Закат империи - Елена Горелик

- Что-то не так?

- Нет, пока всё в порядке, Причард. Задумалась вот…

- Больно много ты думаешь, детка. Состаришься раньше времени.

- Плевать. Я перед зеркалом не верчусь, как некоторые, - сегодня на Галку напал приступ язвительности. Друзья разошлись по домам и кораблям, а она задержалась на пять минут.

Нужно было утрясти с Причардом один важный вопрос.

- Счёт пошёл на недели, если не на дни, говоришь? - Причард без лишних слов понимал, зачем она тут осталась. - Здорово ты им хвост отдавила.

- Знаешь, о чём я сейчас думала? - спросила Галка.

- Ну?

- Вспоминала бой у крепости Чагрес. Тот самый, где ты так красиво кинул сэра Генри.

- Хм… Тебе что-то не нравится? Не кинь я его тогда, валялись бы мои кости где-нибудь на дне. Причём, неважно, кто бы там победил - ты или Морган. Я свой выбор сделал, и вот результат: я жив.

- Тебе снова придётся делать выбор, Причард.

- Даже так? - недобро прищурился старый пират.

- Именно так.

Разговор людей с сильными характерами всегда непрост. Причард - флибустьер старой закалки, хитрый жук, за милю чуявший любую перемену. И Галка. Которая просто хотела выжить в беспощадном мире и остаться человеком. Они понимали друг друга без лишних разговоров. Зачем слова? И так ведь всё понятно.

- Я подумаю, - проговорил Причард, дымя своей неизменной, уже заметно обгрызенной трубкой.

5

- Что скажете, лейтенант?

- Потрясающая вещь, сир, - лейтенант де Мопертюи всё вертел в руках подарок из Сен-Доменга, и, когда король сделал знак положить "игрушку" обратно в шкатулку, сделал это с явным сожалением. - Шесть выстрелов подряд. Пистолет меньше и легче обычного, заряжать его также куда проще… Если бы обе наши роты были вооружены такими пистолетами, сир!

"Наши оружейники легко наделали бы и тысячу подобных пистолей, - с некоей долей ревности подумал король, разглядывая подарочек. - Но секрет этого оружия не в его устройстве, а в рецепте белого пороха и запала, который мадам Эшби охраняет ещё более ревностно, чем свою честь. Надо будет отдать несколько патронов для изучения. Возможно, господам учёным удастся разгадать эту загадку".

А Сен-Доменг и впрямь был щедр на загадки. Когда Мансар завершил строительство Зеркальной галереи, и король принимал там иностранных послов, у его величества был повод гордиться: огромные прекрасные зеркала были изготовлены во Франции, а не куплены в Венеции, как водилось ранее. Но вскоре ему преподнесли в подарок дивную вазу из стекла необычайной прозрачности, сверкавшую гранями, словно она была изготовлена из драгоценного камня. Вазу привезли из Сен-Доменга. Как и яркий светильник, заправляемый очищенным "земляным маслом". Король уже приказал отыскать в пределах Франции и в недавно обретённых землях месторождения этого масла, а когда найдут, провести опыты по его очистке до нужного состояния. Ибо возить этот "керосин" за тридевять земель было чертовски накладно… Ладно - стекло и керосин. Если вложить кое-какие деньги и дать учёным время, то же самое можно будет делать и во Франции. Но как прикажете повторить непромокаемые плащи для моряков, если и рецепт неизвестен, и сырьё для них всё равно придётся возить из Нового Света? Взять-то его больше негде. Сен-Доменгские мастера в последнее время научились добавлять в "стойкий каучук" краски - красные, синие или жёлтые - и делать плащи более тонкими, изящными. А интерес короля к загадочной заморской республике немедленно сказался на версальской моде: теперь среди придворных дам считалось особенным шиком погулять под дождиком в таком плащике. Даже несмотря на странный запах, шедший от этих новомодных одёжек. Впрочем, на фоне версальской нелюбви к мытью и повального использования парфюмерии это было уже неважно.

"А теперь ещё и это оружие, - его величество провёл рукой, затянутой в алую шёлковую перчатку, по барабану и деревянным, ничем не украшенным накладкам рукояти. - Испробовать его в действии? Одно дело, когда стреляет лейтенант мушкетёров, и другое - выстрелить самому".

Не устоял перед искушением. Что значит - хорошее оружие!

Собственно патроны его величество не удивили: бумажные "свёртки" были известны давно. Правда, эти оказались свёрнуты из очень плотной бумаги, а донышки были медными. Заправив шесть штук в открытый барабан, он защёлкнул рамку, как и было описано в сопроводительном письме. Курок взводить не стал: ведь написано же - может стрелять и так. Разумеется, пришлось приложить некое усилие, нажимая на спусковой крючок, но курок, благодаря упрятанному внутри хитрому механизму, начал взводиться сам.

"До чего дошли эти чёртовы оружейники!"

