Королева бабочек - Андрей Бондаренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Покивав белобрысой головой, Ждан сообщил:
– Иногда я на тебя, Гарик, удивляюсь. Говоришь странно. Длинно и заумно. Знаешь всякое, чего вятичи не знают. Даже то, о чём и пилигримы не рассказывают…. Вот, скажи. Где ты научился ловить рыбу с помощью кораблика и шерстяных мушек?
– Не знаю. Я же варг. Научился, видимо, где-то, во время долгих странствий. А где научился – уже и не помню. Извини, так получилось…. Ну, будем рыбу ловить? Или языками чесать?
Игорь отпустил рыболовную снасть метра на три с половиной вниз по течению, после чего плавно потянул за шнур. Кораблик, подчиняясь элементарным законам физики и бодро разрезая – нижними заострёнными рёбрами досок – речную воду, «побежал» против течения. Через несколько секунд он послушно замер напротив рыболова.
– Ничего себе! – восхитился Ждан. – Натуральное колдовство! Ура! А что дальше?
– Несколько раз повторяем операцию. Отпускаем, тянем, отпускаем, тянем, отпускаем…
По истечению трёх-четырёх минут кораблик отошёл от берега метров на двадцать пять.
– Достаточно, – решил Игорь.
Он поднял ладонь, с зажатым в ней шнуром, на уровень груди. Три искусственные мушки, привязанные к поводкам, неуклюже и внешне бестолково запрыгали по речным волнам.
– Неужели рыба такая глупая и невнимательная? – засомневался парнишка. – Видно же, что это – обманки. И выглядят наши щетинистые штуковины не так, как настоящие лесные мухи. И подскакивают одинаково. Причём, на одном и том же месте.
– Главное, что подскакивают. Рыба привыкла к тому, что добычу надо сперва догнать и поймать. И только после этого – съесть…
Из тёмно-серой воды – в подтверждении последнего тезиса – выскочил, нацеливаясь на одну из приманок, красавец-хариус. Раздался звонкий шлепок, и шнур в руках Игоря заходил ходуном.
– Ура! – восторженно завопил Ждан. – Вытаскивай его, Гарик! Ура!
– Пр-р-р! – победно протрубил Пумбо. – Хр-р-р!
Пойманный хариус был по-настоящему красив. Длинное тело походило на хищную торпеду. Или же – на маленькую подводную лодку. Крупная чешуя – в ярких лучах вечернего солнышка – переливалась всеми цветами и оттенками радуги. Огромный спинной парник отливал благородным пурпуром.
«Килограмма на три потянет!», – объявил азартный внутренний голос. – «Жаль, братец, что у нас с собой нет фотоаппарата. Запечатлели бы такой знатный улов на плёнку. А то народишко на Земле пошёл недоверчивый. Чуть что, сразу же требует неопровержимых доказательств. И наша неповторимая Алевтина – в данном аспекте – не является исключением…».
Ждан, снимая рыбину с крючка, сварливо ворчал:
– Подожди, Пумбо, немного. Ты, прямо, как маленький. Хочешь уколоться? Сейчас, сейчас. Только оглушу хариуса камнем. Чтобы не ускакал обратно в речку…. Вот, держи. Лопай. Ровняй розовую морду – с розовой же попой…
В самый разгар слоновьей трапезы с речных низовий долетела новая порция надсадного гула. Пумбо, тут же позабыв о недоеденной рыбе, взволнованно заметался по речной косе.
– Гораздо громче ревёт, чем в первый раз, – заметил Игорь. – Хрень какая-то, выражаясь по сути.
Ждан же, которого посетил нешуточный приступ рыболовного азарта, отнёсся к странным звукам более чем легкомысленно, заявив:
– Гудит? Да и Сварог с ним. Лично мне это не мешает…. Пумбо, прекращай валять дурака! Успокойся и доешь хариуса. Гарик, а можно я запущу кораблик? Ну, пожалуйста…
– Запускай, если очень хочется. Только когда будешь вытаскивать добычу, то тяни за шнур плавно, без резких рывков. Иначе поводки с крючками могут, переплетясь между собой, запутаться.
За следующий час рыбаки поймали ещё трёх хариусов (братьев-близнецов первого), и семикилограммового пятнистого тайменя.
Неожиданно вокруг резко стемнело.
– Солнце приблизилось к линии горизонта, и его лучи уже не проникают в Жёлтое ущелье, – с сожалением вздохнув, пояснил Игорь. – Всё, завершаем рыбалку. На сегодня хватит.
– А, может…, – заныл мальчишка.
– Не может! Завтра обязательно продолжим. Никуда эта рыба от нас не убежит…
Со стороны светло-коричневого сооружения раздались возбуждённые крики-вопли.
– Кто-то, забравшись на стропила крыши, отчаянно машет руками, – оповестил зоркий Ждан. – Кажется, нас зовёт.
– Складываем рыбу в короба и идём, – решил Игорь.
– А как же кораблик?
– Здесь оставим, на берегу. Что ему сделается?
