Мир растений: Рассказы о соснах и можжевельниках, орляке и кукушкином льне, сморчках, опенках, мухоморах, морской капусте, пепельнике и многих других редких и широко известных растениях - Алексей Всеволодович Смирнов

Пыль! Атмосферная пыль. Именно она грозит смести с лица земли попечителей клюквы и морошки. Сфагны не случайно так неравнодушны к дождевой влаге. Недаром избегают жестких грунтовых вод. В дождевой меньше примесей, меньше минеральных солей. Сфагнам вполне хватает того, что падает с неба. Кстати, не так уж мало.

Ежегодно три килограмма на гектар. Примерно столько же усваивают сфагны.

Раньше небесная пыль состояла из пепла далеких вулканов, сажи лесных пожаров да песчинок, взвихренных в пустынях. Немного. Теперь объем пыли удесятерился. Изменилось качество. В ней стало много извести, а известь — яд для сфагнов. Одни цементные заводы сколько дают! И позиции сфагнов пошатнулись. Профессор Н. Пьявченко доказал, что торфяники лесостепи неузнаваемо изменились. Там, где много пыли, болотные мхи уступают место травам и деревьям. Уже и название для таких мест придумано: «обращенные торфяники».

Почему именно лесостепи? Так ведь она заселена гуще, чем другие зоны. И соответственно больше заводов, больше пашен, больше пыли. После лесостепи Пьявченко работал в вологодских лесах. Рассчитывал, что там со сфагнами дело обстоит благополучно. Просторы велики, селений соответственно меньше. Тайга кругом. Увы! Пыль и здесь творит свое черное дело. Пока, конечно, не так заметно, как в лесостепи, но все же…

В 1942 году мне впервые пришлось столкнуться со сфагновыми болотами. Они основательно досаждали нам (и фашистам тоже!). Застревали, тонули машины. Мы стелили гать из березовых стволов. На следующий день она погружалась в зыбкий грунт. Приходилось начинать сначала. Сфагны казались проклятием.

Ну а если взглянуть на болотные мхи более широко? С позиций, так сказать, космических? Могут ли они в наш атомный век что-нибудь значить в общем балансе будущего переустройства планеты? Несомненно. Недавно в Ботаническом институте Академии наук СССР в Ленинграде подсчитали: в заболоченном ельнике сфагны дают продукции вдвое больше, чем древостой, — две с лишним тонны на гектар в год!

А теперь вспомним, что баланс углекислоты и кислорода в атмосфере начинает смещаться. Запас углекислоты растет. За последние годы увеличился на 13 процентов. Резервы кислорода хоть еще и велики, но при современных темпах расходования их хватит примерно лет на 150–200. Где же тот рычаг, ухватившись за который можно было бы притормозить этот процесс?

Леса? Их площади быстро тают. И горят леса часто. Водоросли? Их губит нефтяная пленка и стиральные порошки. Журнал «Нэйчер» («Природа») в 1977 году предложил использовать растения, дающие торф. Вероятно, в первую очередь имелся в виду сфагнум. Ведь только кажется, что мхи растут медленно. В лучших условиях они накапливают органики не так уж мало: 15 тонн сухого вещества на гектар. Это предел работы растений в умеренной зоне!

Но почему именно мхи? Советский географ А. Тишков объяснил это так. Мхи — существа древние. Они создавались природой в те далекие эпохи, когда атмосфера была богаче углекислотой, чем сейчас. Устойчивость к избытку этого газа закрепилась по наследству. Сейчас это оказалось весьма кстати.

Еще важнее, что это свойство соединено с непритязательностью сфагнов к почве. Ведь на заре развития мхов не было тучных черноземов. Значит, для культивирования мхов подойдет всякая бросовая земля, лишь бы нетоксичная.

Трудно сказать, как воспримет мир предложение создать для мхов обстановку наибольшего благоприятствования. Покрыть планету болотами и копить торф? По крайней мере вечерний журнал «Сансет мэгэзин» из Южной Калифорнии в июльском выпуске за 1974 год высказался совершенно неожиданным образом.

«Вы топчете дикий мох — холодный, зеленый, прекрасный. Так помогите хоть тем его латкам, которые еще уцелели на старых стенах и скалах. Поливайте их, чем можете: болтушкой из навоза, кефиром или овсяным супом, оставшимся у вас от обеда…»

Конечно, сохранять мох нужно не только ради кислорода или красоты. Для животных мхи тоже кое-что значат. О крупном зверье мы уже говорили. А теперь о мелюзге. Профессор зоолог Ю. Чернов, который работал на острове Диксон в устье Енисея, сообщил недавно любопытные вещи.

Тундра в тех местах особая. Мхи не сплошь, а местами. То пятна голого грунта, окруженные валиками, кольцами мхов, то, наоборот, пятна мхов окружены кольцами голого грунта. Там, где моховые валики, под ними уйма дождевых червей. Штук по двадцать на квадратном метре. Больше, чем в других местах. Но вот что замечательно. Если в середине сам мох, то тут дождевые черви отсутствуют. Почему? Пока неясно. А ведь черви в почве — показатель ее богатства, плодородия. Там, где черви, со временем могут вырасти кормовые травы. Можно будет пасти скот. Как это важно на Севере!

Однако мхи бывают разные и не для всех обитателей-животных годятся. Насекомые обычно выбирают для зимовки плотные куртины дикрана удлиненного, а соседние заросли мха птилидия северная мелюзга игнорирует совершенно. На Дальнем Востоке, где в тундрах с водой туговато, мелюзга тянется к подушечкам туидия. В них дольше удерживается влага, а прогревать солнцу холодную тундровую почву они не мешают.

Конечно, трудно ожидать, что так вот сразу черви сделают почву годной для луговых трав. Все-таки тундра. Когда Ю. Чернов присмотрелся к червям, он заметил: среди них очень мало молодняка. Значит, растут и размножаются медленно. Мало и помета — значит, жизнь их едва теплится. Сдвинь мох ногой, раздави трактором, и исчезнут эти создания совершенно. Останется голый грунт, безжизненный и холодный. Впрочем, и он не всегда останется. Если грунт льдистый, лед растает, превратится в воду. Представьте, что это случилось на берегу океана. Океан отнимет часть суши, которую сберегал прибрежный мох…

ГРИБЫ

Трудно сказать, к какому царству живых существ отнести грибы. До сих пор считают растениями: прикрепленный образ жизни, неограниченный рост, всасывание пищи, а не заглатывание. Но находят все больше признаков, напоминающих животных: хитин в клеточной оболочке, гликоген, а не крахмал в качестве запасного питательного вещества, продукт обмена — мочевина… Сами органического вещества, кажется, не строят. Пользуются готовым. Пожалуй, вернее отнести грибы к самостоятельному царству природы.

Основа гриба — грибница. Мицелий. Бывает примитивная, из одной клеточки. Чаще разветвленная, многоклеточная. Вместо семян споры. Их миллионы. У некоторых грибов их вылетает по сто миллионов в секунду. Странствуют по воздуху отлично. Нужен только хороший старт. Для этого шляпка плодового тела гриба поднимается возможно выше. У подосиновика