Асгард Возрождённый - Ник Перумов

– Аэтерос учит нас, что правда всегда одолеет и возьмёт верх.

– Даже в плену, в руках врага? Тогда ваш Аэтерос просто глуп.

– Говори что хочешь, вопрошатель. Но пока что Аэтерос оказывался всегда прав.

– Допустим, – ядовито сказал голос. – Но что же вы сделали с так называемыми Безумными Богами?

– Перебили их всех, – ровно и спокойно ответил Ульвейн. – По делам их судили их, и нашли их виновными. Кто-то из них погиб в бою. Кого-то казнили, я слышал.

– А ты сам? – перебил голос. – Казнил самолично кого-то из этих ужасных преступников?

– Нет, не пришлось. Но, когда шёл на штурм – убивал. И не одного.

– Почему же ваш Хедин отдал такой приказ? Чем они были опасны, эти Безумные Боги?

– Тем, что были безумны. Тем, что убивали направо и налево, приносили массу народа в жертву. Магия Крови в самом жутком виде. Их надо было остановить.

– Понятно, – ядовито сказал голос. – Вы перебили дерзких первопроходцев, что огромной ценой пытались найти выход в… впрочем, ты, цепной пёс Хедина, этого всё равно не поймёшь.

– Может, и пойму. – Ульвейн попытался пожать плечами; не получилось – незримые путы держали крепко. Он только и мог сказать, что лежит на чём-то жёстком, но на пыточную камеру это всё же не слишком походило.

– Потом, – жёстко сказал голос. – Всё потом. Так, значит, Безумных Богов вы перебили?

– Перебили, – легко подтвердил Ульвейн.

– И это говорит эльф! – не сдержался допрашивающий. – Раса, что всегда первой шла за окоём! Кто ставил знание превыше всего! Кто лучше кого бы то ни было знал, что новое – бесценно!

– Быть может, – согласился Ульвейн.

– А раз «быть может», говори дальше. Расскажи об армии Познавшего Тьму. Как она велика, сколько в ней просто бойцов, сколько магов, какие заклятия в ходу. Говори, да без утайки!

– Ты видел, наверное, как сражались мы с другом. Вот так же бьётся и вся армия Познавшего Тьму. А как она велика… если ты, вопрошающий, сумел подвести тёмную пуповину под сам Источник Мимира, то, наверное, тебе ведомо и сколько бойцов у нашего Аэтероса.

– Ведомо, – согласился голос из-за пелены слепящего света. – Но хочу услышать твой ответ. Хочу понять, насколько он правдив.

– Примерно три тысячи, – беспечно сказал Ульвейн. – Чуть больше, чуть меньше – не знаю. Отряды ходят сами по себе, и зачастую ты не знаешь в лицо остальных учеников.

– Гм… Ты откровенен, ученик Хедина. Откровенен со своими пленителями. Почему?

– Аэтеросу не повредит правда.

– Ты действительно так думаешь? Похвально, похвально… и очень полезно – для нас и нашего дела.

– Едва ли, – не стал дожидаться вопроса Ульвейн. – Аэтерос дал нам боевую магию, но о его собственных силах или их пределах никто ничего не знает. В это он нас не посвящал.

– Как же, станет он, – насмешливо перебил допрашивающий. – Но ты всё равно расскажешь мне о Познавшем Тьму всё, что знаешь. Какой он. Как говорит, что говорит, во что верят следующие за ним. Ты расска…

– Расскажу, – спокойно ответил Ульвейн. – Правда не повредит Аэтеросу.

Голос умолк на время.

– Ты озадачиваешь меня, – признался он вдруг. – Я ожидал, что такого редкостного пленника придётся вскрывать, ломать, как замок на старом сундуке, а вместо этого ты болтаешь, словно подавальщица в портовой таверне. Остальные слуги именуемого тобой Аэтеросом столь же разговорчивы?

– Кто-то из них скорее умрёт, чем заговорит. Но это потому, что они мало верят в Аэтероса. Потому что считают его… обычным волшебником, только сильнее других. Что их слова могут… причинить ему вред.

– Ка-ак интересно, – без тени иронии или сарказма сказал голос после некоторого молчания. – Ты удивил меня вторично, эльф.

– Я верую в Аэтероса. Ничто, мной сказанное, не сможет помешать его триумфу, его конечной победе. Вчерашние враги падут на колени, рыдая и раскаиваясь, станут умолять его о прощении…

– И многие из Безумных Богов поступили так? – перебил допрашивающий.

– Немало. – Ульвейн вновь постарался пожать плечами.

– Кажется, ты начинаешь лгать и изворачиваться, эльф. Они были все перебиты, разве не это ты сказал мне ранее?

– Разумеется. Те, кто не сумел победить безумие своей якобы «божественности», прекратили быть. Но те, кто излечился, – они тоже прекратили быть Безумными Богами, сделавшись кем-то иным. Так что я не солгал тебе, безымянный. Безумных Богов не стало, они были перебиты. Но я не говорил, что каждый из них был лишён существования.

