Тайные страсти - Алекса Смарт

Гарет лелеял также воспоминания о ласках Марселлы, легко, словно пушинка, касавшейся его плоти подобно набегавшим мягким волнам согретого солнцем моря. Мысль об этом вызвала у Гарета прилив желания, вмиг охватившего чресла. Несколько недель воздержания оказались для него совершенно новым опытом. Гарет был как никогда близок к тому, чтобы положить конец ожиданию.

Приглушенный стук в дальнюю дверь прервал его размышления, и Гарет вышел из спальни в смежную гостиную.

Почтительно поклонившись, в комнату вошел Кэлвин Чапел.

— Весьма умно все устроено, милорд, — проговорил он. — Оказалось трудновато найти доску, которая отодвигается со стороны улицы. Я уже начал подумывать, не посмеялись ли вы надо мной.

— Необходимые меры предосторожности, мистер Чапел, — ответил Гарет, жестом пригласив сыщика садиться, затем без лишних объяснений продолжил: — Из посланной мне вчера записки я понял, что вы узнали что-то новое об убийстве сэра Роберта.

— Да, так оно и есть, милорд.

Чапел поудобнее устроился на стуле и деликатно кашлянул, покрутив шляпу в испещренных веснушками руках. Гарет смотрел на него с холодным нетерпением. Он тоже сел на стул и, скрестив руки на груди, ждал, когда посетитель начнет свой рассказ.

— У меня действительно есть кое-что, но я хотел бы собрать побольше сведений, — нерешительно произнес сыщик.

— Слушаю вас, мистер Чапел.

— Да, конечно, но предупреждаю, это всего лишь подозрения. Скажите милорд, вам случайно не известно, где сейчас находится брат вашей супруги?

— Вы имеете в виду Кларенса? — с явным пренебрежением переспросил Гарет, хотя в душе у него шевельнулось какое-то неприятное предчувствие.

Как только он узнал, что брат Марселлы пропал из виду в утро обнаружения убийства, ему сразу же не понравилось подобное совпадение.

— Я давно не видел его. Семья Ханникатов объясняет отсутствие отпрыска необходимостью отъезда по личным делам. Я же предполагаю, что щенок просто-напросто сбежал из города, чтобы не платить мне карточного долга… десять тысяч фунтов, для полной точности. Но не думаете же вы…

— Я нашел свидетеля, милорд, — кивнул сыщик. — Кучер одной наемной кареты вспомнил, что примерно в то же время, когда убили сэра Роберта, он забирал от «Золотого Волка» молодого джентльмена. Кучер утверждает, будто этот человек сильно нервничал и постоянно оглядывался через плечо.

Гарет сразу насторожился:

— Кучер рассмотрел лицо мужчины?

Чапел согласно кивнул:

— На вид ему было года двадцать два, одет как денди, среднего роста, волосы темные, вполне симпатичный.

— Да, весьма смутное описание, если это описание вообще. Оно может подойти кому Угодно.

— Это верно, милорд.

— А как насчет направления… кучер вспомнил, где высадил этого человека?

— Припомнил, а как же.

Чапел помолчал; непривычная грусть тронула его лицо с острыми чертами.

— Утаивать здесь нечего. Кучер заявил, что высадил парня на Ковингтон-плейс, у дома, принадлежащего Бертраму Ханникату.

— Черт побери, он, действительно, в этом уверен?

— Уверен, милорд. Джентльмен велел ему подождать примерно четверть часа и вернулся уже с чемоданом. Кучер отвез этого человека в портовый район, где и оставил.

— Так вы полагаете, Кларенс Ханникат и есть убийца Роберта?

— Вполне возможно, — сказал Чапел и принялся излагать возможный ход событий, пытаясь объяснить, что могло произойти в ночь убийства. — Судя по всему, обремененный долгами, отчаявшийся Кларенс Ханникат явился той ночью в «Золотой Волк», надеясь отыграться или, весьма вероятно, собираясь просить отсрочку уплаты долга. Не найдя вас, он, вероятно, был направлен к Роберту одним из его приближенных, потому что немногие в свете знали о непосредственной связи сэра Беллами с «Золотым Волком».

— А как же насчет орудия убийства? — перебил сыщика Гарет. — Не могу себе представить, что Кларри бродит по городу с кухонным ножом под полой сюртука, дожидаясь момента, когда можно будет использовать это оружие.

— Верно, милорд. Пистолет — более логичный выбор для молодого джентльмена из высшего общества… если он заранее замыслил убийство. Мне кажется, что парень приехал в клуб невооруженным, собираясь всего лишь поговорить, а потом, очевидно, схватил нож с одного из столов в буфете, надеясь малость припугнуть несговорчивых. Однако ситуация, судя по всему, сильно осложнилась. Кларри и Роберт побеседовали настолько крупно, что дело дошло до драки. Вот тогда — то ли случайно, то ли умышленно, — молодой Ханникат и вонзил нож в грудь Роберта. Осознав, что он наделал, юнец сбежал из «Золотого Волка» и скрылся.

Гарет дождался, пока сыщик закончит излагать свою версию, и медленно покачал головой. Да, выдвинутая Чапелом теория выглядела вполне правдоподобно. Таким образом, Кларри оказывался наиболее вероятным подозреваемым. Однако самое неприятное заключалось в том, что, согласившись с виновностью этого парня, следовало также предположить и возможное соучастие Марселлы. Уж очень странно выглядело такое совпадение, как ее появление в логове Гарета именно в ночь убийства Роберта.

И все же интуиция подсказывала Гарету, что Марселла здесь совершенно ни при чем. Если бы она действительно сговорилась со своим братом возвести вину за убийство Роберта на Гарета, Марселла бы не помогала оправдать его, а постаралась бы довести дело до смертной казни и покончить с этим. Вместо этого Марселла не только помогла Гарету выкарабкаться, но и вышла за него замуж.

— Нет, все не так просто, как кажется, мистер Чапел, — заявил Гарет, решительно поднимаясь со стула. — Не верится мне, что Кларенс Ханникат — убийца. Свидетель — возможно. Скорее всего, это убийство не ради денег, а преступление, совершенное в порыве страсти, под влиянием момента.

— Полагаю, в этом вы правы, милорд, — согласился сыщик. — Вполне возможно, парень скрывается только потому, что ему известен преступник.

— Надеюсь, мистер Чапел, вы немедленно приступите к поискам Кларенса?

— Уже ищу, милорд… и если повезет, найду раньше, чем это сделает убийца, — мрачно заявил сыщик и попрощался.

Оставшись в одиночестве, Гарет снова вернулся в спальню. Если исключить Кларри как предполагаемого убийцу Роберта, то в качестве подозреваемых остается рассмотреть остальную часть светского общества. А между тем Гарета одолевали и другие тревоги, и самой мучительной среди них была его жена. Гарет ожидал, что она уедет вместе с ним с танцевального вечера Эйнсвортов и оказался не готов к охватившему его чувству покинутости, когда по глазам Марселлы понял, что она собирается остаться. Может быть, Марселла просто надеялась, что Гарет сам попросит ее последовать за ним?