Гибриды - Роберт Сойер

Шаг 1: Гены альфа и бета находятся рядом?

Если да, то выход (это не неандерталец)

Если нет, то это, вероятно, неандерталец: к Шагу 2

Шаг 2: Ген альфа находится рядом с теломером?

Если да, то это по-прежнему, вероятно, неандерталец: к Шагу 3

Если нет, прервать (не бывает у неандертальца)

Шаг 3: Ген бета находится рядом с теломером?

Если да, то это точно неандерталец: к Шагу 4

Если нет, прервать (не бывает у неандертальца)

Команды прерывания в шагах 2 и 3 обеспечивали надёжность. Они выполнялись, когда гены альфа и бета не находятся рядом друг с другом (это проверялось в шаге 1), но ни альфа, ни бета при этом не находятся рядом с теломером — комбинация условий, которая не может наблюдаться в ДНК ни той, ни другой разновидности гоминид.

Это чрезвычайно простой алгоритм, когда речь идёт о компьютерной программе, но не такой простой, когда его нудно закодировать в каскаде биохимический реакций, хотя, по-видимому, неизвестный генетик Джока справился и с этим. Мэри без труда проследила формулы ферментов, образующихся на каждом этапе и убедилась, что результат в самом деле соответствует предложенному алгоритму. В самом конце она ожидала увидеть фермент или иной маркер, чьё присутствие может быть легко детектировано: несомненный индикатор, говорящий: «да, это неандерталец», или «нет, это нечто другое».

Однако прокрутив текст к следующей странице, она обнаружила, что этим алгоритм вовсе не ограничивается. У Мэри отвалилась челюсть, когда она добралась до Шага 4. Джок и многие члены его команды пришли из «RAND»; Мэри уже привыкла слышать от них клише времён холодной войны, но название следующего шага заставило её сердце пропустить удар: «Доставка полезного груза».

Тогда и только тогда, когда испытуемый определялся как неандерталец, вызывалася новая каскадная последовательность, которая в конечном итоге приводила к…

Мэри не могла поверить глазам. Её специализацией была древняя ДНК — благодаря ей она во всё это и влезла — но это не значило, что она не разбиралась в недавно идентифицированных последовательностях, особенно тех, что попадают на первые полосы газет.

Если испытуемый оказывается неандертальцем, то происходит доставка груза: груза, основанного на филовирусе, вызывающем очень быстротекущую геморрагическую лихорадку.

Смертельную геморрагическую лихорадку…

Мэри откинулась в кресле Джока Кригера. Она чувствовала подступающую к горлу тошноту.

Зачем кому-то может понадобиться стереть неандертальцев с лица Земли?

Даже не так: с лица двух Земель.

Геморрагическая лихорадка заразна. Глексены не умеют её лечить, и она сильно подозревала, что и барасты тоже. По друм причинам. Во-первых, поскольку они не изобрели земледелия и животноводства, то также не могли разработать технологии противостояния инфекционным заболеваниям. Во-вторых, все известные геморрагические лихорадки происходят из тропиков, так что в любом случае маловероятно, что любящие прохладу неандертальцы могли иметь с ними дело.

Мэри с трудом сглотнула, пытаясь прогнать жгучий кислый привкус.

Но зачем? Зачем кому-то убивать неандертальцев? В этом не было никакого…

Внезапно Мэри вспомнила короткий разговор с Джоком у Дебральской никелевой шахты:

«Он потрясающий, — сказал тогда Джок. — Умом я знал, что мы загадили мир, в котором живём, но когда я увидел всё это… — Он обвёл рукой окружающую идиллию. — Это словно найти Эдемский сад».

И Мэри тогда рассмеялась в ответ.

«Похоже, правда? Как жаль, что в нём уже живут, да?»

Невинная шутка — вот что это было. Но Джок не смеялся. Всё, что надо сделать — избавиться от этих мерзких неандертальцев, и Эдем будет к твоим услугам…

Это было ужасно — но Джек всю свою жизнь работал со сценариями массового уничтожения. То, что для Мэри ужас, для него — лишь очередной рабочий день.

Первой мыслью Мэри было стереть файлы с компьютера — но, конечно, этим она ничего не достигнет. Наверняка есть резервные копии.

Второй мыслью было снять трубку и позвонить — как добропорядочная канадка, она, естественно, сразу подумала про «Си-би-си», которая разнесла бы новость во все уголки этого мира. Люди ни за что не смирятся с таким гнусным актом геноцида.

