Смерть длиною в двадцать лет - Ариэль С. Уинтер

– Могу я помочь вам? – спросила она.

– Да, – сказал я. – Я бы хотел найти какую-нибудь информацию о лошади по кличке… – Я достал из кармана листок, вырванный мною из блокнота в доме Розенкранца, и прочел: – Комфорт.

Библиотекарша нахмурилась.

– Я не одобряю лошадиные бега и на этих выборах голосовала против.

– Я тоже. Лошадиные бега это отвратительная вещь, прибежище для разного рода преступной, порочной публики. Но меня интересуют не сами бега. Просто один мой друг купил эту лошадь, а теперь вот опасается, что его обманули. Он просто хочет выяснить, кто до него был ее владельцем, и убедиться, что сделал правильную покупку.

– Не знаю, мы не держим подобную информацию. Может быть, вам спросить в мэрии? Может, они хранят такие сведения?

– Понятия не имею. Я поэтому и спросил у вас.

– Извините, но я ничего не могу сказать вам по этому поводу. – Она вытянула губы, отчего у нее вокруг рта сразу же образовались мелкие морщинки, тоже преждевременные.

Я разочарованно побарабанил пальцами по стойке.

– Ничего страшного, не огорчайтесь. В любом случае, спасибо вам за помощь.

То есть выведать здесь что-либо о Комфорте мне не удалось.

Я вышел на улицу и направился к ряду телефонных будок, выстроившихся вдоль стены противоположного здания. Возле самой первой будки топтался широкоплечий мужчина в темно-синем костюме, начищенных до блеска ботинках и без шляпы. Но он был здесь явно не по мою душу. В руках он держал сложенную вдвое программку лошадиных бегов – видимо, для того, чтобы не смутить ничью душу своей причастностью к столь непопулярному занятию. Он внимательно оглядел меня, когда я спускался по ступенькам библиотеки, и, поняв, что я не его клиент, снова уткнулся взглядом в свою программку. Я зашел в самую дальнюю от него будку и закрыл за собой дверь. В будке сразу включился свет, и натруженный вентилятор на потолке начал вращаться. Правда, от вентилятора не было никакого толку – в будке по-прежнему стояла духотища.

Я бросил в прорезь монетку и набрал номер. Трубку сняли после первого же гудка.

– «Кроникл».

– Поли Фишера, пожалуйста.

В коммутаторе раздалось гудение, потом щелчок и потом теплый голос Поли в трубке:

– Фишер слушает.

– Это Деннис Фостер.

– Фостер, у тебя есть для меня что-то?

Я приоткрыл дверь будки, чтобы пропустить в щель хоть немного свежего воздуха.

– Может, есть, а может, нет, не знаю пока. Ты помнишь убийство в Харбор-Сити прямо перед Рождеством? Неопознанная женщина с перерезанным горлом и внизу все распорото.

– Ну, может, помню, не знаю. А что?

– Подожди, тебя интересует только то, что пишут в газетах, или реальный материал? – Я вытер вспотевший затылок носовым платком.

– Что? Ты имеешь в виду эту старлетку, которую зарезали вчера?

– Ну, похоже, что их обеих зарезали одинаковым способом.

– Ну а по мне, это похоже на совпадение.

– Ага, а в следующие разы ты тоже будешь утверждать, что это совпадение?

– Да ладно, не может быть. Ты мне голову морочишь?

– Что?

– Ты знаешь, через что мне придется пройти, чтобы это выяснить? Я надеюсь, тебе это нужно хотя бы не на этой неделе?

Я попытался подкинуть ему соблазнительную приманку:

– Мне кажется, я знаю имя той неопознанной женщины.

– Ее никто не искал, так что это не будет интересной новостью.

– А тебе вообще не кажется это странным? Ты же вроде согласился, что перерезанное горло и вспоротый живот представляют собою интересную для читателей газеты новость? Особенно когда жертвой является симпатичная молодая женщина.

– Ну да, согласился.

– Тогда почему же эта новость была зарыта на какой-то там третьей полосе? А история с убийством двухдневной давности? С ней поступили точно так же. – В трубке я слышал сейчас только электрический шорох и тишину. То есть мне удалось привлечь его интерес. И я решил этот интерес углубить: – А что, если это не просто совпадение? Что, если были и другие женщины?

– Ты опять начитался про Джека Потрошителя?

Я молча ждал.

Он вздохнул.

– Хорошо. Но это займет у меня какое-то время.

– Тогда позвони мне в офис. Если меня там не будет, то звони мне домой. И да, Поли, еще одна вещь – тебе что-нибудь известно о лошадке по кличке Комфорт?

– Слушай, я про лошадей знаю столько же, сколько про Эйнштейна.

– Ну ладно, спасибо.

