Петр Первый и его время - Павленко Иванович

В дополнительных инструкциях своим уполномоченным царь поручил им отклонять все необоснованные притязания шведов. Петру сообщили, что шведы требовали эквивалента за уступаемый России Выборг. Резолюция царя: «У нас таких земель нет». Шведы хотели, чтобы в договоре было сказано, что они отдают России Петербург. Петр пишет: «Что же в проекте шведских министров упомянуто об уступках их, что уступают нам Петербург, и вам надлежит при заключении объявить, что о Петербурге упоминать не надлежит, ибо оного при их владении не было». Шведы просили оставить им остров Эзель. Петр и здесь проявил твердость: это сделать невозможно.

Десанты на территории Швеции тоже производили впечатление и оказывали влияние на ход переговоров. Петр извещал адмирала Апраксина, руководившего десантными операциями: «Шведские министры гораздо сходнее стали, нежели пред тем были». Увидев, что шведские уполномоченные стали сговорчивее, царь велел прекратить военные действия: «По всему можно видеть, что галерного действа не будет».

Переговоры подходили к благополучному концу. Получив на этот счет извещение от Брюса, Петр сказал: «Из Ништадта благоприятны ветры нам дуют». Царь обдумывает, как отметить событие, подводившее итоги напряженнейшей борьбы страны за выход к морскому побережью. Он пожелал, чтобы весть о мире была объявлена им самим, чтобы никто в России раньше его не узнал о мирном договоре. Он пишет уполномоченным: «Сие известие мне первому привезть в Петербург, понеже не чаю, кто б более моего в сей войне трудился, и для того с сим никому являться не велите, кроме меня. Также чтоб и партикулярных писем с конгресса о том ни от кого не было от наших людей».

Меншикову Петр поручает исподволь готовиться к торжествам.

Мирный договор был подписан 30 августа. Царь получил известие об этом 3 сентября, находясь на пути в Выборг. Курьер из Ништадта вручил ему пакет с подписанным трактатом. Брюс и Остерман сообщили: «Мы оной перевесть не успели, понеже на то время потребно было, и мы опасались, дабы между тем ведомость о заключении мира не пронеслась». Ему стоило много труда удержаться от того, чтобы не поделиться новостью с окружающими. Но все же выдержал искушение, лег спать, глаз, однако, не сомкнул: вспоминал о долгом и нелегком пути к победе, добытой невероятно тяжкими трудами, потом и кровью.

Утром царь отправился в столицу. С вошедшей в Неву бригантины ежеминутно раздавались пушечные залпы. Петр, стоя на палубе, в промежутке между залпами сообщал населению радостную весть. Весь день 4 сентября при звуках труб и литавр, покрытых белою тафтою, трубачи и всадники с белыми шарфами через плечо и белыми знаменами с изображением масличной ветви и лаврового венка разъезжали по улицам города и объявляли о заключении мира.

Война продолжалась 21 год. Петр назвал ее «троевременной кровавой и весьма опасной школой». Почему «троевременной»? Петр пояснял: «Все ученики науки в семь лет оканчивают обыкновенно, но наша школа троекратное время была. Однако же, слава богу, так хорошо окончилась как лучше быть невозможно». Он считал, что Россия никогда ранее «такого полезного мира и не получала. Правда, долго ждали, да дождались».

По Ништадтскому договору к России отходили Эстляндия, Лифляндия, города Выборг и Кексгольм. Швеция получила компенсацию за Лифляндию в сумме двух миллионов ефимков.

Приморские приобретения возводили Россию в иное качественное состояние, превращали ее в морскую державу. Выход к морю обеспечил стране нормальные условия для ее экономического и культурного развития.

«Сия радость превышает всякую радость для меня на земле» — так отозвался царь, получив известие о подписании мира.

Почти весь сентябрь столица праздновала победу: устраивались маскарады, фейерверки, танцы. Петр в костюме голландского матроса превосходно выбивал барабанную дробь.

В октябре празднества в столице завершились торжественной церемонией поднесения царю титула Петра Великого, отца отечества и императора всероссийского. Она состоялась 22 октября в Троицком соборе. Залпы сотен пушек Адмиралтейства, Петропавловской крепости и 125 галер, введенных в Неву, возвестили миру о рождении новой империи.

С появлением санного пути двор, вельможи, генералитет отправились в Москву, чтобы отметить победу и в старой столице.

Празднества в Москве, городе сухопутном, тоже должны были символизировать превращение России в морскую державу. Заснеженные улицы города представляли как бы каналы, по которым двигались запряженные лошадьми сани с водруженными на них макетами кораблей. При попутном ветре использовались паруса, «корабли» выполняли различные маневры. На палубах сидели в масках и маскарадных костюмах сенаторы, генералы, иностранные послы, придворные дамы.

Ништадтский мир подвел итоги длительной, напряженной и кровопролитной войны. Значение этого мира для России трудно переоценить — почти два столетия страна настойчиво, но безуспешно добивалась безопасного выхода к морским берегам.

Ратными подвигами российских мужиков и горожан, облаченных в военные мундиры, напряжением их материальных и духовных ресурсов ковались победы у Лесной и под стенами Полтавы, у Гангута и Гренгама. Велика была роль Петра в одержанных победах. Он проявил наряду с мудростью государственного деятеля выдающееся дарование полководца и флотоводца. Вместе с тем Петр не гнушался черновой работы и изнурительного труда во имя достижения конечной цели. Ему было достаточно завоевания Прибалтики, чтобы прославить свое имя в веках.

Несколько месяцев спустя после празднеств в Москве Петр начал подготовку к новой войне — так называемому Каспийскому походу. Поход этот отнюдь не результат особого пристрастия царя к войне, грому пушек и славе победителя. Такие чувства были присущи многим государственным деятелям. Из современников царя их вполне разделял Карл XII, ставивший культ войны превыше всего.

Подобного типа деятели, пусть даже и выдающиеся, не пользовались уважением царя, не являлись его кумирами.

Тем не менее Петр, только что закончивший изнурительную войну, вновь обнажил шпагу. И на этот раз его вынудили к тому сложившиеся обстоятельства на южных рубежах страны.

Россия издавна поддерживала торговые связи с Ираном. У Петра возникла мысль активизировать эти связи путем превращения России в транзитную территорию в торговле Ирана с Западной Европой. С другой стороны, Иран в планах Петра мог стать транзитной территорией в торговле России с Индией. Для выяснения возможности реализовать намеченные планы Петр отправляет в Иран посольство во главе с Артемием Петровичем Волынским.