Великий князь Николай Николаевич - Юрий Данилов

Это единственная директива за всю войну, вышедшая изъ подъ пера генерала Янушкевича. Такъ какъ всякій оперативный планъ долженъ соотвѣтствовать настроеніямъ п характеру ихъ отвѣтственнаго исполнителя и такъ какъ таковымъ по закону являлся не кго другой какъ Главнокомандующій, то въ сущности противъ даннаго рѣшенія спорить болѣе не приходилось. Но, въ виду необычнаго порядка отдачи директивы, минуя меня, я все же немедленно возбудилъ ходатайство о моемъ увольненіи отъ должности. Просьба моя была категорически отвергнута, и я продолжалъ занимать прежній постъ генералъ-квартирмейстера, причемъ конечно съ прежнимъ рвеніемъ стремился обезпечить успѣхъ новаго плана, принятаго Великимъ Княземъ, стремясь лишь по возможности смягчить тѣ опасности, которыя, по моему мнѣнію, могли угрожать и стали позднѣе дѣйствительностью въ отношеніи нашего стратегическаго положенія вообще, и на сѣверѣ въ частности.

Тѣмъ не менѣе въ довольно длительный періодъ колебаній, стали уже постепенно осуществляться мѣры, намѣчавшіяся къ исполненію согласно первоначальнаго рѣшенія Великаго Князя.

Противъ 83-хъ непріятельскихъ дивизій, каковую цифру въ серединѣ января 1915-го года Русская Ставка принимала въ основаніе расчетовъ того времени, мы имѣли на фронтѣ 99 пѣх. дивизій и кромѣ того въ непосредственномъ распоряженіи Верховнаго Главнокомандующаго находились 4% отборныхъ пѣх. дивизіи. Соотвѣтственнымъ распредѣленіемъ этихъ дивизій и укрѣпленіемъ занимавшихся позицій мы достигли прежде всего того, что положеніе нашего фронта должно было считаться достаточно прочнымъ и никакая неожиданность не могла намъ угрожать своими послѣдствіями.

Къ февралю мѣсяцу мы имѣли основаніе расчитывать влить въ войска новобранцевъ 1914-го года и нѣсколько улучшить положеніе подвижныхъ артиллерійскихъ запасовъ.

Въ Восточной Пруссіи къ этому времени находилась наша 10-я армія, имѣвшая 15. численно довольно слабыхъ дивизій, противъ 8-ми германскихъ. Армія эта остановилась въ своемъ наступленіи передъ укрѣпленной позиціей германцевъ на фронтѣ Мазурскихъ

озеръ. Командующій этой арміей генералъ Сиверсъ полагалъ возможнымъ лишь медленное продвиженіе ея впередъ, при помощи саперныхъ и минныхъ работъ.

Наиболѣе притягивавшимъ къ себѣ вниманіе, въ смыслѣ возможности наступленія, было Млавское направленіе, на которомъ войска НоБОтеоргіевской крѣпости (4 пѣх. дивизіи) ватп довольно успѣшную борьбу противъ относительно слабыхъ силъ нѣмцевъ (вѣроятно 2 дивизіи). Чувствовалось, что, при энергичномъ нажимѣ, противникъ можетъ быть здѣсь отброшенъ на свою территорію.

Для наступленія предполагалось образовать ударную группу изъ трехъ отборнѣйшихъ корпусовъ (Гвардейскаго, ІѴ-го Сибирскаго, только что прибывшаго -съ Дальняго Востока, и ХѴ-го корпуса, заново сформированнаго). Вмѣстѣ съ нѣкоторыми дополнительными частямп, сила ударной группы могла быть доведена до 8^-0 пѣх. дивизій.

Для главнаго удара было избрано направленіе съ фронта Пул-тускъ-Остроленка на фронтъ Сольдау-Ортельсбуріъ, причемъ обезпеченіе фланговъ ударныхъ группъ должно было лежать: лѣваго на войскахъ, уже находившихся на Млавскомъ направленіи, и праваго на частяхъ 10-й арміи.

