Апозиопезис - Анджей Савицкий

Перед входом на склад стояла тюремная карета. Сидящий на ее козлах возница схватился, увидав подъезжающий извозчичий экипаж, и соскочил куда-то в темень. Не успели вновь прибывшие выйти, он уже совершенно исчез.

— Наверняка ребята из квартирмейстерского управления устраивают какие-то подозрительные делишки ночью, — буркнул под нос полковник. — Когда-нибудь коррупция[90] полностью уничтожит Империю. Мне от этого нехорошо делается.

— Лишь бы они только не попробовали сейчас спихнуть на сторону Навозника, — прибавил Данил. — Заходим?

Полковник вынул из кармана пиджака револьвер[91] и утвердительно кивнул. В дверь он вошел первым.

Темнота, казалось, вытекала из вращающегося круга, она набухла и жадно вытянулась в сторону Генриетты. Девушку охватил приступ паники. Она извивалась в руках жандармов, но те держали крепко. Затем еще и подтолкнули к «провалу». В отчаянии борьбы, юнкер-девица взмахнула обеими ногами и ударила ими в опору колеса. На мгновение ока жандармы пошатнулись, но быстро пришли в себя. Устройство же не перестало действовать, еще сильнее открывало оно астральную плоскость. Никакой, даже сильный, пинок не мог этому помешать.

— Черт, кого-то там холера принесла, — прошипел Муханов и вытащил из кармана небольшой, двуствольный дерринджер[92].

В пару скачков он приблизился к очередному экспонату — в высоту намного больше человеческого роста, прикрытому серой тканью, рванул связывающую ткань веревку, и еще до того, как двери толком раскрылись, сорвал полотно с объекта. Он раскрыл странный автомат с тремя наклоненными вниз головами, на лбах которых были выгравированы буквы греческого алфавита. Могло показаться, что вся машина состоит из путаницы медных трубок и стальных поршней, смонтированных в одно бесформенное целое, зато обладающее импозантными размерами.

В дверном проеме появилось трое мужчин, среди них — один чернокожий. Муханов тут же узнал среди них полковника Кусова. Он нацелил в него свой пистолет и выпалил сразу из обоих стволов. Никогда он не был хорошим стрелком, на этот раз тоже промазал. Тогда он сразу же спрягался за огромным автоматом и умело забрался по его поршням на железную шею.

— Отпустите ее, сволочи! — заорал Данил и бросился бегом к жандармам.

Алоизий опередил хозяина, превратившись в окутанную дымом, мрачную фигуру. Генриетта уже стояла на краю бездны, изо всех сил дергаясь и пытаясь отодвинуть голову от липкой темноты. Жандармы подняли ее на руки и сделали замах, чтобы, наконец, забросить жертву в круг. Джинн столкнулся с жандармом со шрамом на роже и сбил того с ног. Девушка высвободила одну руку и заехала второму своему мучителю кулаком в нос. Но тот все же сильно толкнул ее и выскочил напротив атакующего с воплем инженера. Генриетта же полетела в темень.

Эктоплазма охватила ее спину и голову, щупальца мрака охватили ее в поясе и потянули в бездонную пропасть. Пару секунд снаружи еще оставались руки, отчаянно ищущие чего-нибудь, за что могли бы ухватиться пальцы. Воительница как бы попала в болото, которое затягивало ее все быстрее, чтобы уже через секунду накрыть ее полностью.

Данил щучкой бросился мимо жандарма, на волосок уходя от его лапищ. Он перекувыркнулся, схватился на ноги и в самый последний миг ухватил ладонь пруссачки. Жандарм обернулся и сзади схватил инженера за волосы. Грохнуло несколько револьверных выстрелов.

Полковник Кусов мерно шагал вперед с нацеленным оружием, посылая в спину жандарма пулю за пулей. Тем временем, Алоизий уже разорвал горло жандарму со шрамом и быстренько напился вырвавшейся фонтаном крови. Он метнулся к Данилу, но в тот же миг на инженера рухнул застреленный жандармский офицер. Довнар полетел во мрак головой вперед, а вместе с ним и умирающий палач. Джинн нырнул за ними, в самый последний момент, хватая своего кормильца за ноги.

— Их засасывает! — крикнул он Кусову. — Помоги же мне, черт подери!

Измазанный кровью джинн, оскалив в хищной ухмылке зубы, выглядел, словно какой-нибудь упырь. Он лежал на земле, держа Данила за щиколотки. Хоть и медленно, но он тоже продвигался к бешено вращающемуся обручу. Полковник подбежал к негру и схватился за другую ногу инженера. Упираясь изо всех сил, со стоном, они вытащили того из мрака. К счастью — не одного. Довнар сжимал за запястья совершенно потерявшую чувства Генриетту. На обоих исходили паром языки черной эктоплазмы. Астральная энергия вытекала у них из глаз, носа и открытых ртов.

