Перспектива смерти - Ярослав Питерский

Начальник управления тихо сказал:

– Виктор, ты спроси у меня. Вера все равно не может знать всего. Она знает лишь часть. А я могу тебе рассказать, то, что можно озвучить. Так будет проще и тебе и нам. И поверь Виктор, мы не виноваты в смерти твоей невесты. Не виноваты. Мы делали все возможное от нас. Ты же видел. Вера кстати рисковала и своей жизнью, когда попала в руки к оборотням. Об этом ты подумал? Не надо все сваливать на нас. Такая уж работа. Трудная, тяжелая и неблагодарная работа. Тут ничего не поделаешь Витя.

– Да. Такая работа. И я сам ее выбрал. Но я не люблю, когда мне мешают ее делать или боле того, не дают ее делать, или еще хуже – не хотят, чтобы, я ее делал! – вызывающе ответил Виктор и посмотрел в глаза Толстикова.

Тот выдержал его взгляд:

– Ты, о чем это?

– Вы знаете. Вы бы могли, сразу меня предупредить. И я бы сыграл эту роль лучше.

– Ты, о чем Витя? Какую роль?

– Ту, которую вы мне отвели в своей пьесе.

– Хм, Витя. Да, когда все началось, я и не знал, кому что распределять. Все были под подозрением. И, ты в том числе. Как я мог тебе довериться и раскрыть все карты? Ты же знаешь, правила игры. Ты же профессионал!

Поляков молчал. Полковник понял, что его убеждения попали в цель. И тут подала голос Лесина:

– Витя. Прости, конечно, меня. Но главное ведь было покончить с этой группировкой. Меня для этого даже в Москву вызывали. Сначала, в генеральную, затем на Лубянку. Там очень обеспокоены были…

– Что? На Лубянке? – удивился Виктор.

– Да, Витя. Да. Тут все гораздо серьезнее. И я на самом деле подполковник ФСБ. Меня специально командировали сюда разбираться в ситуации. Вот я и забирался. Пришлось вот такого гнусного полковника, роль сыграть. Ты должен понимать, как все это серьезно, – добавил Толстиков.

– Да, но почему? Обычное явление. Есть ведь такие моменты в нашей жизни. Менты не редко сами становятся братвой. Обычно этим РУБОП и занимается. Ну, на крайняк МВД в Москве. А тут, вон, те на – Лубянка!

– Нет, Витя и тут все серьезнее. Дело в том, что как мы подозреваем – группировка в Красноярске – это лишь часть, филиал большой одной структуры, которая опутала всю страну. Во всех, крупных городах, по нашей информации, есть подобные группировки. И там тоже работают наши люди. И главное! Руководит, вернее – координирует все эту сеть, по нашим предположениям, один из наших, бывших, высших офицеров. С Лубянки. Он в отставке. Ушел так сказать в бизнес.

– Ни фига себе! – присвистнул Виктор, – это, что, и в вашей конторе, есть крысы?

– Хм, если тебе будет легче – есть. Я знаю – вы менты недолюбливаете нас. Это пошло еще со времен Андропова и Щелокова. Тогда после этого дела на Ждановской. Ну, ты знаешь. Так вот черт с этой неприязнью. Сейчас действительно обще дело. И наши вот есть гниды. И у вас куча крыс. Так, что Витя все очень серьезно, – полковник достал сигарету и закурил.

Лесина внимательно наблюдала за Виктором. Тот, ухмыльнулся и посмотрев Вере в глаза покачал головой:

– Да, вижу, если вы говорите – это правда, то действительно все очень закручено. Но, а про нашу. Наша группировка. Безбородько. И другие. Как они в нее вошли? Как! Я понимаю – сами организовали, но что бы кто-то организовал? Это очень трудно, да и рисково! А если бы Безбородько не пошел?

– Нет, ты прав. Все было организованно на высшем уровне. И Безбородько в буквальном смысле вербовали. Он попался на такой же ерунде. То же чурок за наркоту загреб. Ему денег предложили. Безбородько взял. Ну, а там – пошло и поехало. Ну, что тебе рассказывать азы? Была оперативная съемка. Запись и предложение, от которого нельзя было отказаться. Кстати чурку ему подсунули. А дальше он уж, сам разошелся. Платили хорошо, как ему, так и его людям. По нашим даже самым скромным подсчетам – в год группировка молотила прибыли, не меньше, чем на десять миллионов долларов! Громили крупных коммерсантов – на подобие Кубарова. Средними, не гнушались, на подобие Сечина. И мелких тоже прессовали. И, что интересно, их дела к ним же и попадали. Ну, а тут, сам понимаешь и все карты в руки! То отказной писали, то срок затягивали, а некоторые даже и не заявляли – тем, кому жизнь была дорога. Предпочитали откупиться. Вот так. Все средства отправляли в европейские и американские банки. Представь, со страны вообще в год крутая сумма набиралась. Сейчас кстати мы на этом поле вместе с Интерполом и даже ребятами из Ленгли работаем.

– Что ЦРУ работает с ФСБ?

– Да, Витя. Времена меняются. Работать в Америке проще ЦРУ. Мы лишь работаем на своей территории.