Па переброску нѣмецкихъ войскъ съ лѣваго берега р. Вислы, мы очевидно должны были отвѣтить переброской съ того же фронта няшпхъ войскъ, причемъ выгода болѣе короткихъ разстояній была бы на нашей сторонѣ.

Само сабой разумѣется, что атака ударной группы должна была 'поддерживаться демонстративными дѣйствіями остальныхъ ар-лій п -3. фронта; 10-я же армія должна была совершить энергичный натискъ на противника со стороны одного изъ ея фланговъ. Съ предположеніями этими былъ своевременно ознакомленъ лично мною генералъ Рузскій, Главнокомандующій арміями С.-З. фронта, а 18-го января онъ былъ оффиціально увѣдомленъ, что Верховный Главнокомандующій вполнѣ одобрилъ формированіе новой 12-й арміи для Млавскато направленія и утвердилъ назначеніе Командующимъ этой арміей генерала Плеве, котораго вмѣстѣ съ его начальникомъ штаба генераломъ Миллеромъ считалъ наиболѣе подготовленнымъ для выполненія задуманной операціи.

Однако уже въ это время Главнокомандующій Ю.-З. фронтомъ генералъ Ивановъ, отчасти поддерживаемый начальникомъ штаба этого фронта генераломъ Алексѣевымъ, выражалъ явное тяготѣніе къ мысли о необходимости форсированія Карпатъ и вторженія въ Вен-

герскую равнину, въ результатѣ чего генералу Иванову заманчиво рисовалась картина распаденія австро-венгерской монархіи и заключеніе сепаратнаго отъ Германіи мира.

Вначалѣ идея зимняго форсированія Карпатъ стала проводиться Главнокомандованіемъ Ю.-З. фронта только подъ видомъ частной задали фронта, преслѣдующей исключительно мѣстную цѣль исправленія невыгоднаго положенія, занятаго войсками этого фронта. Но затѣмъ, по мѣрѣ привлеченія къ ней интереса со стороны Верховнаго Главнокомандующаго, задачи наступленія армій Ю.-З. фронта стали постепенно расширяться и къ зонѣ наступленія стали притягиваться войска хотя и того же пока фронта, но другихъ раіоновъ. При этомъ войска въ этихъ послѣднихъ раіонахъ стали ослабляться въ такой мѣрѣ, что уже 26-го января общее положеніе па Ю.-З. фронтѣ заставило Верховное Главнокомандованіе согласиться на переброску съ С.-З. фронта на Ю.-З. ХХІІ-го корпуса, для закрытія имъ важнаго Мункачскаго направленія, оказавшагося, вслѣдствіе ослабленія на немъ войскъ, въ явно угрожаемомъ положеніи.

Въ то же время выполненіе задуманнаго на Мла искомъ направленіи наступленія все откладывалось, пока неожиданное наступленіе германцевъ въ Восточной Пруссіи, исполненное со свѣжими силами въ началѣ февраля, не заставпло отъ него отказаться вовсе, а послѣдовавшая затѣмъ перемѣна въ планахъ Верховнаго Главнокомандующаго не измѣнила кореннымъ образомъ всей обстановки войны.

2. Миражи генерала Людендорфа.

Наши противники, въ теченіе ічинувшей войны, были всегда достаточно хорошо освѣдомлены о передвиженіяхъ русскихъ войскъ и по нимъ составляли себѣ представленіе о планахъ русскаго ко-манюяанія. Начавшееся сосредоточеніе нашихъ войскъ въ направленіи Восточной Пруссіи и перегруппировки, выполнявшіяся ими въ Карпатахъ, конечно, не ускользнули отъ непріятельскаго вниманія, но онѣ создали совершенно ложное, какъ мы видѣли, представленіе о наличіи у русскаго Верховнаго Главнокомандующаго въ началѣ 1915-го года особаго «гигантскаго», какъ его назвалъ генералъ Людендорфъ въ своихъ воспоминаніяхъ, наступательнаго плана.