Выстрел был каким-то не слишком впечатляющем - ни оглушительного хлопка, ни дыма. Правда, пуля пробивала доску-мишень почти насквозь, как засвидетельствовал де Мопертюи, да вороны, испугавшись резких хлопков, поспешили убраться с парковых деревьев, с которых уже почти облетела осенняя листва. Его величество тонко усмехнулся и надавил на спусковой крючок ещё раз, ещё… Шесть выстрелов без перезарядки. Ствол при выстреле немного задирает вверх, но это беда любого огнестрельного оружия. В самом деле, если такими пистолетами вооружить его гвардию, противнику очень сильно не поздоровится. И в то же время королю кое-что не понравилось. Во-первых, пока не разгадан секрет патронов, покупать их придётся в Сен-Доменге. А во-вторых… Говорят, белым порохом снабжены и заряды корабельной артиллерии господ флибустьеров. Теперь при боевом столкновении с республиканским флотом туго придётся любому противнику. Можно, конечно, превзойти в навигации и задавить числом, но потери у врагов республики в любом случае будут страшные.

"Жаль мадам Эшби, - подумал Людовик, освобождая барабан от стреляных гильз согласно приложенной к револьверу инструкции. - Я в самом деле любил её, это не было притворством. К счастью, сие чувство владело мной недолго. Жаль Сен-Доменг. Он действительно мог бы преподнести миру ещё немало полезных загадок. Но ради блага Франции я должен ими пожертвовать".

И всё же какое-то смутное сомнение не давало его величеству покоя. Он то и дело возвращался к мыслям о револьвере. Всё время сравнивал заморскую новинку с тем великолепным ювелирным изделием - ибо пистолем его подарок сен-доменгской даме назвать было трудно. Но за делами и разговорами он никак не мог сосредоточиться на своём сомнении. И только поздним вечером, читая доклад месье де Ла Рейни насчёт положения в Англии - весьма интересно, герцог Йоркский, кажется, возглавляет тайный заговор против родного брата - король понял, что его смущало.

"Шесть выстрелов против одного, - думал он. - Картечные фугасы, поражающие вражескую команду на куда большем расстоянии, чем обычная картечь. Теперь эти "револьверы". Уверен, нам известно ещё далеко не всё… А у этих господ есть шанс. Маленький, но есть… Что ж, вряд ли это что-то изменит. Разве только игроки в моём раскладе поменяются местами".

Где-то очень далеко от Версаля, мало-помалу превращавшегося в сказку, в образец для подражания и предмет зависти всех дворов Европы, стихал последний в этом году сезонный шторм. Наступало затишье. То самое, которое перед бурей. Только буря эта исходила не от стихийных сил природы, а от подлой натуры человека. Вернее было бы сказать - некоторых конкретных людей.

6

Началось всё именно так, как и задумывалось: с атаки ямайских каперов на побережье Сен-Доменга в конце октября. Только продолжение получилось… э-э-э… не совсем тем, на котором строился дальнейший расчёт. А ведь Хиггинс предупреждал…

Одним словом, сидя в Порт-Ройяле и читая доставленные из Европы английские, голландские и французские газеты, Оливер чувствовал себя до крайности хреново. "Подлое нападение на островную республику!" "Англия презрела законы божеские и человеческие!" И так далее в том же духе. Это голландцы расстарались, их газеты словно соревновались в том, кто смачнее плюнет в Англию. Чьи уши торчали из этих статеек, угадать нетрудно: миссис Эшби, кажется, никогда не экономила на нужных ей направлениях… И у кого она эту моду взяла? Кажется, дон Хуан в Испании так же вёл свою войну с королевой-матерью, ещё до совершеннолетия короля. Но здесь голландские щелкопёры постарались на славу. Плёвый пиратский наскок на богатые кофейные плантации Сен-Доменга - вернее, на их хозяев и население прибрежных поселений - умудрились раздуть чуть ли не до полномасштабной военной операции против "свободолюбивой республики"! И что ведь удумала эта стерва: отправила в Европу парочку своих скоростных "барракуд", так что новости достигли Старого Света не через пять, а через три недели!… А ведь с юридической точки зрения тут всё чисто, не подкопаешься. Каперы "догадались" атаковать с английскими флагами на клотиках. Высадились, пограбили, порезали, порезвились в посёлках. А пока они были заняты столь прибыльным делом, на сигнал - зажжённую при виде атакующих пиратов солому на вышке - явился "отряд самообороны" из Эль Кафе. То есть, ополченцы из местных под руководством наёмных офицеров, приехавших из Европы. Нагруженные добычей, ямайцы решили не ввязываться в драку, а отступить на корабли и дать дёру. Но не тут-то было: пока они перестреливались с весьма обозлёнными аборигенами и грузились на борта, подошли ставшие уже знаменитыми сторожевики-"барракуды". В результате два каперских судна пошли на дно, один сел на мель, а флагман, лишившись румпеля и мачты, предпочёл сдаться. Заодно, пытаясь спасти свою шею от верёвки, его капитан сдал сен-доменгцам все свои бумаги. Включая комиссию, в которой ясно и чётко были прописаны цели означенного капера: Эль Кафе и прилегающие к нему поселения… Правосудие Сен-Доменга, как выяснилось, действительно основано на пиратских законах. А эти законы были крайне суровы к тем, кто нападал на своих. Состоялся суд. Но и из него проклятая пиратка ухитрилась сделать громкое и красочное зрелище. Открытый судебный процесс был описан в голландских газетах настолько подробно, что стало ясно: миссис Эшби и её верные офицеры из службы месье Ле Бретона явно были готовы к такому обороту событий. Они отреагировали на удивление быстро, и вовсе не так, как рассчитывал этот напыщенный болван сэр Чарльз.