Полное собрание стихотворений - Семен Надсон

1886

«Ты разбила мне сердце, как куклу ребенок…»*

Ты разбила мне сердце, как куклу ребенок,И права, и горда, и довольна собой!Резвый смех твой, как прежде, задорен и звонок,И как ясное небо – твой взгляд голубой.Но постой, – этот праздник любви и свободыСкоро тучи душевной грозы омрачат:За меня отомстят беспощадные годы, –Беспощадные годы так быстро летят!Как змея, подползет к тебе старость с клюкою,Чернь волос серебром перевьет седина,И проснешься ты вдруг с безысходной тоскоюОт минувшего счастья, как будто от сна.Что вернешь ты тогда из блаженных свиданий,Из душистых ночей, из чарующих грез?Кто поможет забыть тебе в неге лобзанийГоречь старческих дум и мучительных слез?Чем наполнишь ты дни? Как дерзнешь, не бледнея,Наступающей смерти в глаза заглянуть?Он угас, – обольстительный взгляд твой, Цирцея,И поблекла твоя сладострастная грудь!Я же всё сберегу, ничего не растрачуИз сокровищ любви, схороненных во мне:Пусть сегодня в тоске как ребенок я плачу, –Завтра я запою сладкозвучней вдвойне.Из отрады и горя разбитого чувства,Сколько в нем ни сияло лучей красоты,Всё смиренно внесу я в обитель искусства,Всё в созвучья стихов я вплету, как цветы!И когда о тебе навсегда позабудут,Может быть, над твоею могильной плитойЛюди петь мои песни по-прежнему будут,И любя, и страдая, и плача со мной!..

1886

У океана*

Еще издалека, из-за косматых скал,Дымящихся в клубах багряного тумана,Там, где-то впереди, я смутно услыхалОднообразный плеск и рокот океана…Стрелою я взбежал на острый перелом –И замер, онемев, без мысли и без слова:Во всем торжественном величии своемГудел он подо мной, как отдаленный гром,В сверкающих лучах рассвета золотого!..И руки я к нему в порыве протянул,И грудь стеснили мне восторженные слезы,Но буйных волн его неутихавший гулНе ласки полон был, а гнева и угрозы…Он на заветный труд меня не ободрял,Он воли не будил в душе моей смущенной:Нет, он как реквием мечтам моим звучал,И гибель мне сулил с враждою непреклонной.Он пел:        «Я помню дни, когда твоя нога –О дерзкий человек! – еще не попиралаМои пустынные, глухие берега,Где только волк бродил да серна пробегала…Безлюден и суров был синий мой простор,        И дики были надо мноюУщелья и хребты лесистых этих гор,Загромоздивших даль гранитною стеною.Но ты пришел сюда и мир мой возмутил,И внес с собой борьбу, и смерть, и разрушенье;В дремучей мгле лесов пути ты проложил,В долинах выстроил цветущие селенья;От очагов своих искусно ты отвелЗубчатую стрелу громовой непогоды,И вот слепых стихий окован произволИ взнуздан мощный зверь природы.И на моих волнах, где только небеса,Да тучи вольные, да звезды отражались,Отважных кораблей косые паруса        Победоносно закачались!..Гордись! Ты – царь всего, что взором и умомТы можешь охватить, природу изучая;Гордись, слепец, своим минутным торжеством,Обетованный рай в грядущем прозревая!..»

1886

«Весна, весна идет!.. Как ожила с весною…»*

Весна, весна идет!.. Как ожила с весною,     Как расцвела, как загорела ты!..Ты целый день в саду, где робкой красотоюБлеснули первые весенние цветы…Вчера ты принесла мне ландыш. Ты сиялаТакою радостью, что даже у меняЗабытая струна на сердце задрожала,В заманчивую даль усталого маня…А между тем, дитя, я жил, и жизнь я знаю,Я вижу многое, чего не видишь ты:Встречая ясный май, я вместе с ним встречаюНе только соловьев, и песни, и цветы, –Я знаю, что весной и змеи оживают     И из своих подземных норВ залитый солнцем сад погреться выползают,     На мягкий воздух и простор;И если ландыш твой так пышно развернулся,     Обрызган влагой теплых рос,Знай – и червяк зато в корнях его проснулся     Под шумный ливень вешних гроз.Верь жизни и весне! Пусть верует кто может,     Но я им верить не могу:Неугомонный червь живет в моем мозгу,И грудь мою змея неутомимо гложет!..

