Гнездо Седого Ворона - Владимир Свержин

В их честь потом до самого Того Дня показательные бои устраивали. Я даже афишу видел. На ней вроде как приглашение, — он пустился в пространные объяснения. — Понимаешь, этот Спартак до восстания был гладиатором — это такие воины, они дрались, чтоб показать свое искусство зрителям. Так вот, в честь него потом тоже стали такие бои проводить. Я не понял, в чем их суть, но, кажется, они вместе катали отрубленную голову, ну или что-то вроде нее.

— Ерунда какая-то, — усомнился Тимур. — Что за интерес отрубленную голову пинать?

— Я почем знаю? Они до Того Дня вообще странные были.

— Ладно, чего уж тут гадать. Ему удалось, так, верно, и нам удастся, — Тимур еще раз прислушался. — Все тихо. Добровольцы готовы?

— Да, — подтвердил Марат. — Их всего тридцать, но в бою каждый будет за десятерых. Мы встанем, как триста спартанцев.

— Как кто?

— Не важно, — отмахнулся чешуйчатый. — Они были героями, почти как Лешага. — Он хотел добавить, что все погибли в бою за правое дело, но передумал. — Идем.

Они двинулись к площади — сборному пункту отряда. Добровольцы, все как на подбор молодые и крепкие, уже ждали своего необычного командира. Тот оглядел их и кивнул, довольный. Еще ни разу ему не доводилось предводительствовать таким войском. Он попытался придать физиономии суровое выражение, какое обычно видел на лице своего кумира, и заговорил тихо и уверенно:

— Сейчас нас спустят вниз с обрыва. На подходе к лагерю забрасываем палатки, или что там у них, факелами. Это вызовет панику. Людожеги мечутся, не зная, что предпринять, мешая друг другу и не отвлекаясь на то, что происходит в отдалении. Вот тут мы открываем огонь. Стреляем одиночными, — вспомнил он наставления Лешаги. — Бейте наверняка. Экономьте патроны, однако пощады не давайте. Если что пойдет не так — отступаем к воротам, отстреливаясь. Скопом не бежать! Прикрывать друг друга огнем. Все понятно?

Он обвел взглядом сельское воинство.

— Все, чего уж там, — вразнобой подтвердили новобранцы.

— Тогда пошли. Хотя нет, стойте. Попрыгайте, — чешуйчатый выжидательно уставился на людей. Он вспомнил, как Леха делал это каждый раз, уходя в лес.

Оторванные от дел огородники начали резво скакать на месте, недоумевая, чего желает от них это устрашающее существо? Ночь тут же наполнилась бряцаньем и звяканьем.

«Я сам таким был еще совсем недавно», — вздохнул про себя Марат.

— Поправьте, чтобы ничего не шумело, иначе нас могут услышать на подходе.

Селяне немного растерянно принялись за дело. Им прежде не доводилось делать ничего подобного. Дождавшись, пока они закончат, чешуйчатый скомандовал идти, и отряд двинулся к обрыву скалы, где уже ждал староста. Веревки были закреплены на стене, около каждой стояли по нескольку крепких мужчин и женщин, чтобы обеспечить плавный спуск.

— Ничего не опасайтесь, — убеждал своих бойцов Марат. — Вас не уронят. Видите, я первым туда пойду.

Он обвязал веревку вокруг пояса, подергал, надежен ли узел. Подошел Тимур, покачал головой, пропустил обвязку вокруг плеч таким образом, чтобы она давал возможность спускаться вниз ногами, а не болтаться, точно фантик на веревочке, какими дергают перед носом у кошки.

— Завязывать лучше так, — неспешно сворачивая веревку, дугой пропуская ее сквозь накрученное кольцо, пояснил он. — Если что, вот за этот конец дергаешь, и все сразу развязывается. Меня отец учил, ему часто приходилось грузы крепить.

— Благодарю, — кивнул драконид, подходя к обрыву. Внизу колыхались вершины деревьев, бесконечной скороговоркой журчал ручей, ветер гулял по лесу, шурша листвой.

— Когда будешь спускаться, держись одной рукой за веревку, а второй, на всякий случай, контролируй автомат. Мало ли вдруг что, — напутствовал молодой караванщик.

Чешуйчатый бросил на него благодарный взгляд. Деловитая речь очень помогала собраться в этот непростой момент. Как ни убеждал себя драконид, что его предки легко сигали с таких скал, организм решительно отказывался в это верить и не позволял сделать шаг в пустоту. Тогда, с крылом дельтаплана, было совсем не так страшно, а возможно, он просто не успел испугаться, в ужасе шарахнувшись от разъяренной толпы волкоглавых.

