Загадка песков - Эрскин Чайлдерс

Повинуясь приглашению, компания направилась к раздвижным дверям. Если и раньше формальности особо не соблюдались, то за столом их стало еще меньше. Беме с аппетитом вернулся к начатому блюду, остальные же расселись, как придется, хотя определенный метод прослеживался. Долльман оказался на одной стороне небольшого стола между Дэвисом и инженером; фрау Долльман уселась на противоположной, со мной по правую руку и с фон Брюнингом по левую. Седьмой персонаж, фройляйн Долльман, поместилась меж коммандером и Дэвисом, напротив меня. Слуг не было, накладывал каждый сам себе. Мне вспоминаются разнообразие роскошных блюд и явный избыток вина. Кто-то налил мне шампанского, и я, признаюсь, с жадностью осушил бокал, благословляя умельца, изготовившего напиток, плод, из которого оно произошло, и солнце, сей плод согревшее.

– С чего вы уезжаете так внезапно? – спросил фон Брюнинг.

– Разве я не рассказывал вам про письма? Я забрал почту сегодня поутру, и, кроме прочего, там содержалось повеление вернуться к работе. Остается только повиноваться. – За столом наступила мертвая тишина. – И хуже всего то, что писем было два, и, приди мы двумя днями раньше, я получил бы только первое, где мне разрешают продлить отпуск.

– Вы слишком щепетильны. Как ваше начальство узнает, что вы получали, а что нет?

– Увы, второе письмо с пометкой «срочно».

Снова повисла неуютная пауза.

– Кстати, герр Дэвис, – нарушил ее Долльман. – Должен извиниться перед вами за…

Поскольку дело меня не касалось, чем меньше интереса я проявлю к нему, тем лучше. Я повернулся к хозяйке дома и принялся сетовать на туман.

– И вы весь день просидели в гавани? – спросила та. – И почему не зашли к нам? Герр Дэвис – такой застенчивый?

Что это: любопытство или ехидство?

– Совсем напротив, причина во мне, – холодно ответил я. – Видите ли, мы знали, что герр Долльман в отъезде, и на Нордерней зашли, строго говоря, только за моей почтой. Да и адреса вашего, кстати сказать, мы не знали.

Взглянув на Клару, я обнаружил ее занятой оживленным разговором с фон Брюнингом. Нашего маленького диалога она, похоже, не слышала.

– Да вам кто угодно подсказал бы! – Мадам вскинула брови.

– Не сомневаюсь. Однако сразу после завтрака опустился туман, а яхту нельзя оставлять без присмотра в таких условиях, – тоном профессионала заявил я.

В глазах у фон Брюнинга мелькнула искорка.

– Пусть меня повесят, если эта максима принадлежит вам, – рассмеялся он. – Для этого вы слишком любите берег!

Я адресовал ему протестующий взгляд, как бы говоря: «Какой смысл в ваших предупреждениях, раз вы не даете им следовать?» По существу, мои оправдания предназначались ушам коммандера и фройляйн, и если дама, к которой я формально обращался, не сочла их приемлемыми, то не моя вина.

– И вы что, целый день проторчали в своей крошечной каюте? – не сдавалась она.

– Весь напролет, – не моргнув глазом, соврал я. – Так было безопаснее всего.

И снова посмотрел на фройляйн Долльман, на этот раз открыто. Взгляды наши встретились, и хотя она быстро опустила свой, я успел кое-что рассмотреть – страдание, спрятанное под маской. Нет, она ничего не рассказала.

Полагаю, я озадачил ее мачеху, потому как та пожала белоснежными плечами и спросила: раз, мол, мы так боимся оставлять свою драгоценную лодку, то как отважились прийти на ужин? Знай мы фризские туманы так же хорошо, как она, то… Я ответил, что мы не настолько нервные, а уж если речь заходит об ужине на берегу… Если бы мадам знала, какую спартанскую жизнь приходится нам вести, она…

– О, Бога ради, не надо! – возопила фрау Долльман, скорчив гримасу. – Даже не заикайтесь про яхты! Стоит мне вспомнить о переходе на этой жуткой «Медузе» из Гамбурга…

В половину своего внимания я выражал симпатию соседке, другой половиной следил за происходящим справа. Дэвису приходилось нелегко, особенно под бдительным оком Беме, но держался он молодцом.

– Моя вина… Внезапный шквал… Никакой опасности, – долетали до меня обрывки фраз. Тут я, к ужасу своему, заметил, что мой приятель пытается изобразить схему при помощи хлебных крошек и столовых ножей. И не миновать бы беды, но тут Беме, мой сосед справа, повернулся ко мне.

– Вы отправляетесь в Англию завтра поутру?

– Да, – ответил я. – Насколько мне известно, пароход отходит в восемь пятнадцать.

– Замечательно. Поплывем вместе.

– Вы тоже собираетесь в Англию, сэр? – спросил я, похолодев.