Я повесил трубку и вышел из телефонной будки. И все же на свете точно был один человек, знавший про лошадей больше, чем про Эйнштейна. Этот человек находился там же, где я видел его в последний раз, – топтался на том же месте, сжимая в руках сложенную вчетверо программку скачек. Вдоль ряда телефонных будок я направился к нему.

Завидев мое приближение, он сунул программку под мышку и вытянул ко мне пустые руки ладонями кверху.

– Я просто жду здесь звонка от тетушки, которая расскажет мне, как чувствует себя мой дядя, находящийся в данный момент в больнице.

– А с чем он лежит?

– С аппендицитом, – сказал он, нервозно переминаясь с ноги на ногу.

– В следующий раз говори, что он попал в автомобильную аварию. Звучит более впечатляюще.

Склонив голову, он смотрел на меня с недоверчивым любопытством.

– Успокойся, я не коп, – сказал я и показал ему пятидолларовую бумажку. – Лучше скажи мне, что ты знаешь о лошадке по кличке Комфорт?

– А ты точно не коп?

Я смял бумажку в кулаке.

– Нет. Я частный детектив.

Он потер лицо, точно пытался оценить, не стоит ли ему побриться. Побриться стоило. Возможно, ему имело смысл бриться раза по три на дню.

– Комфорт больше не участвует в заездах. Он выиграл пару призов в прошлом году, а сейчас отправлен на выпас.

– Тебе известно, кто его владелец?

– Он принадлежал конюшням Дэниела Мертона, когда участвовал в заездах, а сейчас – не знаю. А зачем тебе это? Хочешь приобрести лошадку?

– Нет. Твоя лошадка может оказаться аппендицитной.

Я протянул ему купюру, и он торопливо выхватил ее у меня из рук, словно боялся, что передумаю. Убрав купюру в карман, он с важным видом отошел в сторонку, опять прислонился к телефонной будке, но больше не изучал глазами программку, видимо, ожидая, когда я уйду.

Плюхнувшись за руль своего «паккарда», я задумался. Дэниел Мертон был одним из основателей и владельцев студии «Мертон Стейн Продакшнз», а также ее нынешним президентом. Если он владел лошадью до Хлои Роуз, то вполне мог подарить ее ей. Но он также был человеком, на которого она работала, так что вполне могло быть и такое, что таинственный человек в телефонной трубке Хлои мог говорить с ней от его имени. Но зачем бы Мертону выкупать обратно подаренную Хлое лошадь?

Я завел двигатель. Все это в общем-то меня не касалось. У меня был клиент, и этот клиент, наверное, ждал, что я буду отрабатывать свои деньги.

Я глянул на часы – почти пять. Ехать на Маркет-стрит в Харбор-Сити рановато – нужные люди туда еще не подтянулись, а возвращаться в офис и сидеть там – уже поздновато. Поэтому я решил поехать домой и ждать звонка Поли Фишера. Песочного цвета автомобильчик-купе решил составить мне компанию.

Глава 18

Входную дверь квартиры я запирать не стал. Если люди Хьюба захотят войти, то они войдут, другой вопрос – когда я потом смогу найти время починить сломанную дверь?

Заняв такую позицию, чтобы оказаться за дверью, когда она откроется, я стал ждать. Я стоял там, но ничего не происходило, и я чувствовал себя полным дураком. Но за последние тридцать шесть часов со мной уже много чего приключилось: на меня наставляли пистолет, мне пришлось выслушать угрозы как от бандитов, так и от полиции, и меня угораздило найти изуродованное мертвое тело. Так что я ждал.

Вскоре в дверь постучали – три раза, сильно, кулаком. Я замер, прислушиваясь. Потом раздались новые удары, более настойчивые, и голос из-за двери:

– Эй, Фостер, мы знаем, что ты там! Мы просто хотим поговорить. – Это был голос Митча.

Я слышал, как повернулась дверная ручка, а потом дверь распахнулась в мою сторону, правда, стремительней и сильнее, чем я ожидал. Она больно треснула меня по бедру. Я наверное вскрикнул от боли, потому что Митч навалился на дверь всем своим мощным весом, придавив меня дверью к стене. Это была ловушка, я не мог развернуть плечи и вырваться оттуда.

Митч заглянул за дверь, продолжая давить на нее всем телом. Увидев меня, он оторвался от двери, но тут же снова резко навалился на нее, и жуткая боль пронзила мне лопатки.

Рядом с Митчем возник еще один мужик – долговязый и тощий как жердь, в сером костюме и черном жилете. Он ощупал меня на предмет оружия, но оружия у меня не было. Вытащив у меня из кармана сворованную из библиотеки газетную статью, он кивнул Митчу. Тот отпустил наконец дверь, и я вывалился оттуда, шатаясь.

– Что вам надо от меня? – спросил я.

Долговязый развернул газетную статью, пробежал ее глазами и посмотрел на меня.