Вороний народ - Марк Стэй

«Я сокрушаю гром, я терзаю зло, я изгоняю тьму».

– Он принимал форму пугала, – раздался голос миссис Тич. – Может, сожжем его?

– Нет, – закричал демон. – Больше никакого огня.

– Я знаю, что нужно делать, – произнес новый голос.

Фэй повернулась и увидела Сьюки, шедшую к ним, петляя между надгробий. Пугало встало перед съежившимся существом.

– Сьюки, – прохрипело оно. – Моя Сьюки, ты оказалась очень умной, но ты не все продумала. Как ты теперь будешь жить без меня? Хм-м? Без моей поддержки ты обратишься в прах. Послушайте меня, братья и сестры, – крикнул он пугалам, спрятавшимся за надгробием. – Сьюки предала меня. Это она обрекла всех нас на смерть. К следующему восходу солнца вы все исчезнете. Надеюсь, ты счастлива, глупая девчонка. Ведь это ты…

– Ох, закрой рот, – рявкнула Фэй, затем повернулась к Сьюки. – Это правда? Если он умрет, умрешь и ты?

– Он часто лгал нам раньше, – сказала она, – но он привел нас в этот мир, и я думаю, что он заберет нас с собой, когда исчезнет.

– Тогда что нам…

– Нельзя позволить ему остаться. Он должен быть уничтожен навсегда, и я знаю, как это сделать.

– Но ты умрешь.

– Я и была мертва, – сказала Сьюки. – Все не так плохо, как об этом говорят.

– Нет, нет, нет, должен быть другой способ. – Фэй повернулась к миссис Тич и Шарлотте. – Ну же, вы двое. Подумайте. Как нам все исправить?

Филомена промолчала, крепче сжимая свою сумочку.

– Никому из них не суждено быть здесь, Фэй, – сказала Шарлотта. – Мне жаль.

– Братья, сестры, – позвала Сьюки, и вороний народ выглянул из-за своего укрытия за могилой. – Идите ко мне, скорее, – сказала она, протягивая руку.

Они вышли, сперва неуверенно. Пугало с лицом, похожим на подсолнух, первым взяло ее за руку. За ним последовали остальные. Они образовали круг подле несчастного демона.

– Ты знаешь, что делать? – спросила Фэй.

– Да, – ответила Сьюки. – Вернее, они знают. – Она подняла голову к ночному небу.

Фэй проследила за взглядом ее глаз-пуговиц – облака разошлись, и сквозь них пробился лунный свет. Галки с блестящими черными перьями летали вокруг них, кружась, хлопая крыльями и крича. Добровольцы местной обороны отступили, а три ведьмы сбились в кучку, когда птицы влетели в круг пугал и образовали вихрь вокруг демона.

Сьюки заговорила, хотя ее голос казался ей чужим.

– Я сокрушаю гром, я терзаю зло, я изгоняю тьму.

Остальные представители вороньего народа присоединились:

– Я сокрушаю гром, я терзаю зло, я изгоняю тьму.

Они скандировали все быстрее и быстрее, в такт звону колоколов, и птицы набирали скорость, чтобы не отставать, создав смерч из клювов и крыльев с демоном в эпицентре бури. Сперва развалилась только внешняя оболочка его тела, подброшенная в воздух, затем последовали остальные части: усики, челюсти и когти – все превратилось в хлопья на ветру, когда галки в бешенстве закружились вокруг него. Фэй моргнула, затем ей пришлось закрыть глаза, защищая их от ошметков, и сплевывать с губ кусочки плоти демона. Буря галок рассеялась в воздухе, пронеслась над деревьями и скрылась из виду. Кефапепо исчез, оставив кладбище, полное пугал, которым некуда было идти, а колокола все еще продолжали свой гипнотический звон.

– Отпускайте и ловите на счет три. – Голос мистера Ходжсона ворвался в сознание Берти, словно кирпич в окно. Сила тяжести потянула его мышцы, воздух наполнил легкие, а уши заложило.

– Раз, два, три, – крикнул мистер Ходжсон. – Отпускайте и ловите.

Нисходящей спиралью звон колоколов стих, когда каждый звонарь натянул свой канат. Берти вытер лоб и перевел дыхание. Во рту пересохло, а сердце стучало так, словно он мчался через весь город.

Звонари переглядывались, совершенно не понимая, что только что произошло. Каким-то образом все они поняли, что пришло время остановиться. То, что должно было быть сделано, уже свершилось. У всех волосы встали дыбом, и несколько мгновений они могли только моргать.

Первой заговорила миссис Притчетт.

– Не знаю, как вы, – сказала она, – но я бы не отказалась от пинты пива. – Она спрыгнула со своего ящика, пересекла помещение и открыла деревянную дверь на лестничную площадку.

– Вы все арестованы! – Прорычал констебль Малдун. Его глаза были выпучены, а волосы растрепаны.

Миссис Притчетт оттолкнула его в сторону.

– Не сейчас, Ноэль.

37

Имена вороньего народа

Они осматривали кладбище, пока не стемнело. Искали знакомые имена и даты. Дождь прекратился, оставив в воздухе сладковатый аромат. При ярком свете луны вокруг кружили стрижи и ласточки.

– Сьюки, – позвала Фэй, проходя между камней. Все головы повернулись к ней, и она жестом указала на надгробие, которое на днях обнаружила вместе с миссис Тич. – Сьюки, милая. Твоя здесь.

Сьюки колебалась. По лицу из мешковины Фэй не могла понять, испугалась она или рассердилась. Она принялась заламывать пальцы. Фэй протянула ладонь и взяла пугало за руку. Та была холодной и мокрой, но держала крепко.

– Вот, моя милая, – сказала Фэй, и они вместе молча прочитали надпись.

Сюзанна Габриэль

Родилась в 1868 году, умерла в 1890 году

по Божьей милости.

Наша Сьюки

– У меня остались некоторые из ее воспоминаний, некоторые из ее обид, – сказала Сьюки. – Я стала чем-то, чего она никогда не могла вообразить даже в своем самом фантастическом сне, и я не совсем понимаю, что я такое.

– Думаю, ты можешь быть той, кем себя назовешь, – сказала Фэй. – Хочешь быть Сьюки, тогда будь ею.

– В этом-то и беда, – сказало пугало, со скрипом повернув голову к Фэй. – Я не думаю, что хочу этого.

С дальнего конца кладбища донесся плач.

– Я хочу к мамочке.

Фэй и Сьюки поспешили туда, где на коленях перед камнем стояло пугало в заляпанной грязью ночной рубашке. Оно колотило по земле и пиналось. Фэй прочитала надпись на камне.

Агнес Шусмит, родилась в 1593 году, умерла в 1600 году.

– Хочу к мамочке, – вновь захныкала Агнес, обхватив себя руками. Другие пугала бросились ее утешать.

– Вот моя, – раздался другой голос, и, обернувшись, Фэй увидела пугало, напоминающее черного дрозда, которое указывало на мраморное надгробие. – Бенджамин Уэксфорд – это я. Родился в 1829 году, умер… умер в 1871. – Бенджамин, рухнув на землю и скрестив ноги, положил руку на мрамор. – У меня… у меня была семья.

Вокруг раздавались новые крики, все больше и больше пугал узнавали свои имена и вспоминали прежнюю жизнь.

– Что с нами будет? – спросила Сьюки у Фэй. – Мы… мы не принадлежим этому месту, не так ли?

– Нет, малютка, думаю, что нет, –