Не там и не тогда. Когда началась и где закончилась Вторая мировая? - Андрей Паршев

24 апреля произошла реорганизация ЭАМ (при сохранении прежнего названия) в партийную коалицию, состоящую из КПГ, Аграрной партии, Демократической радикальной партии, Социалистической партии, Демократического союза и Единой социалистической партии.

В мае 1945 г. гитлеровская Германия капитулировала. Война в Европе окончилась. В странах прежних антигитлеровских союзников начались первые трения и разногласия, обернувшиеся вскоре открытым противостоянием.

29 мая в Грецию вернулся Генеральный секретарь ЦК КПГ Н. Захариадис или, как его называли «Неистовый Никос», несколько лет, находившийся в концлагере Дахау.

Стоит немного подробнее остановиться на судьбе этого незаурядного человека. Родился Захариадис в 1903 г. в малоазиатском селе Никомидия, что на территории Турции, в зажиточной семье греческого коммивояжера. Судьбу Никоса определил 1917 год. Октябрьская революция в России произвела на него потрясающее, неизгладимое впечатление. Молодой человек насквозь проникся революционными идеями. Он принимал участие в греко-турецкой войне 1920–1922 гг. на стороне революционного режима Кемаля Ататюрка, поскольку считал Грецию орудием империалистических держав. А вскоре Никос оказался в первом мире государстве рабочих и крестьян. В Советском Союзе он вступил в ряды РКП(б), Коминтерна и поступил в Коммунистический университет трудящихся Востока. Учился Захариадис с огромным энтузиазмом. Некоторым преподавателям приходилось даже несколько остужать его пыл, требуя, чтобы греческий студент отдыхал хотя бы по воскресеньям. Единственное, что омрачало учебу Захариадиса, так это его неимоверная горячность. Случалось, что во время споров он, опровергая доводы оппонентов, особенно тех, которые нетвердо стояли на марксистско-ленинской платформе, пускал в ход кулаки.

В 1924 г. Никос, в числе группы выпускников университета, был нелегально переправлен на территорию Греции. «Кутвидам», как называли посланцев социалистического государства, предстояло пресечь разброд и шатания в основанной в 1918 г. Социалистической рабочей партии Греции (коммунистов). Однако полностью прекратить острую внутрипартийную борьбу им не удалось. Правда, осенью этого года, по инициативе «кутвидов», состоялся III чрезвычайный съезд партии, который переименовал ее в коммунистическую.

До конца 1920-х гг. Н. Захариадис был секретарем федерации коммунистической молодежи Греции в Салониках. Энергичный, волевой вожак молодых коммунистов быстро завоевал себе авторитет в партии и выдвинулся в число ведущих партфункционеров.

В 1929 г. Никос был отозван в Советский Союз и направлен на партийную учебу. Его преданность делу Ленина-Сталина, большевистская хватка, несомненные организаторские способности и знание нескольких иностранных языков, произвели самое благоприятное впечатление на советских наставников, среди которых было немало товарищей из спецслужб. Поэтому в 1931 г. Исполком Коминтерна предложил утвердить 28-летнего Захариадиса на пост Генерального секретаря КПГ.

В своем ставленнике Коминтерн не ошибся. Новый генсек энергично пресек многолетнюю фракционную борьбу и восстановил в КПГ большевистскую монолитность. Тех, кто протестовал против действий генсека, изгоняли из партии. Достижения Захариадиса в организационной области были с одобрением и пониманием встречены в Коминтерне, поскольку греческую секцию этой организации давно уже раздражали внутрипартийные дрязги в КПГ. Ведь неслучайно, что самостоятельно выработанная греческой компартией в 1934 г. антифашистская линии впоследствии органично вписалась в решения VII конгресса Коминтерна, что привлекло в ряды коммунистов широкий приток новых членов. Партийный авторитет и влияние Захариадиса были необычайно высоки.

КПГ была на подъеме, когда в августе 1936 г. генерал И. Метаксас взял власть в свои руки, установив в Греции фашистский режим. Почти все активисты партии были либо арестованы, либо сосланы, тысячи коммунистов были принуждены подписать «заявления о раскаянии», где они отрекались от коммунистических идеалов, обязательно указывая, что отныне плюют на все идеи Маркса и Ленина. В сентябре 1936 г. службой безопасности был арестован Н. Захариадис и брошен в тюрьму на острове Керкира. В заключении «Неистовый Никос» остался верен своим убеждениям. Все попытки министра безопасности Греции К. Маньядакиса склонить его к отречению от коммунистических идеалов окончились провалом.

