Перспектива смерти - Ярослав Питерский

– Алик прекрати! Прекрати! – Поляков дернул ручку и открыл дверку автомобиля.

В салон ворвался холодный воздух. Виктор посмотрел на Кабаева. Тот, ждал его ответа. Поляков медленно закрыл дверь и тихо сказал:

– Я позвоню вам рано утром. Очень рано. Вы должны быть готовы примерно часа в четыре утра. Нам надо подготовится. Я хочу съездить и посмотреть, на то место где будет происходить обмен. Что это за пустырь. Все надо проверить. Вы можете назвать мне адрес – точный адрес и все подробности обмена и условия, какие выдвинули эти люди?

– Как я понял – вы согласны? – спросил утвердительным тоном Кабаев.

– Да. Согласен. Но самое главное условие – никто не должен, даже из ваших родственников самых близких до последнего момента знать, что я согласился. Вернетесь – скажите, что переговоры прошли не удачно. Скажите, что обойдетесь без советников.

– Понятно. Мы все сделаем, как вы скажете.

– Теперь дайте мне вашу визитку. Я буду разговаривать только с вами. Больше не с кем. Там есть телефон сотовый?

– Конечно.

– Что требуют те люди? Сколько должно быть человек?

– Двое. Двое человек. В руках у них должен быть пакет полиэтиленовый с деньгами.

– Пакет? Почему пакет?

– Не знаю. Так они указали в условиях. Кроме этого – у человека, который будут держать этот пакет должен быть на голове тоже полиэтиленовый – обязательно белый пакет. Люди должны стоять не менее в трех метрах друг от друга и в трех метрах от машины, на которой приедут. Вот и все. Больше ничего такого они не потребовали.

– Да уж! Не потребовали. Пакет на башку. Странно все это. Странно. С другой стороны – они чего-то страхуются. Понятно – белый цвет пакета поможет им стрелять в голову, если, что, как в мишень – в темноте пакет будет видно особенно хорошо. А вот почему они просят деньги именно в полиэтиленовом пакете – уже загадка. Ну ладно. Черт с ним. Я все обдумаю. Но сейчас мне нужно знать место – где все произойдет.

– А вот это я вам не могу назвать.

– То есть как? Вы же говорите, они сказали, что обмен будет происходить на пустыре возле совхоза Солонцы? – удивился Виктор.

– Да, но каком не сказали. Они лишь сказали, чтобы машина стояла без пятнадцати восемь на въезде в Солонцы. Точное место они назовут по телефону.

– Они позвонят?

– Да.

– На какой номер?

– На номер родных Гейдара, – Кабаев протянул ему бумажку с цифрами. – Вот этот номер.

– Хорошо. Пусть будет так, как хотят они. Значит, мы с вами договорились. Я позвоню в четыре утра. Вы должны быть готовы. Я приеду сам. Все.

– Мы будем готовы. Спасибо вам Виктор, хриплым голосом сказал старик.

– Спасибо рано говорить, – Виктор потянул за ручку и открыл дверку.

Он вышел из автомобиля и дождался пока, «Ауди» выедет со стоянки. Черная туша дорогого лимузина медленно лавировала между машин. Наконец ее темная тень проскользила за забором и скрылась в вечерней городской мгле – красными огоньками стоп-сигналов, растаявших в морозном тумане.

Виктор достал из кармана сотовый телефон. Набрал номер Толстикова. Когда тот ответил, Поляков полушепотом сказал:

– Это Поляков. Петр Кузьмич собирайте людей – самых лучших и проверенных. Срочно нужно встретится. У вас в кабинете через час. Есть очень важная новость. Завтра утром будет серьезная работа.

Толстиков ничего не стал расспрашивать. Он лишь тяжело вздохнул и отключил связь.

– За, что люблю гебешников – не задают лишних вопросов, когда их не нужно задавать. Школа мать их, – пробурчал Поляков.

Они сидели и ждали. Было темно и зябко. Огоньки сигарет то и дел вспыхивали в мраке. Из приоткрытого окна тянуло холодом. Дым стелился по стеклу и с неохотой вылетал в морозное утро. Они не разговаривали. Но каждый чувствовал – что сосед напряжен.

На трассе машин было немного. Но проезжая мимо черного авто стоящего на обочине – они слепили фарами салон. Раннее декабрьское утро было больше похоже на ночь. Лишь слабый отсвет на востоке напоминал – тьма скоро растворится.

Молчание нарушил Поляков. Они сидели на переднем пассажирском сиденье и мял в руках пакет:

– Скажи, а ты раньше вот такую сумму, когда ни будь, в руках держал?

Кавказец сидевший за рулем покосился на пакет затем на Виктора:

– А зачем тебе?

– Ну, просто. Я вот не держал.

– А я держал. Правда, два раза. И вот сейчас подержал, – азербайджанец говорил почти без акцента. Послушай, а ты действительно поможешь нам моего брата выручить?

