Забвению неподвластно - Александра Торн

Хилари давала волю своей злости, пока не свернула на дорогу к ранчо Сиело. Понимая, что разговор с Дунканом потребует всего ее внимания, она загнала ярость в дальние уголки своего подсознания.

Выключив мотор машины, она посмотрела на часы. Был ровно час дня. Малкольм и Меган должны как раз сейчас заканчивать ленч. Если привычки Малкольма не изменились, то он не допустит, чтобы официант прерывал их романтическую беседу. Поэтому он будет ожидать, пока уберут со стола приборы, прежде чем начнет изливать свою душу. Меган вряд ли возвратится раньше чем через пару часов.

Посмотрев в висевшее перед ней зеркало заднего обзора, Хилари оценила свой внешний вид: припудрила нос, подправила помадой губы и взбила волосы. Когда она выходила из машины, солнце исчезло за тучами. Хилари взглянула на небо: кажется, собирается гроза.

— Дункан! — крикнула она, постучав в дверь студии. — Это я, Хилари.

Ее сердце бешено колотилось, пока она ожидала отклика. Его не было. От этой поездки зависит все. Она еще раз постучалась, позвав громче, и опять не услышала ни слова в ответ. Тогда она приложила ухо к замочной скважине. Из студии раздавался стук молотка. Она открыла дверь и вошла.

Дункан стоял к ней спиной. Он возился около большого деревянного ящика, сильными ударами вгоняя гвозди в обшивку. Некоторое время Хилари наблюдала за игрой его мышц, не выдавая своего присутствия. Дункан обладал необузданной силой и мужественностью, которые ей так хотелось почувствовать. Сегодня для попытки соблазнения было подходящее время. Но его можно подцепить на крючок, только если действовать с величайшей осторожностью.

Она придала себе самый скорбный вид, после чего приблизилась и коснулась его плеча. Он резко повернулся, угрожающе подняв молоток, как бы готовясь отразить нападение непрошеного гостя. Хилари пронзил страх, и мгновение она наслаждалась им. Опасные мужчины всегда притягивали ее.

— Что ты здесь делаешь? — грубо спросил он.

«Не самое благоприятное начало», — подумала Хилари.

— Ты говорил, что если я буду нуждаться в помощи, то могу обратиться к тебе. И сегодня я в ней нуждаюсь.

Ее плечи продуманно поникли.

Угрожающее выражение лица Дункана смягчилось.

— Извини. Ты застала меня врасплох. Я никого сегодня не ожидал. Выпьешь кофе или чего-нибудь покрепче?

Он расстегнул свой плотницкий ремень с инструментами и бросил его на ящик.

— Я бы выпила бренди. Да и тебе советую. То, что я хочу сказать, прямо затрагивает и тебя.

Единственным знаком того, что он понял ее намек, стали чуть дрогнувшие брови Дункана. Он подошел к бару, достал бутылку и два бокала и поставил их на столик около дивана. Когда Хилари присела, он налил им обоим.

— О чем ты хочешь мне сказать? — спросил Дункан, протягивая ей бокал.

Хилари поднесла его к губам и выпила одним махом, так, что даже закашлялась, а на глаза навернулись слезы.

— Мне было необходимо выпить, — сказала она.

— Я вижу, что ты расстроена. Не хочу выставлять себя ясновидящим, но подозреваю, что это связано с Малкольмом и Меган. Что произошло на этот раз?

— Ты знаешь, что они сегодня встречаются за ленчем?

Дункан подтвердил:

— Да, Меган сказала, что Малкольм собирается внести последнюю правку в ее статью для «Харперз».

— Это только предлог. У Малкольма гораздо более веская причина для встречи. Он собирается просить Меган выйти за него замуж.

На лице Дункана не дрогнул ни один мускул. Он продолжал спокойно смотреть на нее, но его глаза потемнели, словно небо перед бурей.

— Когда ты об этом узнала?

— Сегодня за завтраком. Малкольм сам мне сказал.

— Почему ты приехала сюда? И что ты от меня хочешь?

Хилари опешила и потянулась за сигаретой. Подобного вопроса она от него не ожидала. Любой мужчина отреагировал бы на такое известие крайне болезненно. Она надеялась подогревать эмоции Дункана до тех пор, пока они не достигнут пика. А когда он потерял бы над собой контроль, она бы его соблазнила.

— Тебя не выводит из себя мысль о том, что они сейчас наедине? Бог знает, что они вытворяли все это время за нашими спинами! Они и сейчас скорее всего над нами смеются.

— Я понимаю, что ты сейчас переживаешь. Но должен сказать, что, если Меган попросит меня о разводе — по любой причине, — я соглашусь.

Хилари была настолько поражена, что некоторое время, не в силах ничего произнести, только хватала ртом воздух.

— У тебя нет никакой гордости! — произнесла она наконец.

Теперь пришла его очередь отпить бренди.

— Я не собираюсь оспаривать развод. Нет никакого смысла. Невозможно заставить кого-то любить или оставаться в семье против желания.

Хилари больше не могла сдерживать клокотавшую ярость.

— Будь ты проклят! Ты же обещал мне помочь! — закричала она, вскакивая с дивана.

— И помогу, если буду в силах. — Его голос был неестественно спокоен. — Но я не могу разрушить для этого три судьбы.

Она промчалась по студии, а затем резко обернулась:

— Все вы, мужчины, одинаковы! Вы твердите о честности, а когда приходит время, играете без правил. Я говорила тебе, что в этом мире у меня никого нет. Твоя жена крадет единственного мужчину, который для меня что-то значит, а ты заявляешь мне в глаза, что не собираешься коверкать их жизнь. А что делать мне? — Ее голос поднимался все выше, пока не сорвался на крик.

Она видела, как на скулах Дункана заходили желваки.

— Я действительно сожалею, Хилари. Я говорил, что сделаю для тебя все, что смогу, и не отказываюсь от своих слов. Предполагаю, что Малкольм предложил тебе финансовую помощь. Он что-нибудь сделал для твоего будущего?

— Ни хрена он не сделал! Эта свинья! Он просто бросил меня!

Хилари моментально сообразила, как повернуть дело в свою сторону, получить реальную выгоду взамен рушащейся жизни. Она понизила тон и опустила глаза, чтобы он не заметил полыхавшую в них ненависть.

— Я не хочу перекладывать свои беды на тебя. Проблема состоит в том, что я завишу от Малкольма в расходах по эксплуатации помещений. У меня огромная задолженность по закладным на дом и галерею, а мой бизнес не приносит пока достаточных доходов. Но я уверена в будущем. Я знаю, что могу изменить ситуацию, с небольшой помощью, конечно.

— Сколько тебе нужно?

Она тяжело вздохнула и снова присела на диван рядом с ним.

— Ах Дункан! Я не хочу, чтобы все сводилось к деньгам. Я хотела бы, чтобы мы просто оставались друзьями и в ближайшие месяцы морально поддерживали друг друга.

— Я понимаю. Тяжело сознавать, что ты сделал в жизни решающую ошибку…

Дункан, казалось, говорил о себе.