– Нет-нет! Я еду в Бремен. Но нам будет по пути до… Вы через Амстердам, как понимаю? Да? Тогда до Леера. Буду чрезвычайно рад.

Мне показалось, что в голосе его угадывается омерзительная издевка.

– Превосходно, – кивнул я. – Вы, значит, не планируете тут задерживаться?

– Не долее, чем обычно. Раз в месяц я обычно проверяю работы на Меммерте, провожу ночь под кровом моего друга Долльмана и его очаровательной семьи… – Тут он с ухмылкой посмотрел на хозяина дома. – И возвращаюсь.

Не знаю, был ли я тогда прав или нет, но инстинкт оказался сильнее.

– Меммерт? – отозвался я. – Расскажите поподробнее о Меммерте. Я так наслышан о нем от коммандера фон Брюнинга, но…

– Он, полагаю, был не слишком разговорчив, – заявил инженер.

– Умолчал о самом интересном.

– Что тут про меня вспомнили? – встрепенулся фон Брюнинг.

– Я вот говорю, что нам смерть как хотелось бы побольше узнать о Меммерте. Правда, Дэвис?

– Ну, в некотором роде, – пролепетал Дэвис, явно напуганный моим нахальством, но я и ухом не повел. Если он не намерен жалеть мои нервы, то и я его беречь не стану.

– Вы нам много чего понарассказывали, коммандер, да только ничего конкретного.

Тройственный союз за столом хмыкнул, причем Долльман – чрезмерно весело.

– Ну, у меня имелись основательные причины, – ответил фон Брюнинг. – И вы согласились с ними.

– А теперь он решил выкачать сведения из меня, – заметил со своим резким смешком Беме.

– Постойте-ка, сэр! У меня есть оправдание. Коммандер был не только загадочен, но и неточен. Взываю к вам, герр Долльман, ибо дело вас касается. Когда мы встретились на Бензерзиле, Дэвис спросил его, дома ли герр Долльман. «Нет», – говорит коммандер. «А когда будет?» – «Вероятно, скоро, но, когда точно, не знаю».

– Да, он так сказал! – воскликнул Долльман.

– И вот через три дня мы прибываем на Нордерней и обнаруживаем, что вы возвращаетесь именно в этот день, но уплываете на Меммерт. Снова этот таинственный Меммерт! И не просто таинственный, потому как этим вечером не только вы и герр Беме…

– Какая проницательность! – расхохотался фон Брюнинг.

– … но и наш уважаемый коммандер наносят нам визит в его паровом баркасе. И все на пути с Меммерта!

– И какой вы делаете вывод? – спросил офицер.

– Что на Бензерзиле всего три дня тому назад вы точно знали, когда вернется герр Долльман, и заранее договорились о сегодняшней встрече на Меммерте.

– Которую я намеревался утаить от вас?

– Да, и именно поэтому я так любопытен. Это исключительно ваша вина.

– Похоже, так, – кивнул коммандер, изобразив притворное раскаяние. – Но наполните бокал и продолжайте, молодой человек. С какой стати мне обманывать вас?

– Вот это мне и хотелось бы уяснить. Ну же, исповедайтесь: нечто важное имело место сегодня на Меммерте? Нечто, связанное с золотом? Вы его осматривали, сортировали, взвешивали? Нет, догадался! Вы тайком переправляли его на материк!

– Не слишком подходящий день для такой операции! Но не спешите, герр Каррузерс, не стоит увлекаться допущениями. Кто вам сказал, что мы вообще нашли золото?

– Так вы нашли? Ну же!

– Нет ничего лучше правды, мой юный следователь! Но боюсь, будучи лишен полномочий, я ничем не могу помочь вам. Попробуйте лучше снова заняться герром Беме. Я ведь всего-навсего сторонний наблюдатель.

– С долями.

– Эге! Вы и это запомнили. Послушайте, он все помнит! Всего лишь с несколькими, позволю заметить. Кроме того, у меня нет специальных знаний. Вот Беме у нас – инженер-консультант. Выручайте же меня, Беме!

– Не стану отпираться от своей компетенции, – заявил Беме с ироничной серьезностью. – Но, боюсь, я не наделен подобными полномочиями. Председатель-то компании – герр Долльман.

– А я не могу подводить держателей, интересы коих представляю, – с громким смехом заявил тот. – Нет предела осторожности, когда имеешь дело со столь тонкими материями.

– Один из дольщиков не против, – заметил я. – Разве не может он представлять остальных?

– Согласие вырвано под пыткой, – возопил фон Брюнинг. – Забираю его назад.

– Не обращайте на них внимания, герр Каррузерс, – вмешалась фрау Долльман. – Они потешаются над вами. Но дам вам намек: женщины не умеют хранить секреты.

– Ага! – с триумфом воскликнул я. – Так вы были там?

– Я? Ни в коем случае – терпеть не могу моря! А вот Клара была.