Оружейник-3 - Олег Шовкуненко

Говоря о том, что лес, через который пролегало Киевское шоссе, закончился, я конечно же кривил душой. Закончился первый его участок длинной километра полтора. Дальше в него врезалось небольшое пятно сельхозугодий, за которым вновь вставала черная стена обглоданных деревьев. Может, пока еще ларги не забыли о нашей победе, стоило пойти вперед и до конца преодолеть весь этот гребанный лес? Но только что нас ждет за его приделами в окрестностях огромной оплавленной воронки на месте Балабаново? Где там укрыться? Где найти ночлег? Нет, пожалуй, риск слишком велик. Лучше еще раз столкнуться с ларгами, чем оказаться ночью под открытым небом. Именно руководствуясь этой мыслью, я и свернул с Киевского шоссе. Тут поблизости, меньше чем в километре от трассы, я надеялся найти убежище. Правда, за вход в него придется заплатить. И эта плата совсем не патроны или горючка. Нам придется оставить здесь часть своей боли, толику души.

Глава  16

Купол высокой колокольни я заметил издалека, еще до того, как прогрохотав колесами по мосту, мы перебрались через реку. Он был уже совсем не такой блестящий, отливающий позолотой, как прежде. Кислотные дожди и вездесущая плесень сделали свое дело. Теперь древнее сооружение больше походило на одинокую залепленную грязью скалу. Причем скала эта покосилась и подозрительно почернела с одной стороны. Интересно почему? Стояла себе двести лет и ничего, а тут… В моей душе зародилось некое неприятное беспокойство, и держало оно до тех пор, пока я не увидел саму церковь. Фух, кажись, пронесло! Церковь на месте, и вроде не в самом худшем состоянии.

По сельским масштабам храм был довольно большой. Молиться там одновременно могло человек пятьсот, не меньше. Его стены были сложены из красного кирпича и заканчивались красивыми ажурными арками, по три с каждой стороны. Крышу венчал небольшой аккуратный купол. Живший в девятнадцатом столетии архитектор, знал свое дело, а потому создал настоящий шедевр из камня. Что лично меня вдохновляло в этом сооружении, так это толщина его стен и малое количество окон, которые все, как одно, находились на высоте пяти-шести метров от земли. Оба этих фактора гарантировали надежную защиту от большинства бегающих, ползающих и прыгающих тварей, обитающих в этих краях.

— Приехали! — я остановил БТР между колокольней и западным входом.

— Это куда ж нас занесло? — Леший наблюдал за окрестностями сквозь пулеметный прицел.

— Здесь и заночуем, — для особо непонятливых пришлось объяснить.

— В церкви?

— В ней самой.

После моих слов воцарилась тишина. Все мои товарищи принялись рассматривать здание.

— Все окна заложены кирпичом. Двери основательно укреплены, — доложил о своих наблюдениях Анатолий Нестеров.

— Она черная… Вся черная, — выдохнула Лиза. — Жутко даже.

В этом моя подруга была совершенно права. Красный кирпич, контрастно оттененный белизной арочного фриза и наличников, все это существовало только лишь в моей памяти. Сейчас церковь была цвета ночи. В этой черноте не оставили своих следов даже традиционные, встречавшиеся всегда и везде известковые потеки.

— Бой что ли был? — высказал предположение майор милиции.

— Если бы с ханхами сцепились, ее бы сплавило к чертовой матери, под самый фундамент, — авторитетно заявил подполковник ФСБ. — А, как думаешь, Олесь? — Леший не удержался и поддел Главного, но тот промолчал.

— А почему мы именно сюда приехали? — прогудел Фомин, который вдруг стал более чем немногословным.

— Товарищ милиционер верно заметил, здание подготовлено к обороне, поэтому и приехали. — Произнося эти слова, я внутренне подобрался, потому как вслед за ними непременно последует совершенно конкретный вопрос. И мой на него ответ…

— А кто подготовил? — Нестеров не преминул его тут же задать.

— Местные… — промямлил я, одновременно соображая, как бы так все помягче и поделикатней объяснить.

— Деревенские что ли?

— Деревенские, — я набрал в легкие побольше воздуха и начал: — Когда Проклятые земли сюда надвинулись, очень быстро надвинулись, местный поп собрал свой приход и стал нести какую-то ахинею, что, мол, храм укроет и защитит, что адовы силы не войдут на святую землю. Люди напуганы были до чертиков, идти многим некуда, вот и подействовало. Тут они и забаррикадировались. Мы их как только не уговаривали, даже грузовики для эвакуации подогнали. А эти ни в какую. Ну не штурмом же церковь брать. Вот я и приказал отходить.

