Герои 1812 года. От Багратиона и Барклая до Раевского и Милорадовича - Алексей Шишов

В первый день защиты Смоленска корпусом Н.Н. Раевского наполеоновцам пришлось впервые столкнуться с проявлением «народной войны» на русской земле. Когда корпус Раевского стал размещаться по периметру Смоленского Кремля и устраиваться на позиции, армейцам большую помощь оказали смоленские ополченцы. К тому времени к губернской столице сошлись ратники государственного ополчения из глубинных уездов Смоленщины. Тысячи плохо вооруженных мужиков приняли участие и в первый день боев. Одушевленные патриотизмом, они дрались за родную землю отчаянно.

Маршал Мишель Ней начал штурм города силами своего 3-го корпуса в 9 часов утра после прибытия к Смоленску императора Наполеона. Вперед при поддержке артиллерийского огня пошли три атакующие колонны. Одну из них «храбрейший из храбрых» Ней повел лично. Французы дважды врывались на Королевский бастион и дважды выбивались оттуда штыками.

После второй такой неудачи маршал Ней прекратил атаки, но артиллерийские дуэли и ружейная перестрелка не прекращались. К стенам города выдвинулась французская гвардейская артиллерия, «и столько близко, что артиллеристы обеих сторон могли различать черты друг друга. Канонада была ужасная». Вражеские батареи стали «бить стены города, поддерживая промежутки батарей стрелками».

Наполеон потом вспоминал штурм русского города на Днепре в таких словах: «Два раза храбрые войска Нея достигали контръ-эскарпа цитадели и два раза, неподдержанныя свежими войсками, были оттесняемы удачно направленными Русскими резервами».

У моста через Днепр произошла стычка русских улан и казаков-донцов с польской легкой кавалерийской бригадой. Под Смоленском Бонапарт «не жалел войска поляков». В 13 часов дня император Наполеон приказал отложить штурм города.

С началом Смоленского сражения 2-я Западная армия по приказу князя Багратиона форсированным маршем пошла к городу на помощь его защитникам. Вечером 4 августа она прибыла к Петербургскому предместью Смоленска. Подошедшая к нему 1-я Западная армия расположилась на правом берегу Днепра.

За ночь к утру следующего дня, 5 августа, войска генерал-лейтенанта Н.Н. Раевского на занимаемых позициях сменил усиленный 6-й пехотный корпус генерала от инфантерии Д.С. Дохтурова. 7-й пехотный корпус в составе походной колонны багратионовской армии продолжил отступление, на сей раз по прямой дороге на Москву…

Один из самых авторитетных отечественных мемуаристов А.П. Ермолов в своих «Записках» с искренним уважением достоинств большого военачальника, вставшего на пути через Смоленск перед Наполеоном Бонапартом, отзывается о «смоленском деле» корпусного командира Н.Н. Раевского в таких словах:

«4-го числа июля генерал-лейтенант Раевский с одним своим корпусом и 27-й дивизией дрался в продолжение целого дня и не только защитил город, но и, занявши предместья, не допустил овладеть ими, при всех усилиях превосходного в числе неприятеля, при возможной со стороны его предприимчивости.

Немногие из генералов решились бы на то, что Раевскому не казалось исполнить трудным. Могло казаться удобнейшим, уступя Смоленск, защищать переправу через Днепр, ибо армии не могли в скором времени прийти на помощь. Защищаясь в крепости, надобно было разместить артиллерию по бастионам и, в случае отступления, опасаясь потерять ее, имея к выходу одни ворота.

Силы неприятеля, очевидно, умножились, но он (Наполеон. – А.Ш.) не знал положения в городе и окрестностей и продолжал бесплодные усилия по большой дороге от Красного против Малаховских ворот. Если бы обратился он к левому флангу крепости, прилежавшему к реке, и, взяв продолжение стены, учредил сильную против моста батарею, Раевский нашелся бы в затруднении действовать большими силами, препятствуемый теснотою улиц, и войска подверглись бы ужасному истреблению артиллерии.

Поздно вечером прибыла 2-я армия, но прежде ночи пришла 1-я армия, и обе расположились на правом берегу Днепра. Раевский до того не допустил овладеть ни одною частью предместий, не потерял ни одного шагу…»

Оборону города-крепости Смоленска историки склонны считать срывом стратегического замысла императора французов. Сам же Наполеон описал те события на берегах Днепра, будучи уже в ссылке на острове Святой Елены, так:

«Обошел левый фланг русской армии, переправился через Днепр и устремился на Смоленск, куда прибыл 24 часами прежде, чем русская армия, поспешно отступавшая. 15-тысячная дивизия русских (корпус Н.Н. Раевского. – А.Ш.), случайно оказавшаяся в Смоленске, имела счастье защищать его в течение дня, что дало время для прибытия Барклая на следующий день.

Если бы французская армия внезапно захватила Смоленск, она перешла бы через Днепр и атаковала бы несоединенную и находящуюся в беспорядке русскую армию. Этот большой удар не удался…»

Смоленское дело 4 и 5 августа стало широко известно не только в России. Главнокомандующий 2-й Западной армией князь Багратион в письме московскому генерал-губернатору Ф.В. Ростопчину так высказался о Николае Николаевиче, герое боя у Салтановки и защиты города Смоленска:

«Я обязан многим генералу Раевскому, он, командуя корпусом, дрался храбро…»

…На поле Бородинской битвы 7-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Н.Н. Раевского вышел в своем боевом, пусть и неполном, составе. Две его дивизии встали в первую линию кутузовской армии и познали весь «смертельный зной» дня 26 августа.

26-й пехотной дивизией, прославившей себя под Салтановкой и Смоленском, командовал генерал-майор И.Ф. Паскевич. Она состояла по штату из: Ладожского, Полтавского, Нижегородского и Орловского пехотных, 5-го и 42-го егерских полков. В состав дивизионной артиллерии входили 26-я батарейная и 47-я легкая роты.

12-я пехотная дивизия генерал-майора Васильчикова тоже состояла из шести полков. Это были Нарвский, Смоленский, Новоингерманландский и Алексопольский пехотные, 6-й и 41-й егерские полки.

Корпус был поставлен в центр русской позиции, защищая укрепленную в фортификационном отношении Курганную высоту (более известную в отечественной истории как Батарея Раевского) и часть фронта южнее ее. Главнокомандующий М.И. Голенищев-Кутузов в донесении императору Александру I указывал:

«…К сей деревне (Семеновской) примыкало левое крыло нашей армии, и от оной простиралась линия из полков 7-го корпуса под командою генерал-лейтенанта Раевского в направлении к кургану, в середине армии находящемуся и накануне укрепленному. К правой стороне кургана примыкал 6-й корпус под командою генерала от инфантерии Дохтурова левым своим крылом».

После окончания ожесточенной схватки за Семеновские (Багратионовские) флеши император Наполеон сосредоточил атакующий удар именно по этой ключевой точке позиции противника. Не случайно Курганную высоту французы называли не иначе, как Большой редут.