Сюзерен - Андрей Посняков

— Желаете ужинать, мой господин? — заглянувший в шатер слуга прервал мысли благородного гранда.

Дон Эстебан встрепенулся:

— Ужинать? А не рановато еще?

— Да нет. Мы ведь не обедали, мой сеньор, — поклонился слуга.

— Не обедали, в этом ты прав. — Посланник зябко поежился и, потерев руки, прислушался к отдаленному волчьему вою. — А говорят, здесь нет волков.

— Врут, мой господин! Тут их вволю.

— Проводники еще не пришли?

— Нет, благородный сеньор. Где изволите ужинать? У костра или прикажете подать все в шатер?

Юноша задумчиво почесал в затылке:

— Пожалуй, к костру выйду. Что за перевал у нас впереди?

— Перевал Сан-Иглесио, мой сеньор.

— Да-а-а… — Выбравшись из шатра, дон Эстебан покачал головой и присвистнул: — До Матаро нам еще дня три. Ладно, черт с ним. Что там на ужин?

— Жареная рыба, мой господин. А еще салат из перепелиных язычков и буженинка.

Накрыв белой, расшитой гербами Арагона и древнего рода Сикейрос-и-Розанда скатертью походный раскладной столик, слуги ловко расставили серебряную посуду, бокал, положили вилку и нож, принесли от горящего неподалеку костра яства.

— А дождь-то стихает, кажется. — Со всем придворными изяществом положив на край блюда рыбью кость, дон Эстебан посмотрел на затянутое тучами небо.

Прорвавшиеся сквозь натянутый над столом и креслом полог капли тяжело упали в бокал с красным терпким вином из погребов короля Альфонсо.

— Слава королю! — подняв бокал, улыбнулся посланник.

Слуги и воины хором откликнулись:

— Слава!

В этот момент где-то рядом, на лесной дорожке, послышался стук копыт и крики — по-видимому, возвращались проводники и посланные за ними воины. Дон Эстебан скривил губы — могли б так не орать, как-то это не слишком вежливо по отношению к…

Выскочив на поляну, захрипел, рухнул в траву раненный стрелой конь, а вылетевший из седла всадник — один из воинских слуг — ударился головой о пень и затих, оросив траву черной, вытекшей изо рта кровью. В левом боку нечастного торчала стрела…

— Мавры!!! — вылетел на поляну еще один воин. — Мавры!

— Мавры? — вскочив на ноги, посланник схватился за меч. — Откуда здесь мавры? Наверное, это просто разбойники… Тем хуже для них! Латы мне! Живо!

Увы, доспехов юный кабальеро так и не дождался — со всех сторон из-за деревьев полетели, посыпались смертоносным дождем стрелы, так что дон Эстебан и оглянуться не успел, как почти все из его свиты оказались убитыми либо ранеными. Впрочем, большинство расползлись по сторонам, таясь среди папоротников… Увы, сему не очень-то доблестному примеру вынужден был последовать и сам молодой рыцарь, хотя он вовсе не был трусом, но не был и дураком, прекрасно понимая, что противостоять сейчас неведомым стрелкам — гиблое дело. Выцелят, пошлют в сердце стрелу — и как зовут, не спросят. Подлые, гнусные твари! Напали исподтишка, даже рож своих поганых не показали, трусы! И как с такими сражаться? Да никак! Гораздо разумнее отползти, определиться, увидеть, наконец, нападавших, а уж затем…

Черт!

Вроде и немного прополз славный кабальеро, как вдруг почувствовал, что его куда-то тянет, что он-то сам вроде и на месте, однако же быстро сползает вниз…

Оползень!!!

Вот дьявол, только этого не хватало!

Закусив до крови губу, дон Эстебан попытался ухватить за папоротники… за какие-то корни… траву… Тщетно!

— О Святая Дева Монтсерратская!

Даже молитву не успел прочесть юный незадачливый гранд — рухнул, увлекаемый селевым потоком вниз, в глубокую, усеянную острыми осколками камней пропасть с ручьем. Юношу понесло, словно песчинку, мощный неудержимый поток сбивал на своем пути все: деревья, лошадей, огромные серые камни.

— Боже, Боже!

Крик застрял в горле. Захрустели кости, селевая грязь забилась в рот, нос и уши, невозможно стало дышать. Померкло небо…

— Наши все целы? — с любопытством наблюдая за селевым потоком с вершины близлежащей скалы, поинтересовался Халед ибн Хасан.

— Армак, Исмаил… — тихо промолвил Заир. — Похоже, им не удалось уйти.

— Жаль, — Халед искренне огорчился. — Зачем вы устроили засаду? Надо было бы просто выкрасть этого напыщенного, словно павлин, мальчишку. А теперь — и его нет, и наших парней…

— Но, господин! Вы же сами отдали приказ…

— Что ж — иншалла! На все Божья воля. — Безразлично прищурясь, красавчик сложил на груди руки. — Как сойдет сель, надо глянуть в ущелье… Хотя вряд ли там что останется. Иншалла!

