Анатомия страсти. Сериал, спасающий жизни. История создания самой продолжительной медицинской драмы на телевидении - Линетт Райс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шэрон Лоуренс (Робби Стивенс):
– Мне бы хотелось думать, что Робби присутствует в их жизни. Подпустили бы они ее к внукам? Конечно, подпустили бы! Потому что она была бы веселой бабушкой. Не то чтобы безответственной – просто эмоционально незрелой. Ее горизонты не слишком далеки, вот и все.
Дженна Бэнс:
– У Карева и Иззи все было по-другому. Мы весело обыгрывали их постоянный роман. Я видела эпизод, где он покончил с Иззи. Зрителям они нравились в качестве пары.
Джастин Чэмберс:
– В сериале ты будто находишься в пузыре: каждый день носишь белый халат, видишь практически одних и тех же людей, находишься в одних и тех же четырех стенах, в одних и тех же студиях, ездишь на работу по одному и тому же маршруту. Для меня это [была] своего рода рутинная фабричная работа актера. Ты просто приходишь и уходишь. Да, наверное, это сентиментально, типа: «Вау, я просто не могу поверить, как быстро все прошло».
Любопытно, что Помпео в своей прощальной записи в соцсетях сосредоточилась на Кареве, а не на Чэмберсе. «Спасибо нашему национальному сокровищу @therealdebbieallen и сценаристам за лучшие проводы Алекса Карева. Спасибо @shondarhimes за создание самого удивительного персонажа. Лично для меня возвращение Карева к началу… было наилучшей возможной сюжетной линией. Это дань уважения тем невероятным первым годам и невероятному актерскому составу, которые создали настолько прочный фундамент, что шоу держится до сих пор».
Тони Фелан:
– Я вообще поражен, что кто-то из первоначального состава все еще там, потому что это такая рутина. Мы [он и его жена Джоан Рейтер] достигли точки невозврата, когда нам стало ясно: «Нам больше нечего сказать с помощью наших персонажей».
Джоан Рейтер:
– Мы хотели уйти, когда ушла Сандра. Она наш хороший друг. Думаю, это было грустное время.
Тони Фелан:
– [Чэмберс и его жена] всегда были вместе.
Джоан Рейтер:
– Он и правда нормальный парень…
Тони Фелан:
– Обычный человек. Пятеро детей. Просто человек.
Джоан Рейтер:
– Я знаю, что в этом сериале были совершенно ненормальные и поэтому такие замечательные люди. А он просто нормальный. Обычный чувак.
Норман Ливитт:
– Джастин действительно замечательный парень. У него большое сердце.
Более года спустя поклонников застала врасплох новость о том, что работа Джакомо Джианниотти в роли доктора Эндрю ДеЛуки подошла к концу. Его персонаж был смертельно ранен ножом в эпизоде от 11 марта 2021 года, и в последних сценах в больнице он истекал кровью.
Джакомо Джианниотти:
– Я не думаю, что зрителям сообщили об этом заранее, так что мой уход стал для всех своего рода сюрпризом. Мы все общались через Zoom, конечно, и все просто наблюдали за происходящим со слезами на глазах и потрясенные: «Вы что, шутите?» Потому что, как выяснилось, мы не знаем, что произойдет, до самого конца. В то время в сценарии, чтобы сохранить целостность сюжетной линии, не было сказано, умрет он или нет. Так что все с нетерпением ожидали ответа. Я думаю, что последним моим эпизодом, если я правильно помню, был эпизод в операционной. Как ни странно, конец ДеЛуки стал и моим концом. Сцена была пронизана эмоциями. Я чувствовал, что лежу на этом столе, истекаю кровью, и это делало ситуацию очень реальной.
Сара Дрю:
– Всегда грустно терять члена семьи, ведь мы так много времени проводим вместе. Фанаты могут разозлиться, выключить телевизор и устроить короткий бунт. Но они вернутся. Они всегда возвращались.
Была ли Дрю в прошлой жизни гадалкой или кем-то в этом роде? Более чем через год после того, как она пообщалась со мной для этой книги, было объявлено, что она вернется к роли Эйприл в эпизоде весной 2021 года.
Интерлюдия. «Keep Breathing»/«Продолжать дышать»
Я хочу изменить мир, но вместо этого сплю.
Я хочу верить в нечто большее, чем ты и я.
Но все, что я знаю, – это то, что я дышу.
Все, что я могу сделать, это продолжать дышать.
Все, что мы можем сделать, это продолжать дышать сейчас…
– «Keep Breathing», Ингрид Майклсон
Ни один музыкант не внес большего вклада в звучание и атмосферу сериала «Анатомия страсти», чем Ингрид Майклсон. Уроженка Нью-Йорка начала свою карьеру в инди-попе как автор-исполнитель в 2005 году, самостоятельно выпустив студийные альбомы Slow the Rain и Girls and Boys. После того как ее обнаружила музыкальный продюсер сериала «Анатомия страсти» Александра Патсавас, Майклсон лицензировала пятнадцать песен (и не только!) для сериала между третьим и шестнадцатым сезонами.
Ингрид Майклсон:
– Моя первая песня для «Анатомии страсти» из альбома Girls and Boys называлась Breakable. Я впервые начала писать музыку, когда была уже в некотором роде «перезревшим фруктом»: училась на отделении музыкального театра и думала, что буду заниматься именно этим, а сочинять начала только после колледжа. Мне очень понравилось, я изменила направление специализации, и все получилось. Я имею в виду, что очень много работала, но в итоге добилась того, чего реально хотела. Помню, в начале моей карьеры, когда я начинала сочинять, мама сказала: «Знаешь, мне нравится сериал „Анатомия страсти“, и там потрясающая музыка». И добавила: «Ты должна написать песню для этого шоу». Я посмеялась: «Да, отлично. А еще я должна баллотироваться в президенты». Это казалось совершенно недостижимым, но я подумала: «Если моя мама считает, что я должна это сделать, то я так и поступлю», – и направила на это все свои силы.
Когда мы с моим менеджером только начали работать вместе, она сказала: «У нас очень хорошие отношения с Алекс Патсавас из Chop Shop Music Supervision». Я подумала: «Что? „Анатомия страсти“?» Через пару месяцев после подписания контракта с Secret Road на лицензирование моей песни Breakable включили в сериал. Никакого негатива в плане лицензирования моей музыки не было. Я очень быстро поняла, что заработаю деньги и смогу продвинуть свою карьеру [с помощью этого], сочиняя больше музыки. Пока я работала кофейным бариста и жила дома. У меня не было никаких сбережений.
Я написала песню Keep Breathing, потому что хотела, чтобы она
