Избавитель. Том 2 (СИ) - Соколов Макс

— Искусство травниц тоже называют колдовством, — заметила Лиша. — Я просто рисую метки, как все.

— Лиша, ты не такая, как все, — возразил Рожер. — Год назад ты и подоконник зачаровать не могла, а теперь сам Меченый берет у тебя уроки.

Лиша фыркнула:

— Как же!

— Подумай как следует. Ты постоянно с ним споришь о его собственных метках.

— И все-таки Арлен втрое более искусный метчик, чем я. Просто… это сложно объяснить, но когда я изучила достаточно меток, узоры… заговорили со мной. Я могу посмотреть на незнакомую метку и по линиям силы догадаться о ее предназначении. Иногда способна даже изменить узор и эффект. Я пыталась научить других, но все только и умеют, что зубрить.

— У меня со скрипкой то же самое, — признался Рожер. — Музыка говорит со мной. Я могу научить подмастерьев искусно играть, но мало просто исполнить подземникам «Битву за Лесорубову Лощину», чтобы их усмирить. Нужно… мысленно погладить их по шерстке.

— Вот бы кто-нибудь погладил мою маму по шерстке, — пробормотала Лиша.

— Самое время, — заметил Рожер.

— Что?

— Мы скоро придем в город. Чем раньше мы поговорим о твоей матери, тем скорее с этим покончим и сможем заняться своими делами.

Лиша резко остановилась и взглянула на него:

— Что бы я без тебя делала, Рожер? Ты мой самый лучший друг.

Слово «друг» она выделила.

Рожер неловко переступил с ноги на ногу и пошел дальше:

— Просто я знаю, как она тебя донимает.

Лиша поспешила за ним:

— Мне неприятно думать, что моя мать может быть в чем-то права…

— Но часто это именно так. Она видит мир с холодной ясностью.

— Скорее, с бессердечной.

Рожер пожал плечами:

— Хоть горшком назови.

Рукой в перчатке Лиша небрежно сгребла с нависшей ветки снег, но Рожер заметил ее движение и без труда увернулся. Снежок попал в лесного демона, который принялся лихорадочно озираться в поисках противника.

— Ты хочешь иметь детей, — напрямик сказал Рожер.

— Разумеется, хочу. И всегда хотела. Просто не могла выбрать подходящее время.

— Подходящее время или подходящего отца?

Лиша шумно выдохнула.

— И то и другое. Мне всего двадцать восемь. Благодаря травам у меня в запасе еще лет двадцать, но десять или даже пять лет назад родить было бы намного проще. Выйди я за Гареда, нашему первому ребенку было бы уже четырнадцать и у него наверняка появились бы братья и сестры.

— Аррик часто повторял: «Что толку горевать о том, чего не случилось». Разумеется, сам он служил прекрасным примером, что проще сказать, чем сделать.

Лиша вздохнула, коснулась живота и представила свою утробу. На самом деле она горевала не о Гареде. Ее мать была права насчет разбойников на дороге, и Рожер прекрасно это знал. Но Лиша никогда не говорила ни ему, ни кому другому, что это случилось в день, когда она могла понести.

Лиша надеялась, что Арлен добавит свое семя, когда соблазнила его через несколько дней. Если бы она зачала, то сохранила бы ребенка в надежде, что это плод нежности, а не насилия. Но Меченый отказался и поклялся не заводить детей, опасаясь, что магия демонов, которая наделяет его силой, может их заразить.

Поэтому Лиша заварила чай, который поклялась никогда не заваривать, и помешала семени разбойников укорениться. После она горько плакала над пустой чашкой.

При воспоминании об этом на глаза навернулись слезы, и в морозной ночи по щекам заструились холодные ручейки. Рожер протянул руку, и Лиша подумала, что он хочет вытереть ее слезы, но жонглер запустил руку ей в капюшон и выдернул из-за уха разноцветный платок.

Лиша невольно засмеялась и взяла его, чтобы промокнуть глаза.

Когда они добрались до поселка, за ними шло по пятам полдесятка подземников, которые принюхивались к следам за пределом действия плащей. Женщина на краю защитной метки вскинула лук. Меченые стрелы поразили демонов, как молнии. Несколько тварей убежали, остальные погибли на месте.