После нападения фашистской Италии на Грецию осенью 1940 г., Захариадис из тюрьмы обратился с открытым письмом к членам партии. В нем он призвал коммунистов «встать в ряды защитников родины, превратив каждую скалу, каждый дом в крепость национально-освободительной борьбы».[359] На пламенный призыв откликнулись тысячи членов КПГ «Против итальянского фашизма с большой ненавистью воюют коммунисты», – признал министр госбезопасности К. Маньядакис.[360] Греческая армия, оправившись от неожиданности удара, перешла в наступление и перенесла боевые действия в Албанию, оккупированную итальянскими войсками, с территории которой Муссолини и начал вторжение в Грецию.

В апреле 1941 г. германская армия, сломив сопротивление греко-английских войск, оккупировала страну. Захариадис попал в руки гитлеровцев. Вначале его отправили в венскую тюрьму, а затем перевели в концлагерь Дахау. Когда Никоса увозили в Вену, взглянуть на именитого узника пожелал специальный уполномоченный третьего рейха по Греции Альтенбург.

Заключение в Дахау оказалось для Захариадиса, человека деятельного и кипучего, трудным испытанием. Он тяжело переживал свое вынужденное бездействие. Тем более что в отличие от других заключенных, Захариадис благодаря знанию немецкого языка, использовался лагерной администрацией в качестве переводчика, а потому имел определенную свободу передвижения вне лагеря. Летом 1944 г. Захариадис сумел переправить из плена записку в КПГ, в которой ставил вопрос об организации его побега из лагеря. По свидетельству видного члена партии Я. Иоаннидиса, о неожиданной просьбе генсека было доложено главе советской военной делегации полковнику Попову, находившемуся в это время в штабе ЭЛАС. Однако Попов ушел от прямого ответа о содействии советской стороны в побеге. «Мы позаботимся», – уклончиво ответил полковник. Тем не менее, побег Захариадиса не состоялся. Долгожданная свобода пришла к нему в виде американских войск, освободивших узников Дахау весной 1945 г.

Вернувшись в Грецию Никос Захариадис нашел, что дела в КПГ за время его отсутствия пришли в удручающее состояние. Атмосфера в руководящих партийных органах и среди многих членов партии, как позже вспоминал сам генсек, характеризовалась духом «полной самоудовлетворенности», а Варкизский договор рассматривался как крупное достижение. Однако, не желая накалять партийную обстановку, Захариадис переговорил о замеченном непорядке с рядом проверенных, старых соратников. В разговоре с ними генсека прямо-таки трясло от ярости, и он ругал последними словами членов Политбюро Г. Сяндоса, Н. Плумбидиса, X. Хадживасилиу и многих других, обвиняя их в позерстве, чванстве, бестолковщине, трусости и даже ренегатстве.

Кроме того, группировкой непримиримого А. Велухиотиса возвращение Н. Захариадиса было воспринято с надеждой на радикализацию политической линии партии.

Еще во время работы XI пленума партии, Велухиотис обратился в Политбюро с предложением о создании Фронта национальной независимости и боевых Групп национальной независимости (МЕА). «Первостепенное значение имеет национальная борьба, независимость страны. Чтобы убрались иностранцы и, чтобы народу была предоставлена возможность, решать и определять форму государственного устройства. В соответствии с этой линией призываем народ в общий Фронт национальной независимости», – писал яростный революционер в своей записке в Политбюро.[361]

Предложение А. Велухиотиса сильно озадачило и даже напугало членов Политбюро. Делегация компартии во главе с Н. Плумбидисом встретилась с Велухиотисом, одним из основателей ЭЛАС и предложила в обмен на отказ от дальнейшей вооруженной борьбы, организовать для него и бойцов группы МЕА переход в Албанию или Югославию. Велухиотис обещал подумать над предложением, поняв, что руководство КПГ против его предложения о создании Фронта национальной независимости и будет всячески препятствовать деятельности боевой группы. Теперь же, зная о решительном характере вернувшегося Генсека, Арис Велухиотис воспринял духом, надеясь встретить поддержку своих радикальных идей со стороны Н. Захариадиса.

Однако вернувшийся Генсек не спешил с принятием волевых решений. Долгое нахождение Захариадиса вне партии и страны, требовало хотя бы непродолжительного времени для более детального ознакомления с ситуацией как в КПГ, так и в Греции.