Насмешки судьбы (СИ) - "Arne Lati"

Сет

      - Вы че творите, черти! - орет не затихая, когда, закинув его в свою тачку, прижимаю плечом к блокированной двери заднего сидения и даю водиле отмашку к движению. И странное чувство, что-то теплое, покалывающее изнутри и доставляющее легкий, но приятный дискомфорт... просыпается рядом с ним. И так отчаянно вырубить его хочется, заткнуть эти крики, заставить стихнуть эмоции, плещущиеся через край его бездонной души, потому что от воплей уже звенит в ушах. Водила то и дело дергает тачку, видимо теряя контроль так же, как и я, но этот пацан... Черт! Он восхитителен. И дело вовсе не в дорогих шмотках, которые чертовски ему не идут, не в крике и угрозах, сыплющихся на мою голову и головы всех моих будущих потомков (если таковые появятся), а в нем самом. Глаза нараспашку, душа горит изнутри, заставляя его светиться особенным светом, губы пересохли и он то и дело облизывает их кончиком розового языка, словно дразня и так изголодавшегося зверя.

      Как же я его хочу...

      Светлые волосы разметались по красивому лицу, челка лезет в глаза, психует, скидывает ее, трется о плечо, пытаясь максимально открыть себе обзор (больше никак, руки его держу крепко), матерится, орет, и сейчас неебически эротично выглядит. Это всегда забавно, видеть его таким, еще пытающимся что-то исправить, спастись. Эх, малыш, прости, но ты давно проиграл эту битву. Ты мой. Мой мальчик. И уж поверь мне, если ты сам не примешь эту истину, я вобью ее в твою блондинистую безмозглую голову... или втрахаю. Черт, как все тело ломит рядом с ним, спина взмокла от напряжения, внизу живота нарастает буря.

      - Только тронь, - рычит, замирая на полукрике и, словно считав мои мысли, теснее прижимается к двери, стараясь отдалиться. Глупый. Ты же сам не понимаешь, как дразнишь меня такими выходками. Как заставляешь теряться рядом с тобой, меняться. И я не хочу этого, и рад бы из головы выбросить твой образ, запах твоего тела, въевшийся под кожу, твой цепкий взгляд зеленых глаз, но не могу. Прости...

      Крепче сжав его запястья, тяну их вниз, заставляя его податься вперед, и прежде чем он успевает понять, что я собираюсь сделать, прижимаюсь к его губам.

      Реакция следует незамедлительно. Кусает меня за губу, благо успеваю увернуться и, выслушав очередной поток лестных отзывов касательно меня и моих ближайших родственников из преисподней, чмокаю его в кончик носа, не в силах сдержать этот дебильный порыв. А сам улыбаюсь, глядя в его злющие глаза, видя его растерянность, злость, протест... и не могу перестать улыбаться, все отчетливее ощущая себя идиотом.

      - Ебнулся где? - хрипло интересуется, окончательно сорвав голос.

      - Это беспокойство? - осведомляюсь, так и не ослабляя хватки и не выпуская его рук, видя как ему больно, как он разминает затекшие пальцы, но молчит, храбрый мой.

      - Это попытка выяснить, как скоро ты кинешься на меня с ножом в стремлении перерезать глотку.

      От такого заявления теряюсь и отпускаю его руки, видя, что он не шутит.

      - Ты серьезно так считаешь? - улыбка исчезла безвозвратно. Черт, а это было больно. Почему от неосторожно брошенных слов бывает так больно?

      Отворачивается, молчит, отказывается отвечать, видимо сам не уверенный в собственном ответе. Не тороплю его, не желая слышать правду.

      - Вы в курсе, что оба по статье пойдете? - тихо интересуется, так и не поворачиваясь ко мне.

      - А ты хотел это сделать за нас?

      - Я все равно по этапу пойду... - меня пугает его спокойствие. - Точнее, получу приговор и... сдохну. Я не сяду в тюрьму, я так решил. - от уверенности, пропитавшей мальчишечий голос, все холодеет внутри. Это еще что за новости?!

      Я не совсем понял, что сделал дальше, но когда пришел в себя, то держал Яна крепко в своих руках, утыкая его ошарашенной мордой себе в плечо и никак не мог отвести взгляд от затуманенных, чуть увлажнившихся глаз. Какой же ты еще ребенок, Ян, какой ребенок... Как сильно ты меня меняешь, парень, как сильно ломаешь, заставляя подстраиваться под тебя, а я как дурак, как безвольная жертва, следую за тобой сам еще не понимая, как сильно вляпался...

      - Ты меня пугаешь, - произносит тихо и пытается отстраниться.

      - Когда ты рядом, я пугаю даже себя, - произношу так же тихо, настолько, чтобы слышал только он. Смотрю в окно над его головой, отмечая, что мы почти приехали.

      - А когда не рядом? - не могу сейчас посмотреть ему в глаза, на это нет сил.

      - А когда не рядом... хочу убить.

      - За что? - боже, сколько протеста в одной лишь фразе.

      - Потому что... - замолкаю на полуслове, не в силах дать ему ответ, потому что даже для себя еще не все решил. Сейчас все чувства, эмоции, все пляшет в диком танце под напором обстоятельств, под наплывом, возможно, ложных чувств... очень легко перепутать истинные чувства с вымышленными. Это так легко! Поэтому молчу, сам не до конца понимая, что вообще сейчас делаю, похищая этого мальчишку из-под ареста.

      Ты хочешь казаться взрослым, сильным, но как же Ты преувеличиваешь свои силы, малыш. Ты всего лишь запутавшийся, сломленный ребенок в теле подростка, с изувеченной душой и переломанным прошлым, но тот стержень, который до сих пор не смогли сломить ни одни обстоятельства, я ценю в тебе. Может быть поэтому подпускаю к себе так близко, видя в тебе что-то от себя, того себя из далекого прошлого, когда так же сходил с ума, дышал ночным городом и терялся среди людей, не желая видеть их лица и пустые маски.

      - Ян... - зову его, когда уже подъезжаем к дому, заворачивая в разъехавшиеся перед нами ворота. Поворачивает ко мне голову, вновь закрываясь от меня, смотрит исподлобья, словно делая одолжение. - Когда приедем домой, я тебя трахну.

      Вздрагивает, будто ледяной водой облитый и, не проронив ни слова, вновь отворачивается к окну, зло вырвавшись из моей хватки.

      - Ненавижу тебя, - как ранят слова, сказанные так спокойно, даже немного отстранено, но слишком искренне. Стало не по себе. Хочу курить и выпить... много.

      - Я знаю, - целую его в висок, притянув к себе за плечи и, улыбнувшись его брезгливой реакции, когда нервно передернув плечами скинул мою руку, открываю дверь со своей стороны. Ребенок. - Выходим, - отдаю приказ, слыша как водила снял блокировку с дверей. - Ян, не глупи, целее будешь.

      - Учту на будущее, - ухмыляется, дерзко так, игриво. Вот же тварь!

      Гудки в трубке заметно раздражают. И так держусь из последних сил, стараясь не сбросить вызов или не разхуячить трубку о стену напротив, а он еще и отвечать не хочет.

      - Гадство! - срывается с губ, когда девушка тошнотворно-правильным голосом ставит меня в известность, что абонент не абонент. - Чертов сукин сын! - отшвыриваю телефон в сторону, испытывая что-то, отдаленно напоминающее беспокойство.