Оружейник-3 - Олег Шовкуненко

Безумие?! Эта мысль промелькнула в мозгу как вспышка молнии. Конечно же безумие, всеобщая религиозная истерия. Только оно и могло толкнуть людей на коллективное самоубийство. Ведь можно было открыть дверь и попробовать уйти. Да, шансов пройти через Проклятые мало, очень мало, но, цирк-зоопарк, они все-таки были. Это все же лучше, чем лезть в петлю.

— Максим, а ну, посвети, — откуда-то слева донесся голос Нестерова. Он-то и отвлек, выдернул из тягостных раздумий.

— Ты же, как я понял, и без света видишь, — я направился к Анатолию.

— Вижу, — признался тот. — Но детали ускользают. Да и привычней с светом.

Подойдя к майору, я увидел, что тот стоит на краю какой-то черной дыры в полу. Странная дыра. Ни раскоп, ни трещина, а именно дыра, колодец, который словно прожгли, проплавили в толще земли одной гигантской раскаленной иглой.

— В диаметре около метра, — оценил размер шахты милиционер. — Человек вполне пройдет.

— Пройдет? — я не удержался от удивленного возгласа. — Куда пройдет?

— Туда, — Нестеров ткнул стволом автомата в глубину колодца. — А то куда же еще, по-твоему, могли подеваться полсотни человек?

— Но зачем, почему?

Вместо ответа Нестеров подошел к краю черного жерла и заглянул внутрь.

— Завалено тут.

— Завалено? А ну дай поглядеть, — я посветил фонарем вниз.

Луч скользнул по гладким, словно оплавленным стенкам, и на глубине метров так десять натолкнулся на острые края больших валунов. Складывалось впечатление, что там, внизу, произошел мощный взрыв, который и вызвал обрушение.

— Максим, теперь свети сюда, — Анатолий не позволил мне долго разглядывать результат катаклизма.

— Куда сюда? — я выдернул луч из каменного колодца.

— Края, мне нужно осмотреть края.

Я хотел сказать, что мы слишком долго копаемся, что нас поджимает время, но вместо этого послушно осветил бетонный пол около дыры.

Пожилой милиционер с кряхтением присел на корточки и пригляделся к довольно похабно залито бетонной стяжке. Затем он рукой стал аккуратно сметать пыль и кусочки битой штукатурки, осыпавшейся с потолка. В результате этих археологических раскопок на полу явственно проступили темные, почти черные полосы.

— Что это? Краска? — я присел рядом.

— Сейчас увидим, — майор положил автомат рядом, стал на колени и, набрав полную грудь тошнотворного, пропитанного смертью воздуха, дунул. От заклубившейся пыли я закашлялся и тут же замахал рукой, стараясь хоть немного разогнать проклятое едкое облако. — Смотри, — Нестеров будто не замечал пыли.

Я постарался быть достойным своего напарника, и пытаясь не реагировать на серую взвесь, поглядел на пол. На шершавом как наждак цементе были отчетливо видны пять параллельных черных линий. Начинались они где-то за полметра от колодца и тянулись до самого его края. Нестеров несколько секунд задумчиво глядел на эту странную зебру, а затем пальцем потер одну из линий. Она довольно легко размазалась.

— Сажа, — милиционер поднес испачканный палец к свету.

— Ну и что это значит?

— Сейчас это сажа, а раньше, до того как здесь побывал «суховей»…

— Думаешь, кровь, — я понял, куда клонит Анатолий.

— Кто-то очень упирался, когда его тащили вниз, — не заботясь о чистоте своей ладони, майор стер сажу со всех пяти линий. Сразу стало видно, что на месте каждой из них пролегает небольшая царапина. — Настолько упирался, что не пожалел своих рук.

Мне тут же представилась картина: оторванные человеческие ногти, стертые до костей пальцы. Какой-то несчастный безуспешно пытается удержаться, зацепиться за гладкий цементный пол. Он извивается, делает все, чтобы совладать с чудовищной силой, влекущей его в адскую бездну. От этого видения меня передернуло.

— Полагаешь, это были какие-то звери? — я покосился на милиционера.

— Крови почти нет, — Анатолий оглядел весь расчищенный от пыли участок. — Только эти следы. Значит, людей волокли вниз живыми и практически невредимыми.

— Похоже, — мне пришлось согласиться. — Если бы хищники протащили здесь полсотни растерзанных трупов, тут бы все тонуло в крови.

— А кроме того, зверью все равно кого жрать, что живых, что мертвых. Они бы и этих не оставили… — показывая кого именно он имеет в виду, майор кивнул в сторону болтающихся на веревках тел.