Князь и его «ватажка» переждали непогодь и сель на лесистом склоне близ заброшенной часовни Святого Искле.

— Ужас какой! — глядя на не на шутку разбушевавшуюся природу, крестилась Аманда. — А ведь сель мог и здесь, по этому склону пойти.

— Не мог! — оглянувшись, авторитетно заметил Альваро Беззубый. — Здесь грязи мало. А вот камнепад… — подросток опасливо покосился на висевшие, казалось, прямо над головой камни. — Это запросто!

— Да ну тебя! — юная знахарка выругалась и сплюнула вниз, в раскрывавшуюся прямо под ногами пропасть, ныне заполненную грозным ревущим потоком, сметающим на своем пути все. — И когда только все это кончится?

Альваро улыбнулся щербатым ртом:

— Скоро. Вон и солнце уже начинает проглядывать, и ветер утих.

Все посмотрели в небо, где среди темно-синих кудлатых, с разорванными краями облаков первыми мартовскими проталинами уже голубело небо. Ласковые лучи солнца осветили верхушки деревьев на перевале Сан-Иглесио и развалины часовни позади путников.

— Там что-то блестит! — Присмотревшись, Аманда показала на дно ущелье. — Точно блестит… Я спущусь, гляну?

— Стой! — князь ухватил дернувшуюся девчонку за руку. — Спустится она… Вместе пойдем. Агостиньо, Энрике! Останетесь здесь — мало ли.

Узкая, ведущая вниз тропа оказалась засыпанной камнями и переломанными стволами деревьев, идти было непросто, и прошло, наверное, не менее часа, когда путники услышали наконец едва уловимое журчанье изменившего русло ручья.

— А мы могилу хотели посмотреть, — посмотрев на Егора грустными глазами, вспомнила вдруг Аманда. — Теперь нет могилы. Ни этой… ни несчастного Малыша Фелипе!

— Нет! — Лупано взволнованно тронул девушку за плечо. — Но разве в могиле дело? Надо просто молиться, не забывать.

— Он прав, — внимательно осматриваясь вокруг, покивал князь. — Так где блестело-то?

— Здесь где-то, — встрепенулась юная ведьмочка. — Как раз напротив этой скалы. Да вон! Вон же!

Вожников и сам уже заметил какой-то предмет, торчащий из нагромождения камней и грязи — что-то похожее на крест…

— Обломок меча! — Нагнувшись, Егор вытащил находку за золоченую рукоять. Прищурившись, вгляделся в нее с видом Шерлока Холмса: — Эфес весьма дорогой — золото, драгоценные камни… Клинок узкий, да и вообще — для боевого меча слишком легок. Скорее, это придворное оружие, принадлежащее какому-нибудь гранду.

— Но откуда здесь взялся гранд, сеньор? — хлопнул глазами Альваро. — Тут ведь глушь и дворцов никаких нету.

Вожников пожал плечами:

— Наверное, ехал куда-нибудь со своей свитой. Ну и попал в сель, как и мы едва не попали.

— Да-а, — согласно закивал Беззубый. — Наверное, так и было. И мы б угодили, кабы не ваш сон, сеньор, да не предупреждение Аманды. — Быстро оглянувшись на ведьму, Альваро понизил голос: — Сказать по правде, эта девчонка сквозь землю видит! И меч этот она ведь углядела, ага.

— Угу.

Согласно мотнув головой, князь приказал всем внимательно осмотреть ущелье, прислушиваясь буквально к каждому звуку — может, хоть кто-нибудь из застигнутых стихией людей еще был жив и сейчас стонал, безуспешно пытаясь выбраться из завала.

— Лупано, Аманда, давайте к той скале, а мы с Альваро здесь, впереди посмотрим.

Юная ведьмочка и сын преуспевающего сеньора Микачу, прыгая с камня на камень, подались к отвесной скале, торчавшей в обрамлении переломанного лесочка, словно палец неведомого великана, с головой засыпанного принесенными селем камнями и всяким мусором.

— Собаку бы, — негромко промолвил Беззубый. — Тогда бы уж точно кого-нибудь да нашли, откопали. Хотя… — парень ухмыльнулся, — девчонка-то у нас — не хуже собаки, я даже думаю, что она ведьма, сеньор.

Замедлив шаг, Егор удивленно оглянулся:

— С чего ты так решил?

— Да так… — Альваро скривил тонкие губы в хитрой полуулыбке, сделав такое лицо, какое бывает у прижимистых, себе на уме крестьян, внезапно встретивших на городском рынке прекрасно им известного барыгу. — Взгляд у нее, мой сеньор, какой-то такой… нехороший, как будто она все про всех знает. Я как-то под утро, правду сказать, хотел пристать — так зыркнула, будто обухом по башке огрела!

— А вот не приставай к девушкам, которые не хотят! И не думай, что они всегда хотят… бывает и по-другому. — Вожников усмехнулся, хлопнул парня по плечу: — Ну, что там вон в тех камнях, друг Альваро?