги, дверь отворилась, и он увидел необыкновенной красоты молодую девушку с огромными зелеными глазами и светлыми, словно льняными, волосами. Вот теперь, подумал он, все ясно. Да такую красотку взяли бы и с шестью детьми. Промелькнула мысль: ей бы в кино сниматься, да в Голливуде, а она теперь принадлежит мужу-бизнесмену, который вряд ли ее куда-нибудь отпустит.
– Проходите, пожалуйста. – Она жестом пригласила его войти в огромную, со сверкающими полами и стенами, увешанными картинами, гостиную.
– Как у вас здесь красиво! Прямо как в музее!
– Да, это все заслуга моего мужа, Макса. Вы же следователь и знаете, что я здесь живу не так давно. Вот как разошлась с Женей, так и переехала сюда.
– Вы живете с Яковлевым в гражданском браке, так? – Хоть и не хотелось ему напоминать женщине о том, что она здесь на птичьих правах, но он вынужден был сделать это. Он ведет серьезное расследование, и здесь каждая деталь может быть важной.
– Да. Так. Макс сто раз уже делал мне предложение, но я что-то не решаюсь. Понимаете, у него бизнес, а это всегда опасно. В свое время, в девяностые, моего отца сильно покалечили, он тоже был бизнесменом… Вот у меня страхи и сохранились. Как сейчас помню, я вернулась из школы, а мой отец лежит на кровати весь в крови, рядом врачи, пахнет кровью, лекарствами…
– Вы можете назвать причину вашего развода с гражданином Табачниковым?
Тамара сидела на стуле, обитом полосатым золотистым шелком, как что-то случайное, инородное, занесенное в эту гостиную со старинной мебелью и картинами из другого измерения – в широких белых спортивных штанах и блузке ярко-салатового цвета. Чудесная девушка, и никогда не подумаешь, что у нее за плечами брак, ребенок. Совсем девчонка.
– Да его вечно не было дома, – вздохнула Тамара, поправляя свои льняные волосы и облизывая розовым язычком пухлые губки. – Он жил в той семье. Нет, я понимаю, это работа, и он обязан был постоянно быть рядом со своим хозяином. Ну он и был. Он и ел там, и спал. Иногда не появлялся дома по три-четыре дня. Кому такое понравится? Дочка его почти не видела. Ну вот я и не выдержала. Макс всегда был рядом, звонил мне часто, иногда приглашал погулять, выпить с ним кофе где-нибудь в кафе, а однажды мы с ним даже слетали в Крым… Он был влюблен в меня еще со школы. Звал меня замуж, умолял развестись с Женькой. Ну а потом нанял детектива, и тот предоставил ему весь компромат на моего Табачникова – у него была связь с Ириной, племянницей Кречетова. Я ожидала чего-то подобного, потому что с водителями богатых людей всегда так… Вечно они становятся любовниками хозяйских дочек или племянниц, вот как в этот раз. И знаете, что самое удивительное, я его совершенно к ней не ревновала. Думаю, я все-таки не любила его. Словом, мы с Женей поговорили, и он меня с Анютой отпустил. У нас даже скандалов не было. Я же тоже изменила ему. Короче, теперь я здесь, жду ребенка от Макса. И абсолютно счастлива. Думаю, что в самом ближайшем времени мы, конечно, распишемся. Макс хочет свадьбу, в каком-нибудь старинном замке, с каретой…
Она вдруг подняла на него свои глаза, помедлила с минуту, затем прямо спросила:
– Вы же его подозреваете, да? Думаете, мой Женька мог прибить Ирину, чтобы заполучить у нее брошь? Вы же за этим и пришли, чтобы поговорить об этом. Но вы просто не знали Ирину. Мне искренне жаль, что она погибла. Но она была такая дурочка, вы даже представить себе не можете! Она бы эту брошь просто подарила Жене, если бы он этого захотел. Она была добрая и совершенно не умела распоряжаться тем, что у нее было. Она не знала цену деньгам. С одной стороны, она была милой, но какой-то неприкаянной девчонкой, с другой – ей время от времени важно было срываться и куда-нибудь улетать, она очень любила бывать на океане, там за ней никто не присматривал, понимаете, никто не одергивал… Она с компанией часто бывала на Ибице. Любила травку покурить, но не злоупотребляла этим. Мне же всегда было жалко Женьку, она иногда позволяла себе его унижать. Уф… Я не должна была вам этого говорить, конечно. Но она действительно унижала его, бросала, могла обозвать, могла