– Ну, надеюсь.

В салоне повисла пауза. Кавказец выбросил в окно окурок и глубоко вздохнул:

– Скажу тебе честно. Я не люблю ментов. И не доверяю им. Но Кабаев дал слово – ты честный мент. И, ты поможешь. А его слово весомое. Почти закон для нашей общины. Он мне как отец. Поэтому я ему верю. Но тебе вот честно скажу – ментов, я не люблю, и ты это знай.

– А почему?

– Что почему?

– Ну, ментов не любишь?

– Они меня чуть зрения не лишили. Один раз в участке так били – два ребра сломали и голову пробили возле виска. Я почти ослеп. Потом лечился долго.

– А за что били то? – хмыкнул Поляков, ему вдруг стало стыдно за тех неизвестных коллег, намявших бока этому азербайджанцу.

– Как за что? Денег хотели. Участковый и еще опер какой-то. Но я им не дал. Вот они меня и били. Шакалы!

Виктор помолчал. Кавказец понял, что немного перегнул. Он вздохнул и тихо сказал:

– Ты извини, если обидел.

– Да нет ничего. Просто и среди нас есть шакалы и среди вас шакалов хватает.

– Ты, о чем? Об азербайджанцах? – вспыхнул негодованием водитель.

– Нет, я о торговцах с рынка, – ехидно ответил Виктор.

– А! Да, этот так, – успокоившись, согласился азербайджанец.

Но Виктор говорил с водителем почти автоматически. Он не произвольно отвечал на вопросы. Голова его была забита совсем другим. Куда – заставят их ехать?! На какой пустырь? Быстрее бы светало! Быстрей! В темноте очень опасно и сложно работать. Даже если у снайпера прицел ночного видения – ему еще надо занять позицию. А это время.

Но темнота словно издеваясь – не хотела отступать. А тут, за городом, на трассе с фарами встречных автомобилей, которые слепят – еще сложней.

Звонок телефона раздался как приговор. Виктор почувствовал, что азербайджанец вздрогнул и засуетился. Поляков этого не видел, но он почти слышал – как забилось сердце у водителя.

Виктор нажал кнопку:

– Да!

– В трубке послышался сухой голос Кабаева.

– Они просят вас выйти на улицу. Одеть, пакет на голову и выйти на улицу. Рахим должен стоять рядом с капотом – вы на обочине с пакетом в руках.

– То есть как? Прямо на дороге? Они ведь говорили – пустырь будет?! – вскрикнул Виктор.

Кабаев секунду молчал, потом сурово ответил:

– Они передумали. Причем они говорят – если через тридцать секунд вы не выйдете – не какого обмена не будет, а голову Гейдара они пришлют позже. Прошу вас – сделайте, как они просят.

– Черт! – Виктор отключил телефон.

Он понял, что препираться бессмысленно. Тридцать секунд. Поляков надеялся, что его хорошо сейчас слышат спецназовцы, которые находились в укрытие за поворотом. Виктор верил, что его слышит и Толстиков. Поляков, почему-то очень этого хотел. Он поймал себя на мысли – что доверяет чутью гебешника.

Водитель со страхом спросил:

– Что? Что говорят?

Виктор схватил азербайджанца за плечо и толкнул:

– Вылезай! Немедленно вылезай и становить возле капота! – Поляков стал натягивать себе на голову белый полиэтиленовый пакет.

Азербайджанец с ужасом смотрел, как он это делает.

– Ну, чего сидишь! – заорал Виктор и ударил водителя в бок.

Тот засуетился и нервным движением рванул за ручку. Мужчина буквально вывалился на улицу. Упав на колени, он суетливо поднялся и подбежал к переду автомобиля.

Виктор надел пакет и постарался максимально приблизить к глазам, дырочки, которые он предварительно прорезал ножницами. Конечно, обзор был не очень, но кое-что можно было рассмотреть. Поляков вышел из автомобиля с пакетом на голове и встал на обочине. В руках он сжимал еще один пакет с деньгами.

Секунды ожидания длились часами. Виктор слышал – как ухало его сердце. Пульс был явно за сотню. Сквозь дырочки Поляков видел лишь краешек темной трассы. Машин не было. Сколько еще ждать? А если они вообще не приедут?

Но через секунду вдалеке показался свет фар встречного автомобиля. Он надвигался с огромной скоростью – слепя Полякова и азербайджанца. Водитель непроизвольно прикрыл глаза ладошкой. В это момент, автомобиль свернул и выехав на встречную полосу, вплотную подъехал к капоту машины, рядом с которой стояли Виктор и азербайджанец.

Визг тормозов.

Секунда, другая. Виктор, вглядывался, но тщетно. Свет фар слепил. Было слышно, что хлопнула дверка. Шаги. Скрип снега. Из подъехавшего авто (Поляков даже не смог разобрать марку) вышел человек. Он, медленно приближался к Виктору. Шаг, еще. Тяжелая рука легла на плечо.