Апозиопезис - Анджей Савицкий

— К-ком-му? — от изумления Данил даже начал заикаться.

— Великому князю Константину Николаевичу Романову, брату милостиво правящего нами царя Александра.

— О, железная матерь!.. — простонал инженер. — Да как такое возможно? Князь Константин исполнял функции наместника до восстания, потом выехал в Петербург…

— Принадлежащими ему объектами собственности занимался один из его адъютантов, а продал он их только год назад, по приказанию княгини, — невозмутимо разъяснял автомат. — У этого адъютанта имелось разрешение на свободное пользование тремя княжескими домами, что, впрочем, он и делал, сдавая их в аренду, а полученные средства выплачивая на благотворительные цели. Лишь один только этот дом несколько лет стоял совершенно пустым.

— Да кем же был этот чертов адъютант? Фамилия?!

Механический жандарм долгое время молчал, как будто бы к чему-то прислушивался. Данил замер в неподвижности. Он знал, был уверен, что это именно адъютант убил музыканта, а потом сотрудничал с турками, предоставив им помещение и поставляя женщин. Это он был тем самым помощником русской национальности, о котором упоминал Бурхан Бей.

— Адъютантом великого князя в то время был оберполицмейстер Сергей Сергеевич Муханов, — сообщил автомат. — Это он продал дом туркам.

Данил на несколько минут впал в раздумья. Фамилия ничего ему не говорила, зато элементы головоломки начали сходиться. Высокопоставленный офицер, для которого появление давней жертвы в виде демона было делом крайне неудобным. Ведь оно могло раскрыть его как убийцу. Потому-то и появились наемные убийцы, охотящиеся за Генриеттой, идущей по следу женщиной-агентом. С их помощью Муханов пытался затирать следы.

То есть, никакого заговора против посла не было. С австрийцем попросту произошел несчастный случай, он очутился в неподходящем месте и попался на глаза взбешенному демону. Так что нет никакой международной шайки провокаторов и шпионов. Вся афера является побочным эффектом давнего преступления на любовном фоне.

Но дело в том, что этот сукин сын все так же действовал и затирал следы. А что если Геня вновь попадется ему в лапы? Ведь он наверняка захочет успокоить ее навечно.

— Немедленно найди мне полковника Кусова! — рявкнул Довнар на автомата.

— Его нет в городе, он сегодня отправился в Петербург…

— Тогда буди наместника Берга, а может — и самого царя! Объявляй тревогу, черт подери, только не сиди так просто! Поскорее, а не то погибнет невинная женщина!

Автомат покачал головой и выстучал на лбу код аварийного соединения.

Кусов спрыгнул с верхового автомата, бока которого, выполненные из листовой меди буквально обжигали. Он похлопал «лошадку» по угловатой голове, бухающей клубами пара даже из ушей, бросил вожжи какому-то полицейскому и помчался по направлению к дворцу в «Швейцарской Долине». В средину он так и не попал: перед входом наткнулся на группу жандармов, вытаскивающих какую-то верещащую толстую женщину.

«Опоздал!», — подумал он. «Демон появился и кого-то убил. Это же какая-то впавшая в истерику дама. Что же с Геней?»

— Какой скандал! Да как так можно поступать с иностранными подданными?! — кричала женщина. — Ее похитили! Жандармы уволокли прусскую женщину-офицера! На глазах у сотен варшавяков, да это же просто неслыханно! Да отпустите меня, сволочи! Вы еще увидите, как вспыхнет международный скандал, уж я за этим прослежу!

Кусов заступил дорогу жандармам и помахал у них перед лицами документом, к которому была прикреплена бляшка с выгравированным номером и царским орлом.

— Немедленно оставьте эту даму! — коротко приказал он. — Разрешите представиться, — обратился он к толстухе, — я полковник, князь Александр Иванович Кусов. Что произошло, если можно узнать?

Дама подозрительным взглядом смерила молодого человека в покрытом грязью сюртуке, без головного убора, а вдобавок, с взлохмаченными волосами. Не был он похож ни на офицера, ни, тем более, на князя, хотя в его позе явно было нечто аристократическое.

— А я — Люцина Чверчакевичева, очень приятно, — сообщила она не обещавшим ничего доброго тоном. — Случился фатальный инцидент, пан полковник. Моя подруга, Генриетта фон Кирххайм, в перерыве концерта пожелала познакомиться с графиней Марией Калергис, известной покровительницей людей искусства. После весьма краткого разговора начался скандал и…

— Вы простите, что я вас перебью, но о чем говорила фроляйн Кирххайм с графиней? — тут же спросил Кусов.