– Ловко выкрутился, – усмехнулся допрашивающий. – Ну ладно, говори дальше. Скажи теперь…

– Пусть ответит, – резко перебил вдруг новый голос, ниже и яростнее первого. – Пусть ответит, чем они…

– Брат! – не менее резко перебил первый из допрашивавших. – Брат, дай мне закончить. И тогда… – Он внезапно перешёл на совершенно иной язык, сильный и звучный, чем-то напоминавший праэльфийский, но куда сложнее, прихотливее, изощрённее.

Ульвейн сохранял бесстрастное и равнодушное выражение. В лице его ничего не дрогнуло – но внутри он позволил себе улыбнуться.

Всегда приятно сознавать, что не ошибся.

– Знакомые места, мой Хедин.

– Равнины Иды, Си. Молодые Боги тут особенно постарались – столько времени прошло, а как была пустыня, так пустынею и осталась.

– Мы сюда не заглядывали… – Волшебница замерла, вглядываясь в сияние впереди, где золотое смешивалось с изумрудным.

За спинами Сигрлинн и Хедина замер отряд Рирдаина и Друнгара. Выглядели бойцы изрядно-таки ошалевшими – не каждому выпадет пройти к самой границе владений Соборного Духа, схватиться там с Дальними, а потом в единый миг оказаться выдернутыми оттуда и брошенными сквозь Межреальность прямо к старому доброму Хьёрварду, где творилось в этот миг невесть что.

Хедин казался, по всегдашнему обыкновению, невозмутимым; Сигрлинн же, напротив, хмурила брови, покусывала губу, а кулаки её, похоже, так и не разжимались всю дорогу.

– Надо атаковать, Хедин. Смотри, что делается; Дальние во всей красе. Целый частокол возвели, вторая стена, считай. И где, спрашивается, Ракот, когда он как раз и нужен позарез? Его ж стихия, его бой…

– Всё будет хорошо, Си. – Познавший Тьму вдруг обнял её, резко и властно, прямо перед сотнями глаз эльфов и гномов.

– Правда? И ты больше этому безобразию потворствовать не будешь?

Познавший Тьму улыбнулся, покачал головой.

– План, знаменитый план Хедина, куда ж без него, – вздохнула чародейка, касаясь лбом щеки Познавшего. – Но мы ведь атакуем? Правда?

– Мы атакуем, – медленно проговорил Хедин. – Атакуем Дальних. Очень аккуратно и осторожно. Старый Хрофт нам не враг. Даже если он… – Познавший Тьму сделал явное усилие, – если он в самом деле перешёл на их сторону, без Дальних он – никто и ничто. Он не опасен. А вот наши зелёные приятели…

– Снова выгораживаешь друга, мой Хедин? Нет, сердце моё, он именно что стал опасен сам по себе, твой Хрофт. Не видишь замкнутых на него потоков, не чувствуешь? Очень зря. Сидение в Западной Тьме очень, знаешь ли, обостряет нюх. Дальние это сделали или не Дальние, но Хрофт стал могуч, словно… – она помедлила, подбирая сравнение, – словно Ямерт в лучшие его времена.

– Ямерт? В «лучшие времена»? – Хедин не смог скрыть удивления. Сигрлинн явно сказала нечто, совершенно не вязавшееся ни с ней самой, ни с реальностью. – Помилуй, Си, но я…

– Не веришь мне – расставляй свои кристаллы! – недовольно и с обидой бросила волшебница. – Расставляй, расставляй, да смотри как следует! Асы вот-вот оживут, если уже не ожили, у них вновь власть над стихиями Хьёрварда, и не только его! Хрофт сотворил… новых богов! Лучше, сильнее, могущественнее того, чем они были!

– Откуда ты знаешь? – Изумление Познавшего Тьму невозможно было бы сыграть. – Как ты можешь это ведать?

– Знаю и ведаю! – отрезала чародейка. – Атакуй, Хедин, атакуй всеми силами, немедленно! Займись Дальними, я – как уже говорила – принесу тебе голову Хрофта!

– Перестань, – поморщился Новый Бог. – «Принесу голову Хрофта»… зачем, для чего? Что это изменит?

– Дальние лишатся своего самого могущественного оружия, – яростно прошипела Сигрлинн. – А это, мой дорогой, изменит всё! Абсолютно всё!

– Древних Богов немало в Упорядоченном. Пусть уж лучше их «оружием» станет Хрофт, мой друг, с которым мы всегда…

– Забудь о нём, – почти взмолилась Сигрлинн. – Это уже не Хрофт, с которым ты странствовал, с которым пил пиво и дрался плечо к плечу. Это… мертвяк, мертвяк, оживлённый Дальними. Их зомби, их послушный слуга. Если ты двинешься сейчас к Асгарду, он ударит – потому что не может остановить обряд, который – надеюсь, хоть это ты чувствуешь?! – сейчас идёт там.

Хедин пожал плечами:

– Си, предоставь Хрофта мне. Мы всё уладим, поверь, сейчас надо покончить с армией вторжения.

– С армией вторжения Дальних?! – горько рассмеялась Сигрлинн. – Полно, Хедин, не обкурился ли ты дурманных трав? Говорят, альвы – а особенно альвийки – до них большие охотники. Здесь нет никакой «армии». Это просто средства для трансформы, для того чтобы Старый Хрофт окончательно сделался бы тем, что они задумали.