— Значит не звери, — подытожил я. — Тогда кто?

— Черт его разберет, — угрюмо буркнул милиционер. — Но только те, кто после этого уцелел, сами в петлю полезли. Видать лучше смерть, чем туда… — Анатолий красноречиво ткнул пальцем вглубь черного колодца.

— Не вяжется как то, — я отрицательно покачал головой. — Самоубийцы ведь в ад попадают, об этом даже такие безбожники как мы с тобой знают. А эти верующие все как один. Так что не могли они сами себя…

— Верно подметил, — Нестеров крепко задумался, но уже через мгновение поднял на меня взгляд. — Под повешенными ничего нет.

— В каком смысле ничего?

— Говорю, под повешенными ни лестниц, ни ящиков каких-нибудь, ничего, на что бы те могли встать перед тем как… — пожилой милиционер умышленно опустил слово «умереть». — Вон, только одна табуретка валяется. Это значит, люди не покончили с собой, их вешали всех по очереди.

— Как это… Кто? — выдохнул я, леденея от ужаса.

— Кто-то один, — Нестеров медленно обернулся и поглядел в сторону входа, где на фоне приоткрытой двери виднелся труп священника. — Тот, кто взял на себя смертны грех и не побоялся отправиться прямиком в ад.

Некоторое время мы молчали. Чудовищное прошлое… оно словно впиталось в древние стены, затаилось там и до поры до времени ждало своего часа. Но вот пришли мы, и жуткие кошмары стали выползать из каменной толщи, проверяя нашу стойкость, наше мужество. Ведение, которое посетило меня, было лицом священника. Я почему-то очень хорошо его запомнил. Еще не старый мужчина с высоким лбом и внимательными, глядящими прямо в душу глазами. Аккуратно подстриженные темные волосы и такая же темная окладистая борода.

Темные волосы и темная борода… Мои мысли зацепились за эти воспоминания, находя в них некое несоответствие. Не соответствие с чем? Мне потребовалось несколько мучительно долгих секунд, чтобы наконец понять, ответить на этот вопрос. Цирк-зоопарк, а ведь волосы того мертвеца, что сегодня встретил нас у порога храма белы как снег! Я осознал этот факт и содрогнулся. Я представил, что должен был пережить этот человек, вступивший в схватку с самим дьяволом, защитивший если не тела, то души своих прихожан. Да, наверняка, это было ужасно, но разве у священника имелся другой выход? Не знаю, хватило бы на такое духу и веры у меня, старого солдата, привыкшего нести смерть? А вот у него хватило. Правда святой человек истратил их до конца, до последней капли и тогда его сердце разорвалось.

Чудовищные призраки древнего храма так крепко завладели моим сознанием, что сердце гулко екнуло, когда тишину разорвал окрик. На звук я вскинул автомат, но, слава богу, вовремя сообразил, что это всего лишь обращенный к нам с Анатолием вопрос Лешего:

— Эй вы там… Чего копаетесь? Снаружи уже почти темно! — в словах Загребельного слышалось раздражение. Он словно укорял за то, что мы не дали ему войти и по-быстрому, в стиле «родного» ФСБ разобраться со всеми проблемами.

— Еще пару минут! — Нестеров прогорланил в темноту, а затем резко развернулся ко мне: — Давай, помогай!

Не дожидаясь моего ответа, майор подхватил с пола увесистый железный лом.

— Что… — я так и не успел спросить, у милиционера, что тот собирается делать.

— Круши! Снимай их! Не хватало, чтобы наши все это увидели. У людей и так нервы ни к черту! Сломаются люди, что тогда делать будем?!

Я еще только переваривал сказанное Нестеровым, а тот уже действовал. Анатолий подбежал к строительным лесам, размахнулся ломом и со страшной силой нанес удар по почерневшей перекладине на которой весело три иссохших мумии. Основательно высушенная доска разлетелась на десятки мелких щепок, и иссохшие мумии рухнули на пол. Следующий удар толстого стального прута снес перекинутую меж двух колон жердь и освободил от петли еще двух мертвецов.

Глядя на майора, я отчетливо понял две вещи. Во-первых, я не смогу действовать так, как он. Во-вторых, некоторые из тел весят так, что ударом лома их не срубить. Повешенных можно снять, лишь перерезав веревку. Перерезать веревку, а для этого необходимо что-то острое.

Я крутанулся, полоснул лучом фонаря по полу и до невероятного быстро отыскал подходящий предмет. Не более чем в паре шагов от уходящего в недра земли колодца лежал… Наверное это был нож, только очень старый грязный и закопченный. Однако сейчас у меня выбора не было, как впрочем и времени искать что-либо получше.