Вне подозрений - Джеймс Гриппандо

– Зря это я. Плохая была идея. Пожалуй, пойду.

Клара проводила ее до двери.

– Джек всегда любил ребятишек.

– Простите?

– Видите ли, было время, когда мы с мужем часто общались с Джеком и Джесси, даже, можно сказать, дружили. И он говорил, что хочет детей. Он замечательно ладил с моим сыном Дэвидом.

Синди окончательно смутилась.

– Насколько я помню, – продолжила Клара, – у Джека были довольно сложные отношения с отцом. Подобные ему люди часто готовы пройти лишнюю милю, лишь бы история не повторилась. Возможно, из него получится очень хороший отец.

– Не сомневаюсь.

– Вот ирония судьбы, верно?

– Что именно?

– Вы так и не родили Джеку ребенка. А Джесси родила.

Синди не знала, что ответить на это. Она вообще лишилась дара речи. Постояла молча и неподвижно секунду-другую, ожидая, когда пройдет приступ боли.

– Спасибо. И извините, что отняла у вас время, – выдавила она наконец.

И затворила за собой дверь.

56

Вечером в пятницу звонок Розы застал Джека у абуэлы. Ожидая плохих новостей, он вышел из кухни в гостиную, туда, где бабушка не могла его слышать.

– Обвинение предъявлено, – сказала Роза.

Он закрыл глаза, потом медленно открыл.

– Плохи наши дела, да?

– Одно обвинение, один обвиняемый.

– Я?

– Нет. Тео.

К горлу подкатил ком. Нет, сначала он почувствовал облегчение и радость – и одновременно боль и тревогу за друга.

– То есть это квалифицируется уже не как заказное убийство?

– На данный момент – нет.

– Считаешь, они еще могут изменить формулировку?

– Может сложиться так, как мы говорили с самого начала. Прокурор использует это обвинение для давления на Тео. Попытается настроить его против тебя.

– Он все равно бы пытался сделать это, даже если обвинение предъявили бы нам обоим.

– Он просто осторожничает. Ты человек известный. Уважаемый адвокат, сын видного политика. Уверена, генеральный прокурор штата будет настаивать, чтоб собранные против тебя улики были просто железными.

– Очевидно, свидетельств Марша оказалось недостаточно.

– Или у Бенно в рукаве припасен туз. Знаешь, ходят слухи, что Марш отказался пройти полиграф.

– Но это же здорово! Они не уверены в главном свидетеле, потому и не могут выдвинуть обвинение против меня и считают, что с Тео все пройдет как по маслу.

– Тео – бывший заключенный. Ему светила вышка. И лично мне не важно, виновен ли он. Просто этот барьер ему будет преодолеть куда сложнее, чем тебе.

– Получается, они выводят меня из игры.

– Не радуйся раньше времени. Мы еще не знаем, какие свидетельства имеются против Тео. Все может обернуться куда хуже, чем мы ожидаем.

Джек вздохнул. Он понимал, что Роза права.

– Пока что мы должны сосредоточиться на одном. Убедиться, что они не смогут заставить Тео свидетельствовать против тебя. Но если они своего добьются, то смогут привлечь тебя как заказчика.

– Ничего у них не выйдет. Разве что заставят Тео солгать. Но этого никогда не случится.

В трубке повисла пауза, затем Роза сменила тему:

– Ты сейчас где?

– У бабушки. Не хотелось торчать дома или в офисе в момент предъявления обвинения. Просто не в силах отбивать атаки прессы.

– А Синди где?

– У своей мамочки.

– Вы с ней что…

– Сам не понимаю, что с нами происходит.

– От Тео что-нибудь слышно?

– Ни слова.

– Ладно. Его слушания назначены на понедельник, на девять утра. И если к тому времени он не объявится, будет официально считаться беглецом.

– Я ищу его с той минуты, когда его адвокат сообщил об исчезновении. Звонил друзьям, говорил с партнером по бизнесу, с людьми, с которыми он работает. Никто, похоже, ничего не знает.

– Надо постараться.

– Попробую. Но теперь будет сложней. Я имею в виду – после предъявления обвинения. Ведь в случае преднамеренного убийства отпускать подозреваемого под залог не разрешается. Ему претит одна только мысль о возвращении за решетку.

– Ты должен найти его и убедить вернуться. Другого выхода нет. Если он не явится к понедельнику, все мы окажемся в полном дерьме.

Джек начал нервно расхаживать по комнате. Через арку в конце коридора он видел абуэлу на кухне. Она была занята приготовлением обеда. Странно, но ему вдруг показалось, что в доме пахнет тюремной едой.

– Займусь этим немедленно. Ты где сегодня?