— Игнаций! Там был Игнаций! — дрожа всем телом, сообщила Генриетта. — Он прибыл, чтобы спасти меня. Теперь он сияющая флогистоном душа!

— А еще прибыли астральные клопы. Ф-фу! Г-гадость! Почуяли кровь и вытекающую жизнь сдыхающего жандарма, — с трудом просопел Данил. — Так Игнаций сжег их одним дуновением. Во, здоровяк, вот так, запросто, уничтожил целый их рой. Теперь он наш союзник!

Генриетта упала на грудь инженеру, а тот охватил ее рукой. Кусов наморщил брови и сделал вид, что перезаряжает револьвер. Но патронов у него не было, так что он просто высыпал на пол гильзы. Неожиданно пруссачка пришла в себя и выпрямилась, освобождаясь от объятий Данила. С явным замешательством поглядывала она то на одного, то на другого своего поклонника. Алоизий же облизывался, пытаясь сдержать демоническое безумие убийства и стараясь не глядеть на валявшийся тут же труп.

— А Муханов скрылся, — заметил Кусов. — Но он наверняка находится где-то в здании. Пошли его аресту…

Громкий скрежет и визг перебили полковника на полуслове. Трехголовое медно-железное чудище пошевелилось и тряхнуло всеми своими головами. Путаница трубок и поршней неожиданно превратилась в мощные лапы, снабженные трехдюймовыми[93] когтями из закаленной стали. Головы раскрыли широченные пасти, выпуская из них клубы дыма, пара и синее пламя из газовых горелок. Когти чудовища заскрежетали на каменном полу. Из-за автомата появился мрачно усмехающийся Муханов.

— Никуда я не скрывался, глупцы, — сообщил он. — Ну, и зачем вам оно было нужно? Теперь мне придется всех вас ликвидировать.

Он передвинулся, чтобы получше видеть просторное помещение. Генриетта привстала на колено и вытащила прикрепленный на икре плоский гаечный ключ. Кусов стиснул рукоять револьвера, как будто с его помощью мог сдержать многопудовую боевую машину. Данил с изумлением разглядывал автомат, выискивая в нем слабые точки.

— Это всего лишь прототип, — буркнул он себе под нос. — К тому же без брони.

— Имперско-российский сторожевой цербер, — с гордостью пояснил Муханов. — Именно такие машины, понятное дело, в полированной броне, с казенными гербами, должны были сторожить Царское Село. К сожалению, они не понравились Ее Величеству Александре Федоровне, уж слишком пугали детей, опять же — были уже немодными. Но лично я могу вас заверить, что этот экземпляр вполне исправен. У него имеется все, что необходимо: скорость, обжигающее дыхание и наточенные когти, способные без малейшего усилия освежевать вола. Или разорвать его в клочья. И хорошо, мне не нужно будет убирать трупы.

— И как с ним справиться? Вы чего-нибудь придумали? — прошипел Кусов на ухо Довнару.

— Распределительный щиток находится на шее чудовища. Нужно всего лишь забраться на автомат, избегая зубов в пастях и лап, открыть дверки и отключить все устройство, — легким тоном пояснил Данил. — Можно, конечно, перерезать его медные сухожилия, но для этого понадобились бы стальные ножницы, и тогда чудище не смогло бы двигаться.

Цербер склонил головы, после чего одна из них раскрыла пасть и рыгнула фонтаном голубого пламени. Жар бухнул в лица собравшихся, не принося никому вреда, ибо извержение горящего газа было только предупреждением.

— Еще можно локализовать резервуар со сжиженным газом, который наверняка находится в брюхе автомата, лишить уплотнения и поджечь, — прибавил Данил. — Но, похоже, это будет сложно. Что же, нам ничего не остается, как только самим прыгнуть в бездну.

— Очень разумные слова, инженер, — похвалил Данила Муханов, складывая руки на груди. — Только поспешите, нечего зря терять время.

— Через пару минут здесь появится охрана и мои агенты, — рявкнул Кусов. — Сдавайтесь, полковник!

— Какие агенты? Они же направляются в Петербург, князь, — усмехнулся Муханов. — Ну а охрана находится на моем содержании, она не побеспокоится зайти, даже если бы тут все горело и валилось. Я им запретил. Впрочем, отсюда доносился и не такой шум…

— Я могу уничтожить автомат, мой повелитель, — Алоизий с достоинством поклонился Данилу, — только я рассчитываю на вознаграждение.

— Какое? — совершенно чистосердечно изумился инженер, поскольку это был первый случай, чтобы его лакей хоть что-то просил. Как правило, если он чего-то хотел, то брал без спросу.