Чекисты рассказывают. Книги 1-7 - Александр Александрович Лукин

стать солдатом 102-го «Украинского полицейско-охранного батальона». Это карательное подразделение по приказу фашистских властей сформировал и командовал им старый петлюровский генерал Омельянович-Павленко. Янишевский ни одного дня не прослужил в батальоне рядовым — он сразу получил должность инспектора уголовно-административного отдела. В октябре 1941 года этот отдел перешел в прямое подчинение гитлеровских органов полиции безопасности и СД, а затем был преобразован оккупантами в криминальную полицию Винницы.

Грамотный, энергичный, жестокий, люто ненавидевший все советское, Янишевский хорошо зарекомендовал себя в глазах гитлеровского начальства, быстро выдвинулся и занял пост заместителя начальника криминальной полиции Винницы, на котором прослужил свыше года. Фашистский прихвостень уже в ту пору по локоть запятнал свои руки кровью советских людей. Это к нему стекались доносы изменников и полицаев об оставшихся в городе коммунистах и комсомольцах, советских активистах, семьях командиров Красной Армии, лицах, подозреваемых в связях с подпольем и партизанами. Под руководством Янишевского и при его личном участии винницкие полицаи выявляли, хватали и передавали фашистам евреев. Янишевский лично выезжал для ареста и допроса подпольщиков в Ситковецкий, Погребищенский, Ильинецкий и Дашевский районы.

Душа в душу работал все это время изменник со своим непосредственным начальником, давним приспешником гитлеровцев мельниковцем Иваном Смерекой, который одно время был и редактором фашистской газеты «Винницкие вести». Жена Смереки Зоя также была агентом гитлеровской разведки. Почти весь личный состав полицейско-охранного батальона и уголовной полиции состоял из кадровых националистов. Это факт, от которого никак не откреститься нынешним закордонным защитникам ОУН — УПА. Все их так называемые «идейные борцы», клявшиеся в своей приверженности «неньке Украине», начинали как подлые изменники, ставленники гитлеровских оккупантов, палачи и убийцы.

Чего стоил один Богдан Козак, по кличке «Смок», агент абвера в Житомире, который по рекомендации Янишевского был зачислен в винницкую полицию, а позднее, когда к этим краям приблизилась наступающая Красная Армия, ушел в оуновскую банду и возглавил впоследствии зловещую СБ — «службу безпеки» ОУН на Волыни. Не только в названии — во всех методах своей работы СБ была точным подобием гитлеровских карательных органов. Методы эти были несложны и сводились в основном к пыткам и безжалостным убийствам всех сторонников Советской власти. Убивали эсбисты и оуновцев, сдавшихся с повинной или только подозреваемых в таком намерении.

В 1946 году ровенским чекистам уже было достоверно известно, что Степан Янишевский по кличке «Далекий» не ушел с гитлеровцами на Запад, а скрывается на территории области. У ряда захваченных или ликвидированных террористов были обнаружены грипсы и другие документы, из которых следовало, что свои бандитские акции они совершали по приказу «Далекого». Руководствуясь принципами гуманизма и в соответствии с законом, «Далекому» было передано предложение явиться с повинной. Он это предложение отверг. Более того, ответил на него несколькими террактами над местными жителями.

Для поимки опасного оуновского главаря были образованы три опергруппы, которые возглавили лейтенанты госбезопасности Владимир Илляш, Андрей Голубцов и Павел Распутин. Бондарю поручили координировать деятельность этих опергрупп.

Собирая материалы о «Далеком», чекисты установили, что у него была лютая вражда с керивником группы УПА «Север» Федором Воробцем по кличке «Верещака» и бывшим сослуживцем эсбистом «Смоком». Вражда доходила до того, что «высокие стороны» вынуждены были укрываться друг от друга, спасая свои жизни.

С одной стороны, это затрудняло поиски «Далекого», наверняка строго соблюдавшего законы конспирации, но с другой — открывало перед чекистами определенные возможности для оперативных мероприятий. Действительно, «Верещака», в конце концов арестованный, на следствии с явным злорадством рассказал все, что знал о своем конкуренте «Далеком». Так обозначился, пока еще достаточно смутно, район возможного местонахождения Янишевского.

В начале 1947 года в руки чекистов попала записка частного содержания, адресованная одному из связных «Далекого» бандиту «Круку» его невестой Галей. В конце письма Галя передавала «Круку» привет от отца, мамы и сестры Марийки. По некоторым деталям можно было предположить, что Галя живет где-то в Костопольском районе. Чекисты несколько недель объезжали сельсовет за сельсоветом, выясняя, живет ли там девушка по имени Галина, у которой живы и отец, и мать, и, к тому же, есть младшая сестра Мария.

Через месяц они такую Галю нашли! Более того, нашли и надежное тому подтверждение: заявление, поданное в сельсовет, с какой-то мелкой просьбой. Написано оно было тем же почерком, что и записка «Круку». За Галиной установили наблюдение, и, в конце концов, чекисты захватили «Крука» в тот момент, когда он возвращался со свидания с девушкой в свое убежище. От «Крука» ниточка потянулась к Пустомитевскому лесу…

Два месяца чекистские группы скрупулезно, квадрат за квадратом обследовали лесной массив. На одном из привалов чекист из группы Илляша заметил замаскированные объедки. Когда разгребли сначала листья, а потом землю вокруг, нашли вход в бункер, оставленный его обитателями, похоже, совсем недавно. Это была большая удача, потому что в бункере оказалась часть весьма объемного архива «Далекого».

Поиск продолжался. Через несколько дней чекисты из группы Илляша почти было захватили в лесу вооруженного бандита. Они были одеты под деревенских парней и сумели подойти к оуновцу довольно близко, но в последний момент бандит, видно, что-то почуял, выхватил оружие и, отстреливаясь, попытался скрыться… Пришлось его застрелить. Убитый оказался командиром личной охраны «Далекого» Калиной. Потом уже выяснилось, что в момент этой встречи и сам «Далекий» был неподалеку, но, заслышав выстрелы, ушел в лесную чащу, бросив даже свои вещи.

И снова долгие хождения по лесу… Опергруппы были небольшие, и чекистам приходилось соблюдать все меры предосторожности, чтобы самим не попасть в бандитскую засаду. Когда шли цепочкой, замыкающий держал автомат стволом назад, не снимая при этом пальца со спускового крючка, чтобы в случае внезапного нападения с тыла немедленно открыть ответный огонь. Однажды все же попали в засаду, очутились под сильным, по счастью, недостаточно метким автоматным и пулеметным огнем. Чекисты сумели отбить нападение оуновцев и уничтожили двоих бандитов. Один из убитых был опознан — «Скорый», из личной охраны «Далекого».

Вскоре опергруппа Илляша захватила двух известных бандитов «Индуса» и «Хмеля», а группа Распутина — двух связных. Всего же три чекистские группы обезвредили в ходе поисков свыше двадцати опасных преступников. «Далекий», чувствуя, как сжимается вокруг него кольцо, метался. Перебирался даже на время на Житомирщину. Но оттуда снова вернулся в Медведевский лес, видимо, полагая, что здесь его повторно уже искать не будут. В этом и был его просчет.

Илляш и Бондарь такую возможность предусматривали и вели за Медведевским лесом непрерывное наблюдение. И вот, наконец, «Далекий» взят, и взят живым.

…Долго вели ровенские чекисты следствие по делу Янишевского — «Далекого». Тысячи