Вист: Аластор 1716 - Джек Вэнс

Джантифф провожал их глазами. Время от времени мальчуган оглядывался — так как при этом группа хранила полное молчание, трудно было определить, руководствовался ли ребенок исключительно любопытством или указаниями старших. Группа скрылась за поворотом.

Джантифф тут же вскочил на ноги и направился туда, где ведуны вышли из леса. В нескольких метрах от дороги он заметил дерево, отягощенное сочными темно-сиреневыми плодами. Джантифф устоял перед искушением. Возможно, незнакомцы угощались фруктами. Могло быть и так, однако, что в сыром виде фрукты были ядовитыми и требовали приготовления… Джантифф пошел своей дорогой, такими же размашистыми шагами, как и раньше, нисколько не беспокоясь о том, что может догнать ведунов. Незнакомцы не проявили никаких признаков враждебности — почему бы они решили, что он представляет для них какую-нибудь опасность? Тем не менее, когда Джантифф вышел на прямой участок дороги, позволявший видеть далеко вперед, ведунов на обозримом расстоянии не оказалось.

Джантифф упорно шел на юг, но по мере наступления вечера шаги его постепенно замедлялись, и деревеневшие мышцы ног начинали болеть. Когда Двон уже опускался к северо-западному горизонту, впереди показался крутой подъем с каменистыми выступами и глубокими ложбинами. На высоком утесе, нависшем над дорогой, в роще чернолиственных цунгов лежали развалины некогда величественного дворца. «Невеселое место, — подумал Джантифф. — Надо полагать, место свидания меланхолических призраков». Он поспешил мимо, заставляя ноющие ноги делать шаг за шагом — вверх по расщелине, где навстречу журчала зигзагами и порогами узкая бурная речка. Джантифф решил, что это и была «теснина Ганта». В ложбине было сыро и холодно — когда подъем кончился и открылся широкий луг, у Джантиффа отлегло от сердца.

Диск заходящего Двона прикоснулся к темной кромке леса на горизонте. Джантифф смотрел по сторонам, но нигде не замечал хижину, упомянутую Шваркопом. Понурив голову, он отправился дальше — последние лучи Двона играли на лугу, подчеркивая кочки глубокими тенями. Дорога углубилась в новый лес, и Джантифф, ссутулившись, брел в сгущающихся сумерках, будучи уверен, что каким-то образом пропустил обещанную хижину.

Ноздри уловили слабый запах дыма. Джантифф сразу остановился, потом медленно двинулся вперед и вскоре увидел впереди, неподалеку, искру костра.

С величайшей осторожностью он приблизился к небольшой прогалине у дороги. В самом деле, здесь была хижина — грубое сооружение шагах в тридцати от обочины. Вокруг костра сидели восемь человек: трое мужчин самых разных возрастов, три женщины, также представлявших три поколения, мальчик лет четырех-пяти и подросток — точнее, девушка, едва вышедшая из подросткового возраста. Очевидно, это были те ведуны, повстречавшиеся с Джантиффом на дороге. Но как они добрались до прогалины намного раньше него? Не может быть, чтобы они пробежали все это расстояние! При этом они отдыхали у костра явно не меньше часа. Стоя в тени, Джантифф внимательно рассматривал ведунов. Вопреки слухам и россказням, они не казались отталкивающими неопрятными дикарями. Напротив, они производили впечатление вполне нормальных, обычных людей. Джантифф припомнил, что дальними предками ведунов были аристократы, чьи разрушенные дворцы рассеяны по необъятным Потусторонним лесам. У всех были светлые волосы — от льняного до светло-каштанового и пыльно-рыжеватого оттенков. В частности, девушка отличалась странно привлекательной наружностью. Или ему так почудилось в пляшущих отблесках костра? Может быть, тут не обошлось без колдовства?

Никто ничего не говорил — ведуны смотрели на пламя костра, как зачарованные.

Джантифф сделал шаг вперед и попробовал произнести дружеское приветствие, но сумел только выдавить слегка дрожащим голосом:

— Привет!

Маленький мальчик дал себе труд обернуться, остальные даже ухом не повели.

— Добрый вечер! — еще раз попробовал обратить на себя внимание Джантифф, снова шагнув вперед. — Можно присесть у костра?

Старшие ведуны смерили его взглядом, но никто ничего не сказал.

Принимая отсутствие открытых проявлений враждебности за приглашение, Джантифф опустился на колени и протянул к огню озябшие руки. Снова он попытался завязать разговор:

— Я иду в Балад. Может быть, там меня возьмут на звездолет и я смогу улететь с Виста. По сути дела, на Висте я недавно, прилетел с планеты Зак — это в секторе Фьямифера. Я провел несколько месяцев в Унцибале, но с меня хватит. Там слишком много народу, и аррабины все какие-то… без царя в голове. Вы когда-нибудь бывали в Аррабусе?...

Голос Джантиффа замер в тишине — его никто не слушал. Мягко говоря, странное поведение! Что ж, если ведуны предпочитали молчать, у них было полное право молчать. К тому же, у ведунов могли быть свои, таинственные способы общения — не зря же их прозвали ведунами! Джантифф почувствовал холодок почтения. Стараясь не показаться навязчивым, он исподтишка изучал соседей, сидевших слева и справа. Их одежды, плетеные из лыка, были выкрашены в зеленые, розовые и бледно-коричневые тона и в лесной глуши выглядели вполне естественно. Головы мужчин были повязаны платками, женщины головы не покрывали — их длинные волосы свободно спускались на плечи. У всех ведунов и ведьм были позолочены ногти, ярко блестевшие в освещенном кругу костра. На них не было никаких украшений, талисманов или амулетов. Каковы бы ни были их тайные навыки, средства их применения не бросались в глаза. Судя по всему, ведуны уже поужинали — рядом, на скамье, стояли котелок и блюдо с остатками шашлыка.

Ободренный тем, что никто, очевидно, не возражал против его присутствия, Джантифф осмелился осведомиться:

— Я здорово проголодался — нельзя ли доесть то, что осталось?

Вопрос не вызвал никаких признаков одобрения, никаких возражений. Джантифф взял несколько остывших кусочков мяса — не все — и с удовольствием подкрепился.

Костер начинал догорать. Девушка поднялась на ноги и пошла собирать валежник. От Джантиффа не ускользнули ее стройность и грация движений. Он тоже вскочил и побежал ей помогать, что вызвало у нее едва уловимое движение губ, напоминавшее улыбку. Никто из старших ведунов не обращал внимания на происходящее, хотя мальчуган уставился на Джантиффа с суровым осуждением.

Джантифф съел еще чуть-чуть шашлыка, размышляя о том, собирались ли ведуны ночевать в хижине, за плотно закрытой дверью. Может быть, они опасались ловушек дорожных рабочих?

Костер снова разгорелся, тепло и тишина убаюкивали — веки Джантиффа сомкнулись. Он глубоко заснул.