— Ну, я пошел, — сказал он, закрыл глаза и, резко выдохнув, ступил в пропасть. Трос дернулся и натянулся, легко удерживая его вес. Спуск был довольно быстрым, однако вовсе не таким, как представлял Марат. Едва он успокоил колотящееся где-то в области желудка сердце, как почувствовал твердую почву под ногами. Еще мгновение — и обвязка, как ему и обещал Тимур, словно распалась сама собой, и трос полетел вверх, а совсем рядом с ним опустился наземь молодой караванщик.

— Давай отойдем. Не надо здесь стоять, — чуть слышно бросил он.

«И снова верно, — сообразил драконид. — Сюда ведь другие спускаться будут, нельзя же на голову друг другу! Вдруг, не ровен час, людожеги услышат… Надо быть настороже!»

Между тем спуск штурмовой группы продолжался, а тишину в лесу все так же тревожили лишь шорох листьев да отдаленные вскрики испуганной ночной птицы.

Староста, напутствовавший своих людей на рискованную вылазку, стоял, прислушиваясь, из головы его не шли слова Видящего Путь. Нынче вечером он спросил, чего ожидать от исполнения этого замысла?

— Чтобы костер горел, нужно бросить дрова, — прервал молчание Ступающий Вслед, передавая видение учителя. — Иногда мы всей душой привязаны к дереву, а его пожирает огонь, но пламени нет до этого дела.

«О чем он говорит? — раздумывал отец Лил. — Что ждет селение? В этом бою погибнет много наших парней, наверное, так. Погибнет, чтобы мы победили. Об этом? — думал он, неспешно перебирая веревку. — Ну, вот и последний». — И, едва успел подумать это, ночная тишина взорвалась градом выстрелов.

«Засада!» — с ужасом понял глава селения.

— Засада! — кричал Марат, стреляя наугад и отступая к скале.

— Нет-нет, не туда! — Тимур возник рядом. — Там негде спрятаться!

Он навалился сверху всем телом, прижав соратника к земле.

— Пусти, — шипел чешуйчатый, отчаянно вырываясь. — Я должен вести их в бой!

— Какой бой?! Нас тут ждали!

— Тогда я погибну вместе с ними. Ведь это все из-за меня!..

— Идиот, ты должен жить! Тиль, хватай его за ноги, и оттаскиваем в сторону.

Глядящий Вдаль слышал автоматную пальбу, но, главное, видел, как сжимается кольцо вокруг горстки смельчаков. Увы, обреченных.

«Ну, вот и все».

Он поднялся. Ученик, заметив движение учителя, бросился к нему:

— Что-то нужно?

— Да. Сейчас тут будет много шуму и много смертей. Иди к старосте. Вам следует уходить отсюда.

Последние его слова были заглушены свистом, а затем взрывом мины посреди сельской площади, затем еще и еще.

— Пусть он поторапливается.

— Но как же… — Ступающий Вслед не договорил.

— Это селение долго нам дарило кров, его черед прошел. Но придет другое время. Ступай.

— А вы?

— А я останусь здесь, с теми, кто столько лет давал мне силы, — учитель поднял руки, точно приветствуя зарождающуюся зарю. Ученик почувствовал какую-то странную дрожь под ногами, совсем не такую, как при взрыве, когда кажется, что землю схватили и встряхнули, чтобы пробудить от долгого сна. Нет, было иначе. Послушник со всех ног бросился к старосте. Земля тряслась все громче, к этому прибавился гул, будто под каменной толщей ворочалось, проснувшись, неведомое чудовище.

Глава селения замер у обрыва. Внизу вспыхивали огни автоматных выстрелов. Как только он мог поверить этому глупому зверю! Как мог позволить заманить в западню своих людей! Ему захотелось сделать шаг, броситься туда, вниз, чтобы лечь вместе с обреченными храбрецами в одной могиле — да останется ли завтра кто-то, чтобы рыть могилы?

Его плеча коснулась рука.

— Видящий Путь сказал, нужно уходить, — скороговоркой бросил ученик.

— Как так уходить?!

— Не знаю. Через ворота. Слышите гул? Это сделал учитель. Он нас спасет!

Между тем подземные толчки все усиливались, послушник Глядящего Вдаль увидел, как, раздвигая древесные корни, опираясь на давным-давно осыпавшиеся брустверы, из-под земли выходят темные, прозрачные люди в незнакомой одежде, все, до одного, с оружием в руках.

— Надо уходить, — послушник теребил старосту. — Скорее!

— Да. — Глава селения, утирая кулаком слезы, в последний раз глянул на затихающую схватку. — Надо. Пока они умирают здесь, там мы сможем проскользнуть. Но куда идти?!

— Он не сказал. Просто «уходите». И я с вами, — прошептал Ступающий Вслед, не имея сил оторвать взгляд от бестелесного воинства, сжимавшего кольцо вокруг стрелков врага. Те, кажется, так и не поняли, что их убивает. Они просто умирали, словно касание прозрачных воинов в единый миг иссушало их тела. Послушник услышал рвущий душу треск. Это вдруг, разом, все до одной переломились сваи, удерживавшие помост в доме Учителя.