— Да ни о чем, собственно, она только спросила у нее про Игнация Кржижановского, пианиста, который пропал несколько лет назад. — Чверчакевичева говорила громко и жестикулировала при этом будто урожденная перекупщица. — Геня высказала предположение, будто бы его убили по причине пани графини. Тут вспыхнул ужасный скандал, и мою подругу, подданную Германского Рейха, кстати, муж пани графини силой вывел из дворца. Когда я выбежала наружу, жандармы запихивали ее в карету, которая уехала неизвестно куда. Никогда еще такого не бывало, чтобы по столь мелкой причине устраивать такой скандал. Я, конечно, понимаю, что…

— Так вы говорите, вывел ее муж графини?

— Ну да, муж. Директор казенных театров, полковник Сергей Муханов. Он женился на графине уже несколько лет назад. Как мне помнится, поженились они во время восстания, вскоре после смерти первого мужа пани Марии.

Кусов почувствовал, как по спине поползли ледяные мурашки. За убийство музыканта и за сотрудничество с турками мог быть ответственным любимец наместника Берга. Только лишь кто-то стоящий столь высоко мог обладать властью, чтобы заказать покушение на женщину-агента из Пруссии. Это могло объяснить, откуда взялись убийцы-марионетки, управляемые военными имплантатами, и предназначенные на переплавку военные автоматы. Муханов не побоялся применить самый тяжелый, украденный с военных складов арсенал, лишь бы помешать следствию. Если бы стало известно, что он занимается какими-то подозрительными делишками с турками да еще и приложил руку к жестокому убийству, с ним было бы покончено.

«Он же убьет ее», — с ужасом подумал полковник. «Сделает так, что Геня попросту исчезнет, точно так же, как много лет назад исчез несчастный пианист. Как же найти полковника? Где может быть его очередное убежище? Где он хранил выведенные из активного применения боевые автоматы? Понятия не имею…»

— Действовать нужно быстро, — произнес он вслух.

— Не поняла? — переспросила его пани Чверчакевичева.

— Так, немедленно освободите эту даму, — приказал Кусов жандармам. Он поклонился и поцеловал женщину в руку. — Вы простите, но служба зовет. О Генриетте прошу не беспокоиться, я лично прослежу, чтобы с ней ничего не случилось.

Он дал знак жандармскому офицеру.

— У вас имеется какой-нибудь скоростной экипаж? Я должен незамедлительно попасть в замок, вы же по телеграфу должны сообщить туда, чтобы будили наместника.

— Кого?

— Понимаю, что это столь же хлопотно, как если бы я приказал вам вытащить из варшавских подвалов василиска, но я ведь выразился четко: на-мест-ни-ка! Графа Берга, если вы до сих пор не знаете, кто правит нами от царского имени.

Молодой офицер побледнел от страха и отдал салют.

Одну руку Гени громадной лапой блокировал жандармский унтер-офицер со шрамом на роже, вторую — столь же рослый поручик с бегающими глазами. Девушка сидела между ними на сидении раскачивающейся арестантской кареты. Напротив них свободно развалился полковник Муханов, все время внимательно приглядывающийся к девушке. Под его рукой лежало отобранное у пруссачки оружие, в том числе: два револьвера и кастет. Директор казенных театров крутил в руке блестящий гаечный ключ с шестигранной головкой.

— Весьма неприятная ситуация, фроляйн майор, — произнес он. — Вы могли посидеть в больнице, а потом спокойно вернуться домой. Вы получили бы награду за старание и образцовую службу и жили бы себе спокойно. Но вот какова была цель этой сегодняшней демонстрации?

— Ты убил Игнация ради нее? Или он попросту слишком много знал о твоих шахерах-махерах с турками?

— Мои коммерческие контакты с подданными Османской Империи начались всего лишь с год назад, Игнаций к тому времени давно уже был мертв, — возмущенно возразил Муханов. — Его же смерть была неприятным недоразумением, собственно говоря — несчастным случаем.

— Пытки, нанесение увечий и убийство — и это было только несчастным случаем? Интересно…

— Интересно? — задумчиво буркнул Муханов, поглядывая в небольшое, зарешеченное окошко. — И вправду, интересно. Он пал жертвой силы любви, вот как. Он встал на пути этой любви, и любовь задавила его до смерти.

— А разве графиня Мария стоит такой жертвы?