Таганский перекресток - Вадим Панов

— Виталий Андреевич, я к вам по поводу Дины.

— Что у нее случилось?

— Она пропала. Ушла из дома и не вернулась.

— Давно?

— Сегодня утром.

— Вы шутите? — Мне хотелось выть, но я выдавил из себя смешок. — Девушка отправилась по магазинам…

— Ее телефон не отвечает.

— Забыла зарядить.

— Я беспокоюсь.

— А вы, простите, кто?

— Вурц.

Я покачал головой:

— Впервые слышу.

— Странно…

Он улыбнулся. Меня чуть не вырвало.

— Я новый хозяин Дины.

— Хозяин?

Он улыбнулся еще шире. Я откинулся на спинку кресла и с силой сжал кулаки.

— Образно говоря, конечно. Вы ведь знаете, что Дина не работает, живет за счет богатых мужчин. Предыдущему любовнику, кажется, Стасу, она наскучила, и сейчас ею пользуюсь я. — Вурц помолчал. — Хорошая девочка. Не очень, может, умелая, но послушная, делает все, что скажешь. И еще свежая. — Он посмотрел мне в глаза. Впервые за весь разговор: — Вы ее пробовали, Виталий Андреевич?

Трудно оставаться спокойным, когда на необъяснимо откуда появившуюся тоску накладываются ядовитые слова. Вурц пытался выбить меня из колеи. Я держался из последних сил.

— Я знаю, что Дина обратилась к вам. Ей не к кому больше идти. А вы ее старый друг, бывший любовник…

Голос Вурца становился все тише и тише, как будто блеклый мужчина удалялся от меня, но тем не менее каждое слово звучало очень отчетливо и било точно в цель. В мою душу.

— Скажите, она предлагала вам любовь втроем? Или вчетвером? Дине нравится развлекаться с несколькими партнерами…

— Замолчите!

— Особенно после пары дорожек…

Вурц победил. Вывел меня. Достал.

Я вскочил на ноги, перегнулся через стол и с наслаждением ударил его кулаком в лицо. Блеклый мужчина хрюкнул и съежился, попытался закрыться ладонями. Драться он не собирался, и этот факт окончательно привел меня в бешенство. Жалкая пародия на человека! Он мог только гадить, только болтать! Трусливое ничтожество!

Я схватил Вурца за шиворот и выволок из кабинета. Кажется, ударил его еще несколько раз, не помню, но теперь, вспоминая ошарашенные лица сотрудников, думаю, что ударил. Вурц по-прежнему не сопротивлялся. Я протащил его до холла — мой кабинет находился на первом этаже, — затем, прорычав удивленным охранникам какое-то ругательство, вышел с ним на улицу.

— Убирайся! И если ты еще раз…

И вот тут Вурц неожиданно продемонстрировал мне свою истинную силу.

Он ловко вывернулся из захвата и так сдавил мою руку, что казалось, вот-вот переломит ее. Я согнулся от боли.

— Решил со мной поиграть, щенок? — Вурц ударил меня по голове. — Что ты о себе возомнил?

Мне было больно и страшно. Согнувшись пополам, стоял я перед блеклым мужчиной в дешевом галстуке и мечтал о том, чтобы на помощь пришли охранники. Ведь мы удалились от дверей офиса всего на пару шагов! Они должны видеть, что происходит! Должны!!

— Где твоя машина, урод? Быстро отвези меня к девке! Быстро!! Если хочешь жить…

Вурц вскрикнул, и его хватка ослабла. Затем я услышал глухие удары. Затем чьи-то руки подхватили меня за плечи, протащили несколько шагов и впихнули в какую-то машину.

Рассказывая нашу с Динкой историю, я совсем забыл об одной маленькой детали, о странном разговоре, случившемся тогда в поезде. Он казался незначительным, непонятным, а потому вспомнил я о нем только сейчас, после того, как все произошло.

В числе наших попутчиков по плацкартному вагону оказалась группа цыган, обычная для этого народа толпа: выводок грязных детишек, молодухи с золотыми зубами, несколько теток и четверо молчаливых мужчин, которые всю дорогу негромко беседовали о чем-то в своем купе. Женщины же и дети наполнили гомоном весь вагон. Визг и ругань, громкие голоса и смех, в общем, пока табор не заснул, поездка протекала довольно весело. Женщины, невзирая на несколько раз сделанные проводником замечания, пытались заработать для семьи лишнюю копеечку. То там, то здесь слышалось: «…погадаю…» и «…шелк, настоящий шелк, красавица, посмотри, как переливается…». Дети же слонялись по вагону и клянчили у пассажиров еду и мелочь. К нам с Динкой цыгане не приставали, понимали, что взять с искателей счастья нечего. Только одна из них, встретив меня у туалета, предложила травки, но легко смирилась с отказом. А вот на долю Динки достался совсем другой разговор. Незадолго до прибытия в Москву к ней подошла самая старая из цыганок, жирная неопрятная старуха с грязными седыми волосами, и, схватив Динку за руку, быстро сказала:

«Возвращайся домой, красавица, спрячься. Может, тогда они тебя не найдут».

Мы ехали довольно долго, почти час. Машина, в которую меня затолкали, оказалась лимузином. От водителя нас отгораживала непрозрачная черная панель, а поскольку окна закрывали плотные шторы, определить, куда меня везут, не представлялось возможным. Впрочем, по времени пути я догадался, что окажусь за городом, и не ошибся: когда дверца открылась, я увидел парадный подъезд двухэтажного особняка кремового цвета и высоченные сосны.

— Вы будете разговаривать с хозяином один на один, — негромко произнес мой сопровождающий. — Но не рекомендую делать глупости: мы рядом.

Честно говоря, я и не собирался. Да и какие глупости я мог совершить? Захватить в заложники хозяина дома, прорваться к гаражу и уехать в Москву? Шутить изволите? Мне очень хотелось, чтобы все происходящее закончилось как можно быстрее, мне было страшно, но… вряд ли вы мне поверите, но я все равно не жалел, что решил помочь Динке. Не жалел.

И сейчас не жалею.

Он встретил меня в гостиной. Сидел на диване, таращился в телевизор, а когда меня ввели, выключил ящик, поднялся и несколько мгновений пристально изучал меня. А я — его.

Хозяином дома оказался высокий поджарым мужчина лет сорока — сорока пяти. Короткие темные волосы аккуратно разделены косым пробором, лицо узкое, чуть вытянутое, глаза посажены близко, нос великоват, на подбородке — маленькая ямочка. Он был одет по-домашнему: темные джинсы, мягкая рубашка и вязаный жакет. А на ногах — тапочки. Тапочки! Честно говоря, я был настолько удивлен, что, увидев их, долго не мог отвести взгляд.

— Называйте меня Артуром.

— Виталий…

— Я знаю.

Он ободряюще улыбнулся и подошел к столику.

— Вино? Виски? Коньяк? Или кофе? Чай?

Я прочистил горло, неловко дернул плечом — мне было неуютно в этом доме — и решился:

— Коньяк.

— Правильно, — одобрил Артур. — Вам нужно немного расслабиться.

Мы выпили, после чего хозяин дома вернулся на диван и знаком предложил мне присесть. Я выбрал кресло напротив.