1886

Песни Мефистофеля*

Как он вошел, – я не видал.Был вечер… За моим столомПри свете лампы я писал;Вдруг странный трепет пробежалПо мне морозом и огнем.Я поднял от бумаги взглядИ встретил взгляд его в ответ;На нем был пурпурный нарядИ черный бархатный берет…Высокий, стройный и худой,В тени стоял он предо мнойТак просто, как обычный гость.И лишь в глазах его грозойЛежали ненависть и злость…Пришлец молчал… Я был смущен,Но не испуган. Я не сталЕго расспрашивать, кто онИ как в мой угол он попал.Я медленно закрыл тетрадь,Перо подальше отложилИ начал терпеливо ждать,Чтоб мрачный гость заговорил…

И гость заговорил, едваЦедя бесстрастные слова,Пиявки выпуклых бровейНадвинув низко на зрачкиИ кистью жилистой рукиКасаясь до руки моей…Он говорил: «С тобою связьНам закрепить давно пора;Я гений зла, я мрака князь,А ты – ты Дон-Кихот добра…

Но – les extremites se touchent:[26]Не бойся ж!.. я тебя не съем,Я только в приторную чушьТвоих элегий и поэмВолью моей печали яд,Зажгу их мощью и огнем,И о тебе заговорятКак о звезде в краю родном!..

Послушай, я всегда любилЛитературу…С давних летВ моей груди, таяся, жилПолумудрец-полупоэт;Я Байрона водил пером,Когда он „Каина“ писал,И Гете в грезах я мелькал,И Гейне навещал тайком.Конечно, друг мой, ты червякВ сравненьи с ними. Кое-какСлагая свой бесцветный стих,Ты вряд ли дух речей моихСумеешь людям передать.Но негде мне искать других:Храм опустел… Парнас затих,Пегас стал чахнуть и хромать…

Итак, вперед, дитя, вперед!Я буду петь, а ты внимай!И как вино из кубка бьет,Кипя и пенясь через край, –Пусть в рамках этих мерных строфТак бьет родник моих стихов!Еще два слова… Если ты,Скучая в школе, милый друг,Вкусил от мудрой нищетыЛюдских познаний и наукИ отрицать привык чертей,Я помогу беде твоей…Не я стою перед тобой,В мой плащ пурпуровый одет,Я – сказка, я – полночный бред,Созданье старины седой…То тень чернильницы твоейНа штору вычурно легла,А мерный звук моих речей –Дрожанье зыбкого стеклаИ плач метели за окном,Стенящей в сумраке ночном!..»

1886

Жизнь*

Меняя каждый миг свой образ прихотливый,Капризна, как дитя, и призрачна, как дым,Кипит повсюду жизнь в тревоге суетливой,Великое смешав с ничтожным и смешным.Какой нестройный гул и как пестра картина!Здесь – поцелуй любви, а там – удар ножом;Здесь нагло прозвенел бубенчик арлекина,А там идет пророк, согбенный под крестом.Где солнце – там и тень! Где слезы и молитвы –Там и голодный стон мятежной нищеты;Вчера здесь был разгар кровопролитной битвы,А завтра – расцветут душистые цветы.Вот чудный перл в грязи, растоптанный толпою,А вот душистый плод, подточенный червем;Сейчас ты был герой, гордящийся собою,Теперь ты – бледный трус, подавленный стыдом!Вот жизнь, вот этот сфинкс! Закон ее – мгновенье,И нет среди людей такого мудреца,Кто б мог сказать толпе – куда ее движенье,Кто мог бы уловить черты ее лица.То вся она – печаль, то вся она – приманка,То всё в ней – блеск и свет, то всё – позор и тьма;Жизнь – это серафим и пьяная вакханка,Жизнь – это океан и тесная тюрьма!

1886