Последние ворота Тьмы - Алексей Ефимов

Здесь было тепло — во всяком случае, определенно выше нуля — и он с удовольствием почувствовал, как дрожь постепенно оставляет его. Единственное, что его беспокоило — глухой, неритмичный звук, казалось, проникавший сверху. Он то затихал, то становился громче и юноше казалось, что его уши забиты ватой.

Они никак не могли решить, в какую сторону пойти и, как обычно бывает в таких случаях, судьба сделала выбор за них: в покинутом ими ходе раздалось резкое шипение и на решетку накатила волна желто-зеленой светящейся мглы. Наткнувшись на металл, она вспыхнула сеткой электрических разрядов. Раздался оглушительный треск, брызнувшие на пол раскаленные искры попали на босые ноги Бхуты и тот с воплем отскочил. Резко запахло паленым железом, озоном и ещё чем-то невыразимо мерзким — похожим на горелое дерьмо. Это свечение — чем бы оно ни было — оказалось материальным и живым: наткнувшись на преграду, оно вначале отпрянуло, а потом с удвоенной яростью обрушилось на неё. Вновь дождем посыпались искры, решетка затряслась и стало ясно, что она вот-вот вылетит.

Не рассуждая, Яваун бросился бежать — налево, потому что справа сыпались искры. Оглянувшись на бегу, он увидел, как решетка буквально взорвалась — её прутья влетели в коридор, выбив осколки из бетонной стены. Вслед за ними в туннель выплеснулась желто-зеленая мгла. Мгновенно перекрыв весь его проем, она быстро потекла за ними. Как быстро — юноша не представлял; он смотрел сейчас только вперед, изо всех сил стараясь не споткнуться. Почти сразу он заметил впереди серебристо-зеркальную дверь, которой кончался туннель — и его сердце ёкнуло, когда он увидел, что на ней нет ни ручки, ни замка. Тем не менее, он продолжал бежать к ней, отчаянно надеясь на чудо.

Вблизи зеркальная поверхность двери казалась жидкой, словно покрытая ртутью. Она не поддалась, когда он с разбега толкнул её — но его ладони прилипли к блестящей поверхности, и, когда ему удалось оторвать их, дверь уже распахнулась. Он пулей влетел в круглую комнату, обложенную светлыми изразцами, Бхута секундой позднее — и дверь захлопнулась за ним.

Они удивленно осмотрелись. Под украшенным лепниной куполом комнаты сиял матово-белый кольцевидный плафон, обрамляя огромную розетку в виде фантастического цветка. Пол здесь был мраморный, а в его центре зияла шахта ведущей вниз винтовой лестницы, вся сверкающая крохотными кристалликами — словно кварцевый иней пророс вдруг на цементе стен. Оттуда поднимался глухой гул и слабый, но явственно ощутимый поток теплого влажного воздуха и пол под их ногами вибрировал.

Яваун шагнул к лестнице и тут же испуганно оглянулся на зеркальную дверь. С этой стороны в толстенной стене зиял узкий проем с круглой аркой, — и оттуда донеслось слабое, ядовитое шипение. Дверь вдруг прохлопнулась внутрь — на миллиметр, быть может — с мягким, но сильным звуком, однако ничего больше не случилось.

— Оно открыло люк, — тихо сказал юноша. — Но эта дверь словно специально…

Непонимающе переглянувшись, они пошли вниз, от лампы к лампе, чувствуя как кристаллики впиваются в подошвы. Лестница делала три спиральных витка, и гул в её колодце усиливался, как в цилиндрическом резонаторе барабана. Она упиралась в большие, тяжелые двери из стали, покрытой гладкой белой эмалью, к их облегчению, незапертые. Бхута с усилием повернул массивное запорное колесо, — и, миновав дверь, они вышли во мрак подземелья. Только сложная сеть фиолетовых линий слабо светилась впереди, как бы плавая в темноте.

— Энти-Мелара, — сказал Бхута странным, торжествующим шепотом. — Мы возле силового блока. Всё оборудование закупалось в Манне, но если коды не сменили, мы сможем войти.

Он взял юношу за руку. Подойдя к тонкой квадратной колонне, Бхута нашел в ней маленький стальной люк, открыл его и пробежался по рядкам едва светящихся прозрачных кнопок внутри.

Призрачная сеть погасла. Вместо неё загорелись бледные серебристые лампы, освещая большой зал, оказавшийся, впрочем, лишь лишь верхом огромной, уходящей куда-то в темноту шахты. На её стенах блестели дырчатые зеркальные многогранники защитных установок.

Паутина стальных лестниц вела вниз, на глубину восьмидесяти метров. Сбежав по ним, Бхута подошел к панели управления, вмонтированной в серо-коричневую металлокерамическую броню стены, отпер треугольным ключом другой люк. Когда тяжелая плита отошла, он открыл блок доступа и набрал код. Загудели мощные моторы; в тот же миг, мягко зашипев, разъехались створы почти невидимых до этого ворот и жаркий, резко пахнущий озоном воздух ударил Явауна по лицу. Едва они вошли внутрь, щелкнуло реле и вспыхнули мощные лампы, врезанные в потолок громадного зала, обшитого белоснежными плитами изоляции — его стены были все в квадратах тяжелых жалюзи из темной стали. Гул здесь был сильнее и выше, забиваясь в уши и переходя в ультразвук — его издавали ребристые кубы каких-то больших механизмов, назначение которых Яваун не мог представить даже приблизительно.

Бхута сразу же отыскал маленький компьютерный терминал, втиснутый между машинами, и замер у него. Через минуту ворота с грохотом и лязгом сошлись, и он облегченно вздохнул, поманив юношу. Они вдвоем встали на серо-коричневый квадрат пола у самой стены, — такой же, как все остальные, — но, едва Бхута нажал несколько кнопок на своем телефоне, плавно соскользнул на четыре метра вниз, к толстой бронированной двери. Он открыл её другим длинным треугольным ключом и Яваун удивленно прищурился, очутившись в облицованном плиткой очень высоком туннеле, сужавшемся книзу узкими, неогражденными уступами. Двойные лестницы разбивали их на длинные отрезки, соединенные напротив прорезанных в стенах арок плоскими плитами-мостами. Длинные лампы на своде бросали вниз холодный голубоватый свет. В узком глубоком канале на дне текла прозрачная вода, а чуткие уши Явауна сразу же уловили гул множества далеких голосов.

Перейдя мост, они углубились в сумрачный поперечный проход. Тот вывел их в обширную оранжерею, где работало множество гибких юношей и девушек. Здесь было очень влажно, душно и жарко, и всю их одежду составляли куски пёстрого шелка, повязанные вокруг бедер.

Вокруг них мгновенно собралась небольшая толпа. Их повели куда-то, то ли показывая их, то ли показывая им город. Поначалу у Явауна от суеты и шума кружилась голова — казалось, он попал на гигантский птичий базар — но постепенно он начал понимать, что представляет собой это место. В Энти-Меларе не было ни взрослых, ни детей, только молодые люди от пятнадцати до двадцати лет. Правители Республики старались спасти свою молодежь, — но жилище для них, в силу ограниченности средств, получилось весьма странным. Оно состояло из шестисот башен-цилиндров, около двадцати метров в диаметре и тридцати в высоту, перекрытых многогранными куполами из толстых стальных балок и листов скрывающего мощные лампы матового стекла. Вокруг круглых ступенчатых бассейнов на дне их полых сердцевин зияло несколько узких, облицованных плиткой колодцев глубиной в несколько человеческих ростов. Они вели в низкие круглые залы, где тоже были бассейны, но только предназначенные для стоков.