Однако она не знала, насколько далеко Джок продвинулся. Если он уже готов начать, то Мэри, разумеется, не хотела бы, чтобы он почувствовал себя загнанным в угол: в этом случае он мог выпустить вирус на волю, как только общественность проведает о его планах.

Мэри нужна была помощь, поддержка, идеи — не только от Понтера или Адекора, но и от кого-нибудь из глексенов, кого-то, кто знал, на чём стоит и как вертится этот мир.

В Торонто были люди, которым она доверяла, но может ли она положиться на кого-нибудь здесь, в Штатах? Конечно, есть её сестра Кристина — настоящая Кристина. Однако она в Сакраменто, на другом краю континента, в тысячах… тысячах миль отсюда.

И тут её осенило.

Очевидный выбор, пускай её молодость и красота и вызывают у Мэри приступы ревности.

Женщина, которая спасла Понтеру жизнь, когда он впервые попал в эту реальность.

Квантовый физик, которую Джок завербовал для того, чтобы попытаться воспроизвести неандертальские компьютерные технологии.

Луиза Бенуа.

Не то чтобы сама Луиза могла сильно помочь в медицинских вопросах, но…

Но её спутник! Конечно, Рубен Монтего тоже не специалист, но когда речь идёт об инфекционной болезни, от него гораздо больше пользы, чем от квантового физика.

Мэри знала, что, возможно, никогда больше не получит доступ к этим файлам. Она обшарила кабинет и нашли пачку пустых CD-дисков (производства «Кодак», конечно, здесь-то в Рочестере). Она взяла один, воткнула в CD-привод в компьютере Джока и запустила приложение для прожигания дисков. Просто на всякий случай она выделила все файлы в папке. Суммарный объём получился 610 мегабайт — легко влезет на один CD. Она щёлкнула по кнопке «Копировать» и откинулась на спинку аэроновского кресла — которое теперь вовсе не казалось ей удобным — пытаясь унять бешено колотящее сердце.

Глава 36

Однако наверняка будут возражения против терраформирования Марса со стороны тех, кто считает, что, хотя на Марсе и нет собственной жизни, мы должны оставить его природную красоту в изначальном нетронутом виде; что если мы станем его посещать, то должны вести себя так же, как в наших национальных парках на Земле: не унося с собой ничего, кроме впечатлений, и не оставляя ничего, кроме следов ног.

Понтеру и Адекору пришлось остаться в больнице с Лонвесом и Джоком на всю ночь. Мэри в конце концов вернулась в Бристоль-Харбор одна, и у неё не было возможности поделиться с ним своими открытиями.

Жутко устав, на следующий день она добралась до Сибриз только к одиннадцати часам, но ни Джока, ни Понтера с Адекором там ещё не было. Услышав от миссис Уоллес новости о состоянии Лонвеса — стабильное — она поднялась по лестнице в лабораторию Луизы Бенуа.

— Как насчёт перекусить? — спросила она.

Луиза явно обрадовалась предложению.

— Конечно, — ответила она. — Когда?

— Можно прямо сейчас, — предложила Мэри.

Луиза глянула на часы и явно удивилась, обнаружив, что ещё довольно рано. Но, очевидно, что-то в голосе Мэри привлекло её внимание.

— Bon, — сказала она.

— Отлично, — ответила Мэри. Их пальто висели на вешалке возле главного входа в особняк. Они оделись и вышли наружу на холодный ноябрьский воздух, бросавший в лицо редкие снежинки.

На Калвер-роуд было много ресторанов по обеим сторонам улицы. Большинство открывались только на лето — Сибриз всё-таки был летним курортом, однако некоторые работали круглый год. Мэри решительно зашагала в западном направлении, и Луиза поспешила следом.

— Итак, — сказала Луиза, — что у тебя на уме?

— Я вчера вечером была у Джока в кабинете, — сказала Мэри без всякой преамбулы, — когда он уехал с Лонвесом в больницу. Он разработал вирус, который убивает неандертальцев.

— Што-о? — от удивления Луизин квебекский акцент стал сильнее.

— Я думаю, он хочет их истребить — всех до одного.

— Почему?

Мэри оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что за ними никто не идёт.

— Потому что трава зеленее по ту сторону забора. Потому что он хочет заполучить их Землю для нашего вида. — Она пинком сбросила с дорожки какой-то мусор. — Может быть, так мы сможем начать сначала без всего этого.

Впереди по левую сторону от дороги показался закрытый на зиму парк развлечений; трасса американских горок казалась грудой ржавеющих внутренностей.