Просто поверь - Tora-san

В груди гулко застучало сердце. Может, с мамой что случилось?

Стараясь не поддаваться панике, вместе с которой во рту появился металлический привкус, Гарри торопливо натянул одежду. В комнате стояла тишина, но она отнюдь не успокоила его.

«Похоже, у меня паранойя на ранней стадии, — подумал Гарри с иронией. — Еще немного, и буду как Грюм, палить во все что кажется подозрительным.»

Он знал, что стал таким нервным после того, как обрел свою мать. И теперь в каждой его клеточке жила тревога за нее, он боялся, что если не будет с ней рядом, с Лили обязательно что — нибудь случится. История с таинственной посылкой лишь подтверждала его опасения. Тогда ей помог Снейп, да и в прошлый раз, на Диагон — Аллее, но кто может дать гарантию, что это не произойдет вновь?

Гарри вышел из комнаты, вслушиваясь в сонную тишину замка, и остановился возле маминой спальни. Поколебавшись, все же предельно осторожно заглянул туда. Отзываясь на его волнение, сердце выбивало сумасшедший ритм. В спальне было темно, но Гарри почти сразу увидел, что для беспокойства нет причин: мама спит, завернувшись в одеяло, а у ее ног лежит Тигра. Котенок поднял голову и посмотрел на Гарри, будто спрашивая, зачем тот пожаловал.

— Ничего, — прошептал Гарри ему. — Спи. И присматривай за ней.

Но как можно одновременно спать и присматривать, он не объяснил. Тигра демонстративно зевнул и свернулся клубочком как ни в чем не бывало. Гарри аккуратно закрыл дверь, чувствуя, что понемногу расслабляется. Мама в полной безопасности, ей ничто не угрожает. По крайней мере, до утра, и Гарри надеялся, что и дальше не будет никаких происшествий. Уж он — то теперь начеку.

Спать ему по — прежнему не хотелось. Голова была на удивление ясная, а в ней теснилось множество мыслей. Гарри не пошел обратно в свою комнату, подумав, что сон придет скорее, если он побродит где — нибудь неподалеку.

Свернув за угол, он вдруг заметил стоящую у окна одинокую фигуру. По характерному пышноволосому силуэту Гарри признал в ней Гермиону.

— Ты что здесь делаешь? — подойдя к девушке почти вплотную, шепотом поинтересовался он.

Гермиона, стоявшая лицом к окну, отчетливо вздрогнула. Затем быстро обернулась.

— О… Гарри, это ты… — с облегчением выдохнула она. — Ты застал меня врасплох.

— Прости. Так что ты здесь делаешь?

— Ну… — замялась она. — Не спится мне, вот решила пройтись. А ты почему бродишь?

— То же самое, — пожал он плечами. — Заснуть не мог.

Они замолчали, погрузившись каждый в свои мысли. Гермиона повернулась к окну, время от времени посматривая на Гарри.

— Как ты? — наконец спросила она, отбросив задумчивость.

— А ты не знаешь?

— Я могу только предполагать. Мы с Роном тебя не так часто видим.

— Кстати, а Рон где? — отвлекся он.

— Думаю, спит. На его сон мало что влияет. — Гермиона чуть хмыкнула. — И это хорошо. Хоть он высыпается.

— Это точно, — рассеянно кивнул он. — А я последние две недели сплю урывками, и то, если повезет.

— Понимаю, тебе сейчас очень тяжело. Нет, тебе вообще нелегко, но сейчас особенно.

Гарри с благодарностью и с каким — то новым чувством посмотрел на лучшую подругу. Она едва ли не единственный человек, который понимает его так хорошо. Это дарило ему хоть какое — то спокойствие. А вот Джинни, как оказалось, запуталась и в нем, и в себе самой, приняв выдумку за правду. Гарри уже не знал, что теперь между ними происходит. Какая — то дурацкая ревность, которая поставила под угрозу их отношения. Уж если любишь, то доверяй несмотря ни на что, по крайней мере, так считал Гарри.

— Я все думаю, — произнес он, когда мысли потекли в другом направлении, — кто же послал эту отравленную розу? Кому понадобилось… — в горле образовался комок, и он сглотнул, — чтобы мама погибла?

Гарри с трудом удалось сохранить спокойствие на лице, хотя изнутри его просто разрывало от мучительного отчаяния. Только Гермиону все равно не проведешь, за время их дружбы она досконально изучила его, и притворяться было бесполезно.

— Ты же помнишь, что сказал профессор Снейп, — тревожно сведя брови, она внимательно заглянула ему в глаза. — Осведомленных о «воскрешении» твоей мамы предостаточно. Взять хотя бы Люциуса Малфоя или Нарциссу.

