Убить кукловода - Елена Малиновская

— Все еще в Микароне, — любезно пояснил ему Луциус. — Точнее, в пригороде. Как вы знаете, с началом осени и сезона дождей богатые семейства предпочитают перебираться в более теплые края, поэтому многие дома сейчас пустуют. Идеальное место для временного пристанища!

— И что дальше? — растерянно спросила я. — Для чего был нужен весь этот спектакль? Почему ты ждал, пока тебя здесь найдут?

Луциус несколько раз размеренно стукнул подушечками пальцев по колену. Потом встал и отошел к небольшому столику, стоящему у плотно занавешенного окна. Его рука подняла хрустальный графин, наклонила над бокалом — и до моего слуха донеслось вожделенное побулькивание, от которого мой рот мгновенно наполнился вязкой густой слюной.

— Люди в массе своей очень предсказуемы, — проговорил он, баюкая в раскрытой ладони наполненный бокал и с усмешкой глядя на то, как жадно я наблюдаю за его действиями. — И гномы не исключение. Я прекрасно понимал, что Альтас не сможет долго хранить в тайне нашу сделку. Вообще, было забавно иметь с ним дело. Его раздирали такие противоречия, что мне было даже жалко беднягу. С одной стороны, он очень не хотел тебя предавать, с другой — страшно боялся за Элмера, ну а с третьей — мечтал преподать хороший урок тем, кто пытался его выселить.

— Ну и сволочь же ты! — глухо пробормотал Элмер, а я согласно кивнула, вспомнив искренние слезы Альтаса.

— Это я уже сегодня слышал. — Луциус холодно усмехнулся. — Хотя бы оригинальность проявили в ругательствах. Да в общем-то, речь не об этом. Я просто хотел сказать, что знал — Альтас сломается и признается в своем предательстве. Мне оставалось лишь ждать. Я был в курсе, что охота на меня уже объявлена. Земля давно горела под моими ногами. Кстати, этому немало поспособствовала именно ты, Доминика, и твое упорное нежелание дать мне очернить семейство Райен. Отголоски прошлогодних событий услышали те, кому это было не надо. Появились вопросы, а следовательно — и проблемы. В такой ситуации главное — вовремя сбежать. Но у меня осталось еще незаконченное дело здесь, в Микароне. И, как я не так давно выяснил, оно требовало свершения в определенный день года. Поэтому необходимо было отвлечь внимание от Озерного Края. Впрочем, об этом я уже говорил.

— Но что тебе здесь надо? — удивленно спросила я. — Ради чего ты так рискуешь?

— Книга, — неожиданно произнес Стефан. — Та книга, которую вы украли в прошлом году. В ней рассказывается биография Ринуальда Дайчера, который во времена Темных веков был здесь наместником короля.

— Горячо, Стефан, очень горячо. — Луциус довольно кивнул, не сводя с него блестящих глаз. А я, в свою очередь, лишь недоуменно пожала плечами. Да что все так привязались к этой книжонке?

— Ринуальд был гадом порядочным, — воодушевленно продолжил Стефан, польщенный поддержкой Луциуса. Было видно, что он хорошо разбирается в том, о чем говорит. — Именно он инициировал массовое судебное разбирательство, в результате которого множество девушек оказались обвиненными в колдовстве, а следовательно, их и без того короткая жизнь закончилась на костре. Тогда приговоры приводили в исполнение очень быстро.

Стефан неудачно хватанул воздух ртом и закашлялся, видимо, как и я, страдая от жажды.

— Впрочем, сам Ринуальд недолго оставался после этого в живых, — продолжил Луциус, словно не заметив этого. — Через год его убил отец одной из тех несчастных девушек. Удивительно, что прожил сей молодой человек всего около двадцати лет, но прославился на века.

— Ничего не скажешь, хорошая слава, — не удержалась я от саркастического замечания. — Прослыть жестоким убийцей и безумцем…

— Суть рассказа не в этом, — Стефан раздраженно мотнул головой, вновь вступив в разговор. — Главное то, что, по легенде, Ринуальд нашел способ стать равным богу. Вроде бы среди тех осужденных девушек была возлюбленная бога мертвых, Итируса. И бог предложил ему сделку: свободу для нее в обмен на могущество.

— В этой легенде одни нестыковки, — ворчливо проговорил Элмер. Попытался сесть, но тут же болезненно охнул, опять бессильно опустившись на ковер. Впрочем, спустя неполную минуту он упрямо повторил попытку и тяжело привалился спиной к кровати, продолжив: — Если этот ваш Ринуальд стал настолько могущественным, что сравнялся с богами, то почему его все-таки убили? Ладно, предположим, убийце немыслимо повезло, а скорее — помогли другие боги, которые явно не пришли в восторг от настырного смертного, осмелившегося составить им конкуренцию, но остается другой вопрос, куда более важный. Каким образом бог допустил то, что его возлюбленная оказалась на волосок от гибели? Почему Итирусу — Итирусу, богу мертвых! — пришлось униженно просить какого-то жалкого смертного о сделке? Спалил бы этого Ринуальда небесной молнией, взял бы штурмом темницу, в которой томилась его возлюбленная, — и все дела.

— Ну вроде как богам запрещено напрямую вмешиваться в обычную жизнь, — неуверенно возразил Стефан.

— Кем запрещено? — язвительно фыркнула я, поддержав Элмера в его сомнениях. — Они же боги! Бессмертные и неуязвимые существа!

Стефан промолчал, видимо, не найдя, чем можно возразить на мое в высшей степени справедливое замечание.

— Позволю напомнить, что речь идет о легенде, — вмешался Луциус. — То есть, вполне возможно, дело обстояло совсем не так. Забудем о сделке между Ринуальдом и богом мертвых. Она действительно вызывает слишком много вопросов. Вычленим самое главное из этого сказания. А оно в том, что где-то в здешних лесах спрятано некое сокровище. То, что способно дать обычному смертному ключ к небывалой силе!

Последнюю фразу Луциус буквально выкрикнул. Его грудь бурно вздымалась, глаза горели яростным пламенем, рот кривился от возбуждения.

В комнате воцарилась тишина. Такая полная, что я впервые услышала шум дождя и унылое завывание ветра за окном.

— Ты что, веришь во все это? — наконец, первой осмелилась прервать я затянувшееся молчание. — Это же полный бред! Сделка с богом, ключ к могуществу…

— Забавно слышать это из твоих уст, Доминика, — холодно проговорил Луциус. — По-моему, из всех присутствующих ты единственная, кто искренне верит в богов. Разве не так?

Я стыдливо отвела взгляд. Поймал, что называется. Но даже для меня вся эта история звучала слишком невероятно. Боги не могут заключать сделки со смертными. Боги — это боги. Им не должно быть никакого дела до проблем обычных людей. В моем представлении боги были неким проявлением высшей справедливости, чем-то вроде орудия судьбы, которое всем воздавало по заслугам.