– Что и в штатах есть филиалы?

– Нет, там не филиалы, а специальные центры по отмыванию бабок наших. Их вкладывают в американское производство. Вот так, в общем, это тоже для Америки урон. Правда, экономический.

– Да, все что вы рассказываете, поражает. И все же меня интересует наша группировка. Как вы на нее вышли. И что теперь? И главное – где Ольга? Меня больше всего этот вопрос интересует.

Толстиков задумался. Он покосился на Лесину. Та пожала плечами.

– Вышли мы на вашу группировку давно. Вернее, узнали, что она есть давно. Была информация, что один из наших тоже бывших работает именно в Красноярске. Но кого он сумел подключить, и кто из ментов ушел на сторону – мы не знали. Вот поэтому меня сюда и послали. Я немного осмотрелся. Главное было найти здесь надежного человека в прокуратуре. Который, на сто процентов ну будет сливать информацию крысам. Я искал. Присматривался. Вот остановился на кандидатуре Веры Григорьевны. Ну, пригласили ее сначала в генеральную. Там, поговорили. Обсудили. Мы Веру проверили. Убедились – чиста. Когда, она, в генеральной прокуратуре дала согласие, позвали ее к нам на Лубянку. Ну, а дальше было дело техники. Все дела, касающиеся оборотней, мы просили через генеральную прокуратуру – отдавать ей. Вот и все. Так она и работала. Там вернее мы и работали.

– Интересный расклад. Значит Вера – ты агент ФСБ? – ехидно спросил Виктор обиженным тоном.

– Ну, зачем же ты так Витя? – у Веры на глазах блеснули слезы.

– Нет, Виктор ты не прав, – Толстиков покачал головой. – Все очень серьезно. И мы благодарны Вере Григорьевне, что она согласилась. Приглашать сюда следователя из Москвы было бы ошибкой. Можно было вообще все сорвать.

– Нет. Я все понимаю. А вот генерал, тоже не знал – кто ху из мистера Толстиков? Он тоже не в курсе был? – Поляков смягчил тон.

– Хм, генерал догадывался. Ему намекали. В МВД. Просто сказали, что у него будет новый начальник управления собственной безопасности, – полковник закурил еще одну сигарету.

– Так. Вот дела! Ну, а тогда, тогда в доме? Тогда, у Веры в квартире, когда вы ночью пришли – вы знали, что я, там. У нее?

– Да, – полковник стряхнул пепел с сигареты и тяжело вздохнул.

Поляков покачал головой и посмотрел на Веру. Она отвернулась.

– Хорошо. Значит – Вера хорошая актриса. Так сыграть! А зачем тот визит был? А я-то ей верил, – укоризненно пробурчал Поляков. – А вообще, зачем тот визит ночной был?

– Хм, как зачем. Во-первых, мы не знали – куда ты подался после убийства Саблина. Я, конечно, не мог даже представить. Но когда Вера, нам дала знак, что ты у нее – удивились. Не поверили. Надо было все проверить. Все. И главное убедится, что она в безопасности. – Толстиков говорил, ровным, без интонационным тоном.

– Вот дела! Вера еще и знак вам подала. А я-то, дурак. Ну, дурак! – сокрушался Виктор.

– Нет, Витя – ты не дурак. И честно говоря – хорошо, что ты, тогда, ушел на крыше. Хорошо. Я, конечно, не верил до конца – что Саблина ты. Но сомнения были. А вот у моих людей не было. И главное оборотни поверили – что мы идем по ложному следу.

Виктор молчал. Он, был поражен. Как все закрутилось! Кто бы мог знать, что так вот его хорошая знакомая – Вена Лесина будет играть им как агентом. Как он играл тысячу раз. Его переиграли. И он не заметил. Это было обидно. Хотелось сорваться и нагрубить. Но с другой стороны Виктор понимал – Толстиков тоже профессионал и у него, просто не было выбора, поступить иначе. И Вера, в сущности, не причем. Она ведь тоже работала. Она ведь тоже, выполняла часть, нудной, опасной и сложной работы.

Виктор постучал костяшками пальцев по полировке и улыбнулся:

– Ну, хорошо. Все это, теперь мне понятно. Но, а сейчас? Сейчас то, что? И вы не ответили на мой вопрос? Почему вы мне все рассказали и как же Ольга? Как?

Толстиков вздохнул с облегчением. Полковник словно скинул с плеч тяжелую ношу. Он встал и подошел к маленькому журнальному столику. На нем стояла бутылка с минералкой и стаканы. Налив себе, он выпил практически одним залпом. Крякнув от удовольствия, Толстиков вытер губы носовым платком:

– Все не так просто Витя. Все не так просто. Понимаешь – мы задержали пять человек. Пять. Еще пятеро погибли при штурме. И, наконец – Безбородько, как ты знаешь, застрелился.

– И что? – Поляков спросил с тревогой.

– Ну и ничего. Это плохо. Вот, что! Мы, конечно, допросили всех пятерых. Они, кое, что нам конечно уже рассказали. Есть боле менее, толковые показания, – Толстиков кивнул в сторону Лесиной.