Путь, исполненный отваги - Дмитрий Беразинский

Князь Глинский встал, оправил на себе кафтан и сел в одно из кресел, что в количестве двадцати штук стояли у стола. Ростислав продолжал:

— Главой приказа Тайных дел остается князь-кесарь Ромодановский. Федор Юрьевич, пожалуйте к столу — ваше место здесь. Кстати, можете себе оставить этот прикольный титул — «князь-кесарь». Прекрасно действует на всяких шалунов.

Федор Юрьевич облегченно перекрестился и присел возле Глинского.

— Рейтарским приказом отныне заведует боярин Басманов. Петр Данилович, потрудитесь занять свое место. Господа! Вчера учрежден новый приказ — Академический. Глава приказа будет ведать всеми академиями, семинариями и народными школами. Главой приказа назначен князь Барятинский, как один из самых образованных людей в России. Олег Даниилович, мое почтение!

Всего полчаса потребовалось Первому министру, чтобы огласить весь «портфельный реестр». Князю Одоевскому предложили Малороссийский приказ, но он выпросил Сибирский, ссылаясь на более детальное знакомство с тамошним народом. Малороссийский приказ возглавила графиня де Лавинье, при улыбающейся во весь рот Софье и выражении отчаяния, застывшего на лицах бояр.

Думный дьяк Иванов возглавил приказ Счетных дел, обещая призвать его к порядку, чтоб был не хуже, чем у голландцев. Коллега его, Виниус, остался при своем Почтовом ведомстве, а Аптекарским приказом повелели ведать Михаилу Товстоногову, чем изрядно того приободрили — он всерьез настроился на Братск.

Раздали портфели (вернее, ключи) от Хлебного, Артиллерийского, Сыскного, Поместного, Дворцового, Северных земель и прочих приказов. Означенные министры подсели за стол, а остальным Каманин сделал ручкой.

— Те, кто сидит за столом, — верхняя палата, сиречь Малый Совнарком, — неопределенно пояснил он царице. — Чем меньше народу, тем больше кислороду. Видите вон того пузатого парня? Иннокентий, пересядь за стол — там еще три места осталось. Государыня, сей плут вскорости станет министром культуры. Но пока область эта в весьма чахлом состоянии... Да! Быть вам, Иннокентий Михайлович, куратором спорта, пропаганды и торгового флота.

Иннокентий понимающе набычился. Царевна меж тем слезла со своего трона и села в головное кресло. Молча посмотрела на свой парламент и спросила Первого Министра:

— Ростислав Алексеевич, а для кого еще одно кресло? Крайне любопытно, что вы надумали...

Почетное место для Патриарха. Почему почетное? Потому что будет всегда пустым. Нечего патриарху в дела государственные лезть — пускай сперва порядок в церкви наведет.

Софья недовольно поморщилась.

— Испокон веков Патриарх в Думе заседал. Круто взялись, отец, за реформы вы...

Ростислав возразил:

— Как может человек рассуждать о порядке в стране, когда в его собственном хлеву дерьма, извиняюсь, по колено? Ну, рассуждать — дело десятое... Они ведь рвутся управлять! Поймите, Софья Алексеевна, сейчас мы должны решать первоначальные задачи: вон, боярин Пузатый, начальник Дворцового приказа, прямиком после этого заседания помчит наводить порядок в Кремле. Шутка сказать — в царском детинце грязи по колено, а никто этого не замечает! Вот, полюбопытствуйте! — Он протянул царице небольшое фото.

— Что это? — подняла брови Софья Алексеевна. — Лепо, ай лепо!

— Амстердамская ратуша. Где вы видите грязь и конские яблоки? Если там и грязь, то только с сапог братца вашего. Он их и ночью не снимал, по свидетельствам голландцев — боялся, что сопрут.

Карточка пошла по рукам, вызывая стоны и вздохи.

— Кто произнесет «живут же люди», отправлю исследовать северную Сибирь! — предупредил Премьер. — Князь Борислав, чтобы Кремль блистал, как у кота хвост! Иначе нам не быть людьми — Европа засмеет. И поменьше спать после обеда — наш Иннокентий Михайлович по сравнению с вами — лань кипарисная, бояре!

Князь Ромодановский печально поглядел на свое чрево.

— Да уж, — папановским голосом пропыхтел он, — старая русская традиция. А что, боярин, парики из сундуков доставать?

По рядам бояр прокатился шепоток недовольства. Ростислав лишь рассмеялся.

— Ни в коем случае. Когда нет своих волос, чужие — слабое утешение. Главное, чтобы были мозги. Таперича в них вся фишка! М-да... Но мы отвлеклись, идем дальше. Федор Юрьевич, убедительно прошу вас начать пересмотр дел на своих подопечных. Что за идиотская практика: ляпнуть «Слово и Дело» — и обвинение готово. Вы это прекращайте. Виновность должна быть доказана юридическим путем, а не вырвана на дыбе вместе с гениталиями...

