Двуликая луна - Татьяна Величкина

Вдруг она услышала внизу чьи-то голоса. Это был сын со своей Катей. Что-то Валерии в Сережиной подруге не давало покоя, не хотела она, чтобы ее ребенок строил с ней дальнейшие планы и свою жизнь. Слишком она хорошая, правильная. А что если этим воспользоваться против нее же, не успела она об этом подумать, как услышала тихие шаги на лестнице. Они начали подниматься, и Валерия притаившись за раскидистым фикусом, притаилась.

— Ну, вот мы и пришли, — он поцеловал ее в губы, — ты такая сладкая, как шоколадка.

— Почему?

— Такая же загорелая и вкусная, — он приподнял ее, и, Катя, ойкнув, тихо вскрикнула.

— Щекотно! — и добавила громким шепотом, — тихо, бабушку разбудим.

— Не волнуйся, она спит крепко, — уверил Сережа и еще раз поцеловал ее.

Валерия с неприязнью смотрела на улыбающуюся Катю и на то, как руки ее сына, нежно сжимают ее за талию.

— Завтра встретимся там же? — загадочно спросил ее Сергей.

— Уже сегодня, — поправила его Катя, посмотрев на часы, — если можно было бы, я и не возвращалась бы оттуда, нам было так хорошо. А завтра утром буду лежать и думать, когда же закончится день и наступит вечер, и мы снова посетим нашу тайную комнату, а там наша ночь…

— Никогда не кончится, — закончил Сергей и они еще раз поцеловались, а Валерия почувствовала, что Катерина ей еще больше стала неприятна.

Единственного сына, распутная девка… а с виду такая скромная, — прошипела про себя Лера, — что он в ней нашел, вот если бы Милочка пораньше «вправила» ему мозги и увлекла своими чарами, а он даже не замечал ее, дурачок. Ну, теперь ясно, поедет в Москву, подальше от этой девицы, а там таких красавиц много, да и Арбенин будет за ним смотреть, все-таки он единственный в своем роде. Она вспомнила о той операции и понимала, что ее сыну лучше будет возле того, кого он считает своим отцом.

Прошло несколько дней, Катя уехала, Сережа ходил сам не свой, а бабушка пыталась всячески отвлечь его от грустных мыслей. Она одна была за Катю в их, так называемой семье, куда все больше пытался протиснуться Селезнев. Он каждый день приходил к ним домой, но мама никогда не оставляла его дома, хотя Сергей догадывался об их «деловых» отношениях. Сам он, помогал матери на фабрике, не хотел сидеть дома, а вплотную изучал, как строится бизнес. Потом произошло очень важное событие в его жизни, которое в последствии перевернуло все. Спустя несколько дней с отъезда Кати, позвонил отец. Они долго разговаривали и Валерия, стоя под дверью, пыталась разобрать, о чем разговор.

— Ну что там за секреты? — не выдержав, она, повысила голос.

— Ни каких секретов, мам, просто, папа приезжает через три дня. Он сказал, что сейчас он в Ангарске и меня ждет радостная новость.

— Интересно о чем? — скривилась Валерия, — сейчас объявится у тебя братик или сестричка.

— Да брось ты, я его, можно сказать, и не знал, по этому не надо так. Ты мне ничего не рассказывала о вашем разводе, почему все так вышло?

— Отчего же, — усмехнулась Валерия, — я могу все рассказать. О бессонных ночах, когда я, молодая женщина вынужденная проводить в бескрайнем одиночестве не дни, а месяцы. Что я должна была делать, поставить его фотографию в красный угол и молиться?! Нет, я не стала из него делать икону, не стала и, слава Богу, что все произошло так, а не по-другому!

— Что произошло? — спокойно спросил Сергей, и Валерии не понравился его взгляд.

— Он сам тебе расскажет, это не моя тайна. Если я тебе расскажу все сейчас, он меня… убьет, наверное, потому что дело касается не только одной нашей маленькой семье. Есть одна государственная тайна. Ради тебя и твоей жизни мы связали себя ею. А теперь ты еще будешь так смотреть на меня? Укорять?! — она заплакала, и Сережа понял, что дело серьезно, он видел, как мать хочет все рассказать ему, но что-то не дает ей даже намекнуть на то.

— Перестань, мама, — он протянул руки и, обняв, погладил ее по волосам, — ты слишком много работаешь, и просто устала. Чтобы не случилось, я всегда пойму тебя и прощу, я знаю, что ты все в этой жизни делаешь для меня. Только Селезнев этот… не для тебя…

— Если честно, он же для тебя, то есть для твоего будущего. Мы давние знакомые, — она горько усмехнулась, — и отец знал его, при чем прекрасно.

— Да? Ты не говорила мне, — удивился Сергей, — ну, а Катя, она тут причем, я же вижу, как ты к ней относишься?

— Катя? Глупости, — она поцеловала его в щеку, — ей сколько?

— Девятнадцать будет, 26 июля.

— Боже мой, совсем еще девчонка, о чем может быть речь, ей еще в куклы играть, — рассмеялась Валерия. — Я знаю, это пройдет, у всех бывает первая любовь, вот и у меня, например…

— Мама, я ей подарил бабушкино кольцо и это серьезно, — он высвободился из материных объятий и со словами, я пошел спать, направился в свою комнату.

— Подожди! — окликнула его мать, — то самое фамильное кольцо?!

— Да, — ответил Сергей, — она теперь моя невеста.

— Что?! Боже ты мой, — Валерия тяжело рухнула в кресло, — этого еще не хватало. Какая-то выдра, осмелилась мне бросить вызов, зная, чувствуя, что я буду против?! Ну, уж нет, будет так, как я считаю нужным!

Сергей ее не слушал, он заперся в своей комнате и, включив музыку, надел наушники. Он знал, что так будет. И если что, мать сделает все возможное, чтобы они с Катей расстались, однако его не пугало это, он был уверен, что вместе, они смогут преодолеть все преграды. В такие минуты, он ненавидел мать, но потом успокаивался и надеялся, что это все от ее не сложившейся личной жизни. А вдруг она тоже терпеть не может этого Сергея Марковича, раз сказала, что это для моего будущего. На мгновение он представил, в каком мать может быть положении, и ему снова стало жаль ее. Сергей устал метаться между двух огней, желанием быть с любимой и жалостью к маме. С этими мыслями он и уснул, не ведая, что за его спиной, задумала его любимая мама.

— Сережа, да это я, мне нужна твоя помощь, — Валерия посмотрела на часы, было начало второго ночи, — ты тоже не спишь? Да есть одно дело, ты, кажется, хотел предложить мне помощь, ну… помнишь недавний разговор о некоем сходстве этой Кати. У меня тут появилась одна идея. Хорошо… мне будет приятно… пока.

Положив трубку, она легла в постель и, улыбнувшись своим замыслам, закрыла глаза.

Марина Карловна сидела у окна, она улыбалась, пусть даже по щекам катились слезы. Он стоял рядом, и, казалось, не было этих лет тоски и разочарований, пронесшихся мимо, словно стая диких кричащих гусей. Его руки покоились на ее плечах, и Марина Карловна не знала, что может простить этого мужчину, оставившего в ее судьбе такой глубокий след. Подняв глаза, она коснулась рукой его татуировки, и вспомнила, когда в первый раз ее увидела, эту змею, обвивающую посох.