Насмешки судьбы (СИ) - "Arne Lati"

      - Ты уверен, - с угрозой в стальном голосе, - что именно так хотел закончить предложение?

      - Не рычи, я не закончил. Он оставил сведения, кто заказчик...

      - Это может ему помочь?

      - Да, но только во время суда.

      - Почему сейчас нельзя забрать его и хлопнуть того урода? - закипел брюнет, подскакивая на ноги.

      - Потому что пацана тогда грохнут еще до того, как заказчика доставят в тюрьму. На него же давить будут и если Ян чудом доживет до суда, в чем я сильно сомневаюсь, его сломают еще до начала слушания. Надо, чтобы он подтвердил свои слова на суде, а для этого придется ждать...

      - Да не буду я ждать! - рявкнул Сет, вздергивая за шиворот только крякнувшего Клима. - Поехали за ним.

      - Слушай, - восхитился Клим, отбивая его руки в стороны и придерживаясь за мусорный бак, все-таки ветер сегодня сильный, качает, - взрывной ты мой, а кто из нас двоих бухал-то? Я смотрю у тебя мозги напрочь отказали.

      - Нарываешься?

      - Не-а, констатирую факт. Ну явимся мы в поместье, все такие наряженные, кстати, убери капусту с волос, - Сет нервно смахнул с головы мусор, Клим истерично заржал, но вскоре продолжил, - пришли за Яном, а Ян с нами идти не желает, потому что ненавидит обоих до дрожи в коленках.

      - Ненавидит он только тебя, меня он просто недолюбливает, - поправил его Сет.

      - Не суть важно. И что потом? Нет, мы конечно можем ворваться на охраняемую территорию, перестрелять всех к ебаной матери и силком вывести пацана... вот только зачем?

      - Окей, я сам справлюсь, - слишком спокойно прокомментировал Сет и направился в сторону машины, но был тут же остановлен уверенным захватом и впечатан грудью в ближайшую стену с такой силой, что на секунду показалось будто Клим и не бухал вовсе.

      - А теперь послушай меня, герой хуев, своим одним таким неосторожным действием ты загубишь мне всю операцию.

      - Ах вон оно что, - усмехнулся Сет, дёрнулся в захвате и, взвыв от боли, вновь затих. - На премию идешь я смотрю.

      - Тут дело не в премии. Ты даже представить не можешь, сколько грязи под этим мужиком заложено, и если его грамотно взять, он не сможет отмазаться. В любом случае, если Ян еще жив, до суда его трогать нельзя, потому что подставим пацана. Он кинул клич, значит рассчитывает... на меня по крайней мере, а ты помочь можешь.

      - Чем? Да пусти ты меня, - попытка вырваться вновь обречена на провал.

      - Постарайся копнуть под него через своих, мне информация нужна.

      - Уж извини, но тогда меня грохнут.

      - В противном случае грохнут Яна.

      - Вот скажи мне, - прошипел Сет, пытаясь дотянуться до пистолета, но был обездвижен еще сильнее, - а ты думаешь, после того, как закроют заказчика, Ян будет жить припеваючи? Его же пристрелят у первой помойки.

      - Я не смотрю так далеко в будущее, может он уже мертв, - возразил Клим и резко разжал хватку, от чего Сет плюхнулся на колени и устало выдохнул, беря себя в руки и уговаривая не пускать в ход пистолет.

      - Ты так спокойно это признаешь? - презрение и ненависть пропитали каждое брошенное слово.

      - Я не привык изливать душу каждому встречному, тем более тебе. Самокопанием тоже заниматься не намерен. Скажем так, пацан частично мне помог и я чувствую, что должен ему, поэтому и помогаю. Это все.

      - Ты бездушная, бесчувственная тварь, - восхитился Сет, с трудом вставая на ноги. Силы стремительно покидали тело и это чувствовали оба. Они будто высасывали жизнь друг из друга, как вампиры получая энергию от боли другого. Слишком искренней была их неприязнь, именно поэтому они все еще стояли рядом.

      - Мы с тобой одной породы, - скривился Клим, отряхивая рукава куртки, сам не понимая, что с головой выдал свое волнение. - Но как бы тошно не было это признавать, мне понадобится твоя помощь.

      - И в чем же? - это было уже интереснее.

      - Когда будет допрос перед слушанием, его буду проводить я.

      - Тебе не дадут.

      - Не твое дело, как я этого добьюсь. Твоя задача увезти Яна сразу, как только я дам отмашку, потому что иначе его убьют после передачи документов адвокату. Заказчика возьмут сразу, тут подключатся мои люди, а вот пацана надо на время укрыть, причем он будет явно против. Сил хватит? - не без издевки.

      - А не боишься его больше не увидеть?

      - Он сам меня найдет. И у тебя он останется на время, потом пойдет своей дорогой, иначе я тебя убью, - не дрогнул голос ни на одном слове, просто оба знали, что это правда. Также оба понимали, что своими играми, что один, что второй, самым поганым образом подставили парня, закрыв ему любые пути отхода. Не то чтобы их особо мучила совесть по этому поводу, скорее каждый стал для себя понимать, как против воли, независимо от своего мнения привязался к парню. Тут рано было говорить о чувствах, пока под влиянием обстоятельств они были искореженные и сломанные, непривычные, но они были и не признавать их с каждым днем становилось все труднее, осознание, реальное ощущение соперника все сильнее терзало и так измученную разлукой душу и рано или поздно должен был случится взрыв...

Ян

      - Ян, пошли, - уже в третий раз доносится из коридора и я в третий раз игнорирую сказанное, тягая штангу, считая вдохи и выдохи. А как я могу поступить иначе, если ноги отказываются идти в сторону выхода?

      Думаете, я привык к этому дому за прошедшие два месяца? Думаете, полюбил его всей душой и поэтому не хочу уходить, зная, что могу больше сюда не вернуться? Вы серьезно так думаете?! Боюсь Вас разочаровать, но за прошедший промежуток времени, проведенный здесь, я всей душой, всем сердцем возненавидел тут абсолютно все! И это не просто неприязнь или раздражение, а именно ненависть, искренняя, яркая, пожирающая саму душу. Эти стены, изученные за много бесконечно длинных дней, эти потолки, засмотренные в минуты бессонницы, всевозможные вазы, лживые улыбки, кричащая роскошь, от которой тошнит. Давит абсолютно все: атмосфера, быт, люди. Не продохнуть. Не расслабиться, чтобы выдох получился ровный, а не с надрывным свистом. Редкие минуты уединения в зимнем саду, сидя на холодной обледенелой лавочке, по уши зарывшись в сугроб или забравшись на голое заснеженное дерево... я дышал. Ощущая как сковывает морозом легкие, как дрожат пальцы и горит от зимней стужи кожа... дышал. Да, прошел кашель, да, я поправился, больше не ноют ребра, не тянет спину и не сводит судорогой ноги, но я задыхаюсь в этих стенах. Мне не хватает пустынных ночных улиц, редких криков прохожих, гула никогда не спящего города... адреналина, разбавляющего кровь в минуты повышенного стресса, ярости, интриги, самой жизни... мне не хватает свободы!