Все молодые женщины Лощины Избавителя теперь учились обращаться с луком, как только им хватало сил натянуть тетиву. Многие из тех, что были постарше и недостаточно сильны, чтобы натянуть большой лук, осваивали арбалеты. Женщины посменно патрулировали окраину и убивали демонов, которые осмеливались подойти слишком близко.

На свету Лиша увидела, что их ждет Уонда. Высокая, сильная и простоватая, девочка казалась намного старше своих четырнадцати лет. Ее отец Флинн погиб в Битве за Лесорубову Лощину, а сама Уонда была тяжело ранена. Она полностью выздоровела, несмотря на страшные шрамы, и прикипела к Лише всем сердцем, пока лежала в больнице. Уонда ходила за Лишей по пятам, охраняя ее от подземников. Девочка искусно владела огромным тисовым луком, который ей подарил Меченый.

— Разрешите мне сопровождать вас, госпожа Лиша, — взмолилась Уонда. — Вы слишком важны для нас, чтобы гулять без защиты.

— Мой отец говорит то же самое.

— Ваш отец прав, госпожа.

Лиша улыбнулась:

— Подождем, пока дошьют твой плащ-невидимку.

— Что, правда? — потрясенно переспросила Уонда. На каждый плащ уходило очень много часов, и это был поистине царский подарок.

— Если ты намерена ходить за мной хвостом, другого выхода нет. На прошлой неделе я дала ученицам узор для вышивания.

— Спасибо, спасибо, госпожа! — Уонда обхватила Лишу длинными руками и по-девичьи прижала к себе, хотя была выше и сильнее большинства мужчин.

— Пусти, задушишь, — наконец выдавила Лиша, и Уонда, оробев, поспешно отстранилась.

— Не маловата ли она, чтобы разгуливать без защиты? — тихо спросил Рожер, когда они вошли в город.

Мощеные улицы Лощины Избавителя петляли и изгибались под самыми причудливыми, а порой и неудобными углами, образуя огромную и сложную защитную метку, придуманную самим Меченым. Ни один подземник, большой или маленький, не мог ни подняться из поселковой земли, ни ступить на нее, ни пролететь над ней. Улицы были залиты теплым сиянием магии.

— Она и так уже разгуливает, — ответила Лиша. — На прошлой неделе Арлен дважды застал ее за пределами поселения. Она охотится на демонов в одиночку. Похоже, ей не терпится в Недра! Пусть лучше будет под присмотром.

Когда-то после заката в поселке бывало темно и тихо, но теперь в ней кипела жизнь. Лощина была обескровлена в прошлогодней битве, но люди потекли в нее из соседних весей, чтобы поглядеть на Меченого. Новички глазели на Рожера и Лишу, единственных наперсников Меченого, и перешептывались.

Они вышли на Кладбище Подземников, бывшую площадь, где полегло множество демонов и жителей Лощины. Несмотря на свое название, Кладбище оставалось центром поселковой жизни. Здесь проходили учения, здесь лесорубы собирались каждую ночь, чтобы рачитель Джона благословил их перед охотой на демонов. Вот и сейчас они стояли, склонив головы, и рисовали в воздухе метки, пока Джона молился об успешной охоте.

Другие селяне стояли поблизости, потупив взоры и молясь о том же. Меченого нигде не было видно. Он не тратил времени на благословения и, наверное, уже охотился. Иногда он исчезал на несколько дней, не оставляя никаких следов. Лишь тела демонов стыли на снегу в ожидании утреннего солнца, которое спалит их дотла.

— А вот и твой суженый. — Рожер кивнул в сторону Гареда Лесоруба, который стоял перед товарищами, ссутулившись, чтобы рачитель Джона, которого Гаред травил в детстве, угольком начертил метку на его лбу.

Великан, бывший нареченный Лиши, возвышался даже над другими лесорубами, которых сплошь были выше шести футов. У него были длинные светлые волосы и бронзовые руки с буграми мышц. За плечами виднелись меченые рукояти топоров, на поясе висели рукавицы из крепкой кожи, к которой были привинчены пластины из кованой стали с вытравленными метками. Скоро они почернеют от шипучего ихора демонов.

Гаред был не старшим и уж точно не самым умным лесорубом, но из Битвы за Лесорубову Лощину он вышел вожаком, которому беспрекословно повиновались даже люди намного старше. Днем он покрикивал на тренирующихся, ночью возглавлял атаку и оставлял за собой больше трупов подземников, чем кто-либо другой, за исключением Меченого.