— А еще целители в Св. Мунго, — бледным голосом подтвердил Гарри, приказав себе не раскисать. Маме нужен сильный защитник, а не растерянный ребенок. Про ребенка он, конечно же, преувеличил, но именно так он сейчас себя чувствовал. — И тот мистер Арнотт из Диагон — Аллеи. Куча людей, в общем. А если предположить, что все они проговорились еще кому — то… Но вряд ли каждый желает смерти моей маме!

— Нет, конечно. Вопрос в том, какой смысл это кому — то делать.

— Смысл в том, что кто — то хочет избавиться от нее. — Он стиснул зубы, на мгновение представив, что… Гарри тряхнул головой, кляня свое чересчур живое воображение. — Или же таким способом свести меня с ума.

— А кому это нужно?

Долго думать не пришлось. Ответ был очевиден.

— Волдеморту, — хмуро сказал Гарри.

Глава 23

— Волдеморт, — повторил Гарри, не сомневаясь, что предположение верно. — Или же это сделал кто — то из Упивающихся по собственной инициативе. Тот же Малфой, например. Впрочем, это ничего не меняет. Что знают Упивающиеся, то знает Волдеморт.

— Гарри…

Он оглянулся на Гермиону. Его настолько поглотили мысли о враге номер один, что он почти забыл о ее присутствии, хотя эту идею подала именно она.

— Гарри, мы ведь не знаем точно, кто послал розу, — осторожно сказала она, теребя себя за прядь волос. — Это всего лишь догадка, не более того.

— Ты же сама… — произнес Гарри, недоумевая почему она так резко поменяла свое мнение.

— Ну да, предположила. Но доказательств у нас никаких, кроме этой посылки и имени твоей мамы на ней. А вдруг мы ошибаемся?

Гермиона с виноватым видом посмотрела на него, как бы ожидая, что он начнет возмущаться.

— Да, — слабо улыбнулся Гарри, мимолетно замечая, насколько они с Джинни разные, — я слышал, что девушки бывают непостоянны, но от тебя, Гермиона, такого не ожидал.

— Эй! — Она шутливо толкнула его в плечо. — Ты считаешь меня непостоянной?

— А кто сейчас сперва говорил одно, потом — другое? Я?

— Хорошо, я. Но я не так уж неправа. Мы действительно не знаем правды.

— Это не имеет особого значения. На маму уже покушались, и я не допущу, чтобы подобное повторилось.

В его голосе отчетливо прозвучали металлические нотки, а взгляд прищуренных глаз, обращенный в ночь за окном, был тверд, и Гермиона ни на секунду не усомнилась в том, что Гарри так и сделает. Она приблизилась к парню вплотную, так что ощутила тепло его кожи. Гарри слегка вздрогнул, сам не зная отчего, когда девичья рука опустилась на его ладонь и затем скользнула к плечу.

— Мы все не допустим, чтобы с твоей мамой еще что — то случилось, — тихо сказала Гермиона, не подозревая, как подействовало на него ее прикосновение.

— Я так рад, что ты… — едва не проговорился Гарри, — вы со мной. Вы с Роном. Мне как никогда нужна ваша поддержка.

В этот момент, глядя в блестевшие в полумраке глаза напротив, для него существовали только они вдвоем, он и она. Волдеморт благополучно вылетел из головы, и Гарри в который подумал, почему, живя бок о бок с Гермионой столько лет, он по — настоящему не видел в ней девушку. Ну разве что на Святочном балу три года назад, да и то, пуская слюни при взгляде на Чо Чанг в ту пору, он отметил это совершенно автоматически. Но сейчас… Когда она стоит так близко, когда ее теплые руки касаются его, Гарри бросает в дрожь. Его несомненно тянет к ней.

«Не противься своим желаниям, — зашептал вкрадчивый голосок внутри него. — Ведь она нравится тебе.» «А как же Джинни?» — возник тут же вопрос. «Она сама виновата в том, что ее нет рядом.»

Гарри на миг прикрыл глаза, пытаясь избавиться от противоречивых чувств, приводящих его в смятение.

— Что такое, Гарри?

Он вздохнул и снова посмотрел на Гермиону, встревоженную его молчанием. Она подалась к нему, положив на этот раз ему на плечи обе руки. Ее лицо, наполовину скрытое темнотой, манило. Гарри наклонил голову. Дыхание девушки коснулось его щеки, и со дна живота словно поднялась жаркая волна.

— Ничего, — шепотом ответил он, абсолютно не думая о том, что будет дальше. — Все отлично.

Как будто так и надо, Гермиона порывисто обняла его за шею, сократив расстояние между ними до минимума. Гарри откинул с ее лица непослушную прядь каштановых волос и внял своим инстинктам. Поцелуй получился робким и оттого еще более нежным. Это была минута блаженства. Гарри нехотя оторвался от губ Гермионы, ощущая ее вкус, вкус мятной зубной пасты и почему — то малинового джема. Она по — прежнему обнимала его, но уже с закрытыми глазами, боясь то ли расстаться с этим очаровательным мигом, то ли — просто встретиться с Гарри взглядом.