Квартира в Париже - Келли Боуэн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что? – удивился Габриэль, собирая лежащие вокруг папки.
– Это письмо от Межведомственного исследовательского бюро, известного как Управление специальных операций.
– Где готовили спецагентов.
– Да, а еще разведчиков и диверсантов. Многих засылали во Францию.
Габриэль встал на колени рядом с Лией.
– Думаете, Софи Ковальски на самом деле моя тетя?
– Вполне возможно, – Лия бережно держала конверт. – Штемпель того же года, что и найденные фотографии. Имя тоже соответствует, а фамилия может быть еще одним псевдонимом, как Бофор.
– Даже не знаю, – с сомнением в голосе ответил Габриэль.
– Ваш дед наверняка запрашивал сведения о Софи Сеймур, а не Бофор или Ковальски. Может, поэтому ничего и не выяснил. А вдруг в этом конверте то, что он искал?
– Может быть.
– Так давайте проверим, – она протянула ему конверт. – Откройте.
– А если это другая Софи?
– Тогда постараемся отыскать родственников этой Софи Ковальски и передадим им все, что удастся выяснить, вместе с письмом. В любом случае надо узнать, что там.
– Хорошо. Только разрывать конверт прямо здесь я не буду. Лучше аккуратно вскрою у себя в студии. Неважно, кому оно принадлежит, это частица истории, и обращаться с ним надо соответственно. И все эти документы, неважно чьи, надо передать в архив.
– Как ученый, я понимаю и поддерживаю трезвый подход к делу. А как любительница детективов Агаты Кристи готова визжать, рвать и метать от нетерпения, а потом разодрать этот конверт прямо зубами.
Габриэль усмехнулся, забрал у нее конверт и принялся собирать остальные письма.
– Если это письмо на самом деле как-то связано с Софи Сеймур, у нас появится хорошая зацепка для поисков в государственном архиве. У Патрика, того приятеля, о котором я рассказывал, есть там хорошие связи. И просто невероятное чутье, куда смотреть, чтобы не упустить самое важное. Наверное, здорово помогло устроиться на такую работу.
– Ну вот, а как славно начиналось.
– К сожалению, но… ничего не поделаешь.
– Ну хотя бы подсластите пилюлю.
– Каким образом?
– Пока мы здесь, покажите другие свои работы. Те, что прячете на этом чердаке.
Он помедлил и снова принялся за работу.
– Нет.
– Нет? – нахмурилась Лия. – Вы серьезно?
Габриэль не ответил.
– Значит, серьезно, – выдохнула она. – Но почему?
– Потому что это личное. А моя личная жизнь вас не касается.
– А когда целоваться полезли, вы об этом не подумали?
– Может, и не стоило. Пожалуй, промашка вышла.
– А мне так не показалось, – растерялась Лия.
– Да какое вам вообще дело до моих картин? – выпрямляясь, вспылил он.
– Ваш дедушка прав. У вас удивительный талант. И не нужно его скрывать.
– Я не скрываю.
– Он правду сказал? Вы когда-то собирались устроить выставку?
– То была дурацкая детская блажь. Тот мальчишка все детство видел, как дед с отцом в погоне за голубой мечтой раз за разом остаются ни с чем.
– Значит, сегодняшнее обещание устроить выставку – просто вранье?
– Вы не понимаете.
– Вы правы, не понимаю. Так вы боитесь провала?
– Ничего я не боюсь. Боже, если вы выклянчили пару картин, это не дает вам права вмешиваться в мою жизнь или карьеру, – разозлился он.
– Я же…
– И позвольте напомнить, что у нас просто… общая цель – разобраться в прошлом наших родственников, и вы моя клиентка.
– Точно. Клиентка, – с упавшим сердцем согласилась она. – Чересчур настырная. Не беспокойтесь, больше не повторится.
Габриэль вскинул голову и закрыл глаза.
– Зачем вы меня вообще пригласили? – спросила Лия.
Он открыл глаза, не поворачивая головы.
– Хотел показать мастерскую. Клиенты имеют право знать, куда попадут их произведения искусства.
– Нет, я имела в виду Милбрук.
Он покачал головой в ответ не то ей, не то своим мыслям, кто его знает.
– Раз вы моя клиентка, я решил, имеете право знать, что тут может выясниться. В конце концов, все это связано с картинами и теми событиями, в которых могла участвовать ваша бабушка.
– Ага. Дополнительная услуга, так сказать.
– Нет. То есть да. То есть… Как-то грубо у вас выходит.
Это еще мягко сказано.
– Так какие у вас намерения? Изучить найденные сегодня письма и сообщить, если обнаружится какая-то связь с моей бабушкой и ее коллекцией в тайнике?
– Ну… да. Хотя если здесь до сих пор не нашлось никаких следов, вряд ли появится что-то новое. Может, еще удастся что-нибудь прояснить о судьбе моей бабушки, но никакой связи с картинами пока не прослеживается.
– Понятно, – кивнула она. – Что ж, прекрасно. Пожалуй, пора возвращаться. Если отправимся прямо сейчас, я еще могу успеть на последний рейс до Парижа и через два дня уже буду в Севилье. Лишнее время на подготовку к собеседованиям не помешает.
– Значит, вот так просто все бросите и улетите?
– А что мне тут делать?
Габриэль нервно взъерошил волосы.
– А как же коллекция?
– Вы же профессионально занимаетесь реставрацией и установлением происхождения, разве не для этого я вас наняла? А вы сами почему согласились со мной работать?
– Лия…
– Вы ведь будете держать меня в курсе, если что-то выяснится?
– Конечно.
– В общем, прошу прощения за доставленные неудобства.
– Я не это хотел… – Габриэль осекся. – Я все равно хочу ее вам подарить. – Он наклонился за скрипкой в футляре и протянул ей. – Серьезно.
Лия покачала головой.
– Нет, Габриэль, по-моему, это напрасная затея.
– Почему?
– Потому что скрипка принадлежит вам и вашей семье, а не мне. Пусть будет здесь, вместе с остальными тайнами.
– Лия…
– Наверное, это к лучшему.
Она повернулась и направилась вниз по лестнице, даже не оглянувшись ни на Габриэля, ни на его картины.
Глава 18
Софи
ПАРИЖ, ФРАНЦИЯ, 20 августа 1943 года
Софи рассматривала картину на стене.
Каждый мазок в бледно-голубых, морозно-серых и ярко-белых тонах просто кричал о неистовом стремлении вперед. Глядя на борьбу корабля со штормовым морем, Софи словно ощущала порывы колючего ветра, наполняющего паруса, и горьковато-соленые брызги волн, разбивающихся о его борт.
Когда им с Уильямом было двенадцать лет, родители взяли их в плавание вдоль побережья Шотландии. Стоило закрыть глаза, она до сих пор чувствовала под боком хохочущего Уилла, позабывшего обо всем на свете. Палуба под ногами ходила ходуном, за бортом пенились волны, а над головой ружейными залпами хлопали паруса и скрипели мачты. Ветер, разгоняющий облака по ярко-синему небу, превратил аккуратную косу Софи в воронье гнездо и сорвал с Уилла кепку, навеки упокоившуюся в пучине Ирландского моря.
После этого плавания Уилл на несколько месяцев увлекся морскими пейзажами.
– Это Тернер? – небрежно спросила Софи, не отрываясь от созерцания картины.
– А вы не