На брёвнах, уложенных поверх чёрных металлических балок, стоял, старательно вглядываясь вниз по течению реки, Свен.
– Что там такое? – спросил Игорь.
– Приближаются саблезубые мамонты. Примерно полтора десятка. Идут, выстроившись в линию, то есть, в ряд. И по берегам, и прямо по речному руслу.
Со стороны речных верховий долетел грозный трубный рёв. Посмотрев в том направлении, охотник тоскливо выдохнул:
– И там – саблезубые. Пора, пока не поздно, уносить ноги.
– Хватаем вещи, оружие, походные короба. Идём к верёвочной лесенке и поднимаемся наверх, – велел Борх. – Быстро! Нельзя терять времени. Пока всех нас не порезали на мелкие кусочки…
Неожиданно розовый слонёнок, издав радостный приветственный вопль, со всех ног понёсся вверх по течению реки.
– Пумбо! – закричал, бросаясь следом, Ждан. – Ты куда, друг?
Схватив – в последний момент – сына за шкирку, Борх приказал:
– Хватай свой короб и беги к лестнице.
– Я не уйду без Пумбо!
Послышался звук увесистой оплеухи, после чего славянский вождь, дрогнув голосом, попросил:
– Давай, сынок. Беги. Поднимайся по лесенке наверх. Поверь, так надо. Гарик!
– Я здесь.
– Присмотри за братом…
Глава двадцатая
Золото и письма
Игорь, подсадив Ждана на нижнюю ступень лестницы, отошёл в сторону и скомандовал:
– Не толкайтесь, бойцы! Все успеют спастись…. Свен лезет следующим. За ним – Пегий…. Великий вождь, твоя очередь. Пошевеливайтесь, славяне! Быстрее, быстрее…
Жёлтое ущелье постепенно заполнялось самыми разнообразными звуками – тяжёлым топотом, сердитым фырканьем, трубным рёвом и отзвуками хриплого дыхания.
«Эти саблезубые сволочи уже совсем рядом», – запаниковал нервный внутренний голос. – «Давай, братец, запрыгивай на лесенку. Пора!».
Активно перебирая руками и ногами, Игорь полез наверх. Внизу, как показалось, послышались разочарованные вопли-всхлипы.
«Переживают, гниды клыкастые, что вожделенная добыча ускользнула. Хрен вам, а не вкусная парная человечинка!», – злорадно захмыкал внутренний голос и тут же насторожился: – «А если особо сообразительный мамонт догадается – дёрнуть мускулистым хоботом за лестничную перекладину? Наддай, братец! Наддай!».
Выбравшись наверх, Игорь – порядка ради – вытащил из ущелья верёвочную лестницу. Мол, излишней осторожности и бдительности – в серьёзных делах – не бывает…
Из-за изломанной линии горизонта скромно высовывался крошечный ломтик светло-зелёного солнечного диска. Вечер неуклонно сдавал свои позиции, упорно и планомерно приближалась чёрная ровенская ночь.
Приунывшие вятичи бестолково слонялись по гигантской скале, нависавшей над Жёлтым ущельем. Борх, задумчиво прикрыв глаза, неподвижно сидел на чёрном базальтовом обломке.
– Бедный Пумбо, – ладошкой размазывая по лицу крупные слёзы, прошептал Ждан. – Наверняка, его затоптали, растерзали и сожрали. Сомневаюсь, что даже косточки остались. Все саблезубые – кровожадны до полной невозможности…. Жалко розового несмышлёныша. Такой был отличный товарищ. Такой…
Игорь заглянул за край обрыва. В Жёлтом ущелье безраздельно царил вязкий тёмно-фиолетовый сумрак, через который смутно угадывались овальные чёрные пятна. А ещё до его слуха долетели странные, откровенно неожиданные звуки.
«Какое-то умиротворённое похрюкивание – вперемешку с заинтересованным пофыркиванием», – прокомментировал чуткий внутренний голос. – Типа – мирная беседа хороших приятелей. Похоже, что саблезубые мамонты решили встать бивуаком возле светло-коричневого домика. Теперь понятно, почему рыба в Жёлтой реке такая пугливая и осторожная. Как, спрашивается, не стать боязливым и пугливым, когда по речному руслу постоянно шастают многотонные громадины?»
Вождь вятичей, наконец, вышел из состояния глубокой задумчивости и, поднявшись на ноги, рявкнул:
– А что это вы, охламоны белобрысые, слоняетесь тут без дела? Маленьких детишек усердно строим из себя? Мол, без приказа – палец о палец не ударим? Ну, чего молчим?
– Дык…, – смущённо забубнил Свен. – Ты, вождь, скажи, что делать. А мы тогда – ужо…
– Дык, ужо, скажи, – язвительно передразнил Борх и, небрежно махнув рукой в сторону, велел: – Двигаемся вон в тот ельник. Разжигаем костёр. Перекусываем. Спим.
На этот раз они решили обойтись без составления строгого графика ночных дежурств. Развели жаркий костёр, вытянутый в длину на три с половиной метра, и расположились – по-простому, без какого-либо стройного порядка – вокруг него.
