Любовь по завещанию - Князева Анастасия , Анна Графф

От услышанного у меня челюсть чуть не отвалилась. Честное слово, такого шока мне давно не приходилось испытывать. Уставилась на Артура, раскрыв от удивления рот.

— Я, — попыталась ответить, но слова комом встали поперёк горла, не давая голосу прорваться.

— Сара, — мужчина, явно забавлялся моим состоянием. В глубине его хитрых глаз плясали наглые смешинки. — Если ты забыла как разговаривать, я готов объяснить тебе немного по-другому...

Обхватив мою голову руками, он прижал большой палец к моим губам, от чего кожу начало покалывать. Шершавая кожа приятно царапала тонкий слой эпителия, оставляя на нём лёгкие ожоги. Дыхание моё сбилось ещё больше, перед глазами запрыгали разноцветные огоньки.

Двигаясь медленно, словно в фильме, Артур наклонился настолько близко, что его дыхание полоснуло моё лицо, обдавая его, исходящим от мужчины жаром. Наши глаза были на одном уровне и мир будто перестал быть прежним. Планета замерла, остановив бег времени. Остались только он, я и этот миг. Короткий, но бесконечно долгий...

Я осознавала, что он сейчас поцелует меня. Видела выражение его глаз с тайным обещанием чего-то большего, неизведанного. Тепло, которое возникло за секунду до этого, бесследно испарилось. Магия стальных глаз исчезла, реальность накрыла меня с головой. Внутри образовалась пустота, которая поглотила сердце, засосав его в тёмную пучину боли и разочарований. Образ расцарапанной спины Артура возник в мыслях, заставляя снова чувствовать себя грязной, обманутой.

— Нет! — довольно резко воскликнула я, толкнув мужчину в грудь.

Крошечные кулаки на его фоне казались просто микроскопическими, но мне было всё равно. Пусть он сильнее, но и я не слабачка. Артур и представить себе не может, через что мне пришлось пройти, какие ужасы живут в глубине моей надтреснутой души. Они не дадут мне сломаться, не позволят рухнуть с той узкой перекладины, на которой я балансировала все эти годы. Взобравшись на несколько ступеней вверх, добилась того, чтобы мы оказались одного роста, на одном уровне.

— Что с тобой? — удивлённо вскинув бровь, спросил Артур. Он, действительно, не ожидал от меня подобного. Не привык сталкиваться с отказом. Чёртов самовлюблённый павлин.

На лице мужчины отразилась целая гамма различных эмоций, одна краше другой. Неискушённый человек мог бы разглядеть среди них неуверенность и слабые отголоски сожаления, но я-то знаю, что это — всего лишь хорошая игра. Слёзы обиды выступили на глазах и я поспешила смахнуть их. Не буду плакать! Не заплачу перед ним! Не доставлю Чудищу такого удовольствия!

— Неужели, — отчаянно растирала по щекам горячие слёзы, — тебе кажется, что я настолько себя не уважаю?! — мой голос дрожал, руки тряслись в судорогах, но молчать уже не было сил. Хватит. Пусть утрётся своей ревностью. — Ты считаешь нормальным провести три ночи с одной женщиной, а потом лезть ко мне со лживыми объятиями и поцелуями?! О том, что я — твоя жена, нужно было вспоминать в тот вечер, когда ты бросил меня здесь одну. На огромном безлюдном острове. Без телефона и возможности связаться с родными. Хотя, — истерический смех слетел с моих губ, — какое тебе дело до моих чувств? Тебе  же неинтересно, что я панически боюсь оставаться одна. Тебя не волнует, как я прожила эти несколько дней, потому что ты — это ты. Артур Тигранович Епремян. Царь и бог. Вершитель чужих судеб. Только мне это неважно. Будь ты хоть трижды святым, я никогда не перестану видеть в тебе человека, уничтожившего всю мою жизнь. Из-за тебя от меня отвернулись люди, которых я по-настоящему люблю. Амелия считает меня предательницей, а мама не желает со мной даже разговаривать. Почему? Почему, Артур?! Не знаешь? Ничего, в этом нет ничего удивительного. Такие как ты не привыкли заботиться о чувствах других. Для тебя существует лишь твоё мнение, единственно верное. Тебе не нужно думать о других, не нужно из кожи вон лезть, чтобы заслужить любовь и внимание окружающих.

— Сара, — неуверенно начал Артур. Мужчина попытался коснуться моего плеча, но я не позволила ему. Отмахнувшись от руки Чудища, сжала челюсти так, что эмаль на зубах затрещала.

— Не смей! — снова сорвалась на крик. Самообладание, которому так долго обучала меня мама, треснуло по швам. Впервые за всю свою сознательную жизнь, я позволила эмоциям взять верх над разумом, выпустила на волю всё, что многие годы хранила под надёжным замком. — Не смей ко мне приближаться! Довольно уже этих игр! Хватит! Оставь меня уже в покое! Пожалуйста!

Развернувшись, взлетела вверх по лестнице думая лишь о том, чтобы не споткнуться и не упасть. Плотина, всё это время удерживающая рыдания, рухнула. Слёзы, неконтролируемым потоком хлынули из глаз, орошая лицо солёными реками.

Так больно и унизительно мне не было уже очень давно. Сердце разрывалось на части при мысли о том, что из-за него я осталась совсем одна. В то время, пока меня мучили ночные кошмары и отголоски прошлого, он развлекался с другой.

Влетев в комнату, где совсем недавно спала с ним на одной кровати, захлопнула за собой дверь, заперев её на замок. Запалканные глаза остановились на разобранной постели, щёки вмиг зарделись от непрошенных воспоминаний. В два шага преодолела расстояние до кровати  схватив постельное бельё, со злостью отбросила в сторону.

Назойливые мысли снова пробрались в голову, засев в ней ядовитыми иглами. Неприятное ощущение жгло изнутри, обугливая внутренности, заставляя дышать гарью.

Я ревновала... Ревновала Артура ко всем тем женщинам, которым он дарил и продолжает дарить свою любовь. Тем, кто в отличие от меня, знают его другим: мягким, нежным и заботливым... К тем, для кого он не является Чудищем.