— Лучше бы штурмом, — процедил сквозь зубы Леший.

— Наверное, — мне ничего не оставалось как горестно вздохнуть. — Я потом много об этом думал. А тогда… паника вокруг, неразбериха, а эти уперлись хоть стреляй.

— Так что входит они и сейчас там, внутри? — очень тихо, с дрожью в голосе прошептала Лиза.

— Ты что такое говоришь! — простодушно возмутился Пашка. — Они бы умерли давно.

Мальчишка произнес это и осекся. Наверно до него дошло то, что повидавшие жизнь взрослые уже и так давно поняли. Внутри церкви может оказаться полно мертвецов, в компании которых мы и должны будем провести ночь. В этот момент мне очень захотелось, чтобы одна из дверей храма оказалась проломленной, и внутри хорошенько попировали все окрестные твари. Но нет. Церковь имела три входа, два из которых я уже видел. Обе основательно укрепленные двери были целы.

— А может поищем другое убежище? — робко предложила Лиза.

— Нет, полковник прав, — повысив голос, Леший как бы оповестил всех, что тема закрыта. — Ничего лучше нам сейчас не отыскать, так что выходим, а то уже смеркаться начинает.

Из БТРа мы вылезли груженные оружием, как говориться, под завязку. Проклятые земли все-таки, и так далеко в них ни один сталкер еще не забирался. Черт его знает, как оно тут, а оружие в таких ситуациях всегда было, есть и будет отменным успокоительным.

— Чувствуешь? — произнес оказавшийся рядом со мной Леший.

— Что? — я рывком перекинул автомат в том направлении, куда глядел мой приятель.

— Да успокойся ты! — Загребельный рукой отпихнул ствол моего Калаша. — Не об этом я. Чувствуешь какое все легкое стало? Мы сколько на себя железа навалили, а ведь не весит нихрена!

— Похоже, гравитация и впрямь уменьшилась, — я согласился, хотя висящий у меня на плече мешок с патронами совсем не казался пушинкой.

— Какую дверь будем ломать? — Андрюха резко изменил тему.

— Вот эту, какую же еще! — я указал на западный вход, невдалеке от которого и остановился «302-ой». — С этой стороны местность ровная, голая, в случае чего легче будет обороняться. Кстати, и машиной можно будет прикрыться.

— Согласен, — Леший кивнул. — Только сперва осмотреть тут все надо. Чтобы без сюрпризов.

— Согласен, — пришла моя очередь кивать головой.

— Чтобы сэкономить время, разделимся на две осмотровые группы. — Леший повысил голос, чтобы его могли слышать все остальные: — Я, Олесь и Павел осмотрим окрестности слева от церкви. Ветров, Нестеров и Лиза справа.

Анализируя план приятеля, я про себя отметил, что Нестеров с Главным уже традиционно оказались в разных командах. Молодец, ФСБшник, бдительности не утратил!

Между тем Загребельный продолжал:

— Даниил Ипатиевич и Фомин остаются у БТРа. В случае чего просигналите нам и сразу забирайтесь внутрь машины. На этом все. Без разговоров. Пошли!

Это Андрюхино «без разговоров» относилось к нашему арьергарду, у которого, судя по всему, имелись какие-то возражения. Однако отданный в резкой форме приказ моментально аннигилировал их. Прежде чем уйти, я обратился к старосте Рынка:

— Владимир Павлович, ты тут как следует гляди. Не теряй бдительности.

Фомин ответил мне каким-то странным взглядом, обреченным что ли или затравленным. Сразу расхотелось оставлять его здесь без присмотра. Может я бы и переиграл приказ Загребельного, но тут вмешался Серебрянцев:

— Идите, Максим Григорьевич, — произнес он мягко. — Мы тут управимся. Дело-то нехитрое.

Вот цирк-зоопарк! Ладно уж, пусть все идет как идет. Я махнул старику рукой и потрусил вслед за уже порядком отдалившимися Лизой и Нестеровым.

— Что-то не нравится мне Фома, — буркнул милиционер, когда я их нагнал. — Сломался, что ли? Всего за пару дней?

— А вот мне не нравится, что вы тут проявляете нездоровую инициативу. Куда, нахрен, поперли? Почему меня не подождали?! — душевное состояние бывшего криминального авторитета ушло на второй, если не сказать на десятый план, уступив место волнению за жизни Лизы и Анатолия.

— А что такое? — милиционер сразу притормозил сам и придержал девушку. Вместе они стали с подозрением оглядываться по сторонам.