— Но мы так приучены! — буркнул князь-кесарь. — Пытают и в Европе.

— Так переучивайтесь! Постепенно, помаленьку! Изобретайте новые методы! Пусть Европа учится у нас! Это наша задача вообще — сделать Россию такой страной, чтоб весь мир нам завидовал.

— И пошел на нас войной! — добавил глава стрелецкого приказа, боярин Юрьев. — Лучше уж по старинке.

Каманин медленно развернулся в его сторону. Глаза впились в чернявое лицо боярина.

— По старинке, мой дорогой Александр Никифорович, нам больше жить нельзя: Европа и так уже смеется, а Азия нам хребет сломает. Вы что, люди, слепые? Не видите, как иноземцы облизываются на наш лес, пеньку и пшеницу, моржовый клык, ворвань и матрешки? А что будет, когда узнают, что у нас в Сибири залежи золота, нефти, алмазов? Молчи, боярин, невежда! Как вы считаете, сколько стран на нас пойдет войной, когда узнают, что Россия может купить всю Европу, а на оставшееся поставить золотые зубы своим псам?

Вмешалась Софья:

— Ростислав Алексеевич, насчет золота и алмазов — не перехватили ли? Сибирь — страна малоизвестная...

— И чтобы изучить ее полностью, необходимо не менее чем полтыщи лет! — подхватил Премьер-министр. — У меня известия верные, после я вам, государыня, их предоставлю. Теперь у меня вопрос к боярину Снеткову. Что у нас там с урожаем, не сгниет?

Глава Хлебного приказа неопределенно пожал плечами. До этого назначения он состоял дьяком при прежнем «властелине полей, лесов и рек».

— Если не уменьшить количество дней барщины, то мужик толком не снимет урожай ни свой, ни помещика. И опять будем голодать. Только как уменьшить? Каждый барин в своей вотчине — бог и царь. У некоторых в амбарах урожай за три года, а продавать не желает — цену ждет. А хорошая цена — только во время голода. Вот так.

Каманин пометил что-то у себя в органайзере и на недоуменные взгляды бояр пояснил:

— Если не можете запомнить, записывайте. Я же записываю. Аполлинарий Сигизмундович, сегодня же гонцов ко всем окружным воеводам. Чтобы через две недели они собрались в Поместном приказе. Иначе — всех на кол. Будем говорить о ценах на хлеб. Михалыч, раздай «склерозники», будь другом!

Иннокентий взял со стола стопку органайзеров и принялся оделять. Бояре и князья недоуменно рассматривали дерматиново-поролоновую обложку органайзера, на которых спереди золоченым тиснением было выбито «1699». Органайзеры были индивидуальными, на каждом церковно-славянским шрифтом вытиснено название приказа и имя его владельца. Внутри на привязи болтались платиновые карандаши с ластиком сверху.

— Дозвольте вопрос, боярин Ростислав, — прочистил бородатое горло молодецким кашлем боярин Рогулин, — что это слева за вещица с цифирью?

— Хороший вопрос! — засмеялся Ростислав. — Эта «вещица», как вы выразились, заменяет счеты. Надеюсь, с четырьмя правилами арифметики знакомы все?

— Обижаете! — засопел Анатолий Демьянович. — Кое-кто и с тригонометрией знаком, и геометрией Евклида.

— Ладно-ладно, — примирительно произнес Премьер, — после заседания вас ознакомят с принципом работы сих «вещиц», и две недели вам на изучение «склерозников». Вкратце поясняю, для чего служат «организаторы». Так как с Нового года, то бишь с первого сентября, вы становитесь министрами, то для облегчения планирования рабочего дня и распределения времени на несколько дней вперед, избавления от личных писцов, лишних глаз и ушей, облегчения счетно-счислительной работы... короче, для всего вышесказанного он и служит.

«Министры» недоуменно переглянулись. Рогулин гневно спросил:

— Это что получается? Нам предлагают выполнять работу подьячих и писцов?

— Хватит, — хлопнул ладонью по столу Каманин, — не желаю слушать этот вздор! Патриарха вон уже под руки водят, как и некоторых митрополитов и архиереев! Скоро сами ходить разучатся, даже на горшок! Да и там на пузо давить будут! Я вам простым языком объясняю, что сюда записываются личные планы и производятся персональные подсчеты, а им влом!

— Смешно, бояре! — насмешливым голосом проговорила со своего места царица. — Над братом моим смеялись, что сам топором машет, а вы-то? Сапоги себе надеть не в состоянии из-за изрядного чрева! А как насчет вызова на дуэль? Саблею помахать! Прекращайте бабьи торги! Кто недоволен — в Архангельском крае достаточно воеводских вакансий. Нечего рядиться, Ростислав Алексеевич, а где мой «склерозник», или царям не положено?