– Буду у себя в конторе допоздна. Так что заскакивай. Сегодня вечером Янковиц должен прислать Рику обвинительные материалы по делу Тео. Он обещал просмотреть их вместе со мной. Занятное, должно быть, чтение.

– Да уж. Все равно что читать некролог моему лучшему другу.

– Ну, до этого еще далеко, Джек.

Он поблагодарил Розу, попрощался и повесил трубку. Сделал несколько шагов по направлению к кухне, затем вдруг остановился. Нельзя допустить, чтобы абуэла узнала эти новости по телевизору. Надо сказать ей об обвинении, а это будет очень непросто. Он набрал в грудь побольше воздуха и вошел в кухню.

– Кто звонить? – спросила абуэла.

– Роза.

Абуэла раскатывала дрожжевое тесто в тончайший, как лист бумаги, слой, водила взад-вперед скалкой. Тесто предназначалось для приготовления ее знаменитых и невероятно вкусных «ракушек» с мясом, способных сбить с пути истинного даже закоренелого вегетарианца.

– Что она говорить?

– Не слишком хорошие новости.

– Не слишком хорошие?..

Джек встал напротив, у разделочного стола, схватил кусочек теста и, скатывая его в шарик, рассказал абуэле о Тео и о том, что могут прийти и за ним. Он читал в ее глазах страдание и боль, но она не отрывалась от работы, продолжала все быстрее и быстрее раскатывать тесто. Минуты через две он закончил, в комнате воцарилась тишина. Лишь шелест скалки да стук ножа по гранитной поверхности стола. Абуэла продолжала раскатывать тесто, нарезать ножом полоски, делать из них треугольники.

– Осторожней, – сказал Джек. – Смотри не порежься.

Но стук ножа все учащался. Еще один кусок теста был превращен в тончайший лист, еще одна диагональная полоска была отделена от него и начала превращаться в треугольники.

И вот наконец Джек не выдержал. Схватил ее за запястье и сказал:

– Сделай еще раз.

– Como?[25]

– Отрежь еще одну полосу.

Бабушка раскатала еще один кусок теста, отложила в сторону скалку. Взяла нож и одним махом разрезала лепешку по диагонали.

– Ты режешь сверху вниз, справа налево, – сказал Джек.

– Sí.

– А почему не слева направо?

Она попробовала.

– Aye, no.[26] Так для меня неудобный.

– Ну конечно же, – задумчиво пробормотал он, глядя куда-то в пустоту. – Ты ведь у нас левша.

– Toda esta bicn? – спросила она. – С тобой все в порядке?

– Perfecto,[27] – ответил он. Перегнулся через стол и поцеловал ее в щеку. – Gracias, mi vida.[28] Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. Но о чем ты?

– Сложно объяснить. Вообще-то на самом деле все очень просто.

– О чем ты говорить?

– Ты только что показала, как все было.

– Я?

– Да, ты. Ты у меня красавица. Умница. Позже объясню. А теперь мне пора.

Джек схватил ключи от машины, выбежал во двор, запрыгнул в «мустанг». По пути к конторе Розы ему везло: на перекрестках зажигался зеленый. Это маленькое чудо он счел добрым знаком, свидетельством того, что ему действительно удалось нащупать важную нить. И вот теперь он спешил убедиться в этом. Пятнадцать минут спустя он уже стучал в двери офиса Розы. Та отворила ему сама и тут же отпрянула: вид у Джека был страшно возбужденный – казалось, он готов смести все на своем пути.

– Что это с тобой? – спросила Роза.

– У тебя уже есть материалы со слушаний большого жюри?

– Да. Только что пришли.

– Хочу посмотреть снимки вскрытия.

– Должны быть.

Он прошел за ней в кабинет. И тут же увидел на письменном столе две коробки с материалами. Джек занялся одной, Роза заглянула в другую.

– Вот они, – сказал Джек. Достал снимки из конверта и разложил на столе. При виде ужасного зрелища энтузиазма у него поубавилось. Безжизненное тело Джесси на столе патологоанатома напомнило о кровавой сцене в ванной.

– Что ты ищешь? – спросила Роза.

– Вот это. – Он отодвинул в сторону остальные фотографии, оставил лишь одну. То был крупный план разрезов на запястье Джесси. Он внимательно всмотрелся. Затем сказал: – Есть!

– Что есть?

– Левое запястье Джесси перерезано так, как может сделать только правша.

– Хочешь сказать, Джесси была левшой?

– Нет. Она была правшой.

– Тогда в чем же открытие?

– Порезы не под тем углом.

– Как это понимать?

Он поднял руку